Огненное море - Трейси Хикмэн

Король был похож на преподавателя, расспрашивающего своего ученика о том, удачно ли проходит его алхимический опыт.

– Да, чтоб ты сдох! Это убивает меня! – прорычал Эпло.

Гнев переполнял его. Не потому, что он умирал. Много раз он бывал на грани смерти – но тогда он. был бы рад умереть, это было бы смертью в бою; он хорошо сражался, его враги были побеждены. А теперь он умирал в постели, позорной смертью, не будучи в силах даже защитить себя.

Поднявшись со своего ложа, он бросился на прутья решетки – и тут же рухнул на пол, но успел протянуть руку и схватить край королевского одеяния прежде, чем пораженный сартан успел отступить.

– Почему? – спросил Эпло, впившись пальцами в черную, отливающую пурпуром ткань. – Я отвел бы тебя… во Врата Смерти!..

– Но мне вовсе не нужен ты, чтобы добраться до Врат Смерти, – спокойно ответил Клейтус. – Я знаю, где находятся Врата Смерти. Я знаю, как пройти через них. И ты не нужен мне… для этого.

Король наклонился и коснулся испещренной рунами руки, державшей его за край одежд.

Эпло стиснул зубы, но пальцев не разжал. Тонкие пальцы короля тем временем скользили по рунам на коже патрина.

– Да, теперь ты начинаешь понимать, не правда ли? На то, чтобы воскрешать мертвых, уходит столько сил, что это буквально иссушает нас. Мы даже не понимали насколько, пока не встретили тебя. Ты пытался скрыть свою силу, но мы чувствовали ее. Мы могли бы метнуть в тебя копье, сотню копий, и ни одно даже не поцарапало бы тебя. Верно? Конечно же, верно. Даже если бы весь этот замок обрушился на тебя, ты все равно остался бы жив.

Король поглаживал руны – медленно, ласково.

Эпло смотрел на него, понимая, но все еще не решаясь поверить.

– Мы не можем получить больше ничего от нашей магии. Но ваша магия может дать нам еще очень многое! Вот почему, – король стремительно поднялся на ноги и посмотрел на Эпло с огромной, как казалось умирающему, высоты, – мы не можем позволить себе ранить твое тело. Рунная вязь не должна быть нарушена ни в одном звене, чтобы мы могли разобраться в ней полностью, без лишних усилий. Несомненно, твой кадавр поможет мне, объясняя смысл тех или иных сочетаний рун.

Наши предки называли вашу магию варварской. Они были глупцами. Если прибавить силу вашей магии к нашей, мы станем неуязвимы, почти всесильны. Нас не сможет победить даже так называемый Повелитель Нексуса.

Эпло перекатился на спину, выпустил одеяние короля – у него больше не было сил держать пальцы сжатыми.

– К тому же есть еще твой товарищ, твой союзник – тот, что может нести смерть мертвым.

– Он мне не друг, – прошептал Эпло, едва осознавая, что говорит он и что говорится ему. – Враг. Клейтус улыбнулся:

– Человек, рискующий своей жизнью, чтобы спасти тебя? Думаю, нет. Из того, что он говорил, Томас заключил, что некромантия приводит твоего друга в ужас, а значит, он не будет пытаться вернуть к жизни твое тело, если ты умрешь. Скорее всего он попытается бежать из этого мира, и мы потеряем его. Однако же мы полагаем, что между вами существует определенная связь – сочувствие, если угодно. Как оказалось, мы были правы. По словам Томаса, каким-то образом твой друг узнал, что ты умираешь. Твой друг верит в то, что тебя еще можно спасти. Разумеется, этого сделать нельзя, но для него это не будет иметь значения. По крайней мере, скоро не будет. Король оправил одежды.

– А теперь я должен начать воскрешение принца Эдмунда.

Эпло услышал, как удаляется голос короля, как шелестят его одежды, и голос стал шорохом, а может, шорох стал голосом:

– Не тревожься. Твоя агония почти на исходе. Насколько мы знаем, к концу боль становится слабее.

Итак, ты видишь, Эпло, что тебе нет нужды более спрашивать, почему.

– Пророчество, – прошелестел голос. – Все это во исполнение Пророчества.

Эпло был распростерт на полу. У него уже не оставалось сил пошевелиться. «Ублюдок прав. Боль становится слабее… уходит, потому что уходит жизнь. Я умираю. Я умираю и ничего не могу с этим поделать. Я умираю во исполнение Пророчества».

– Что за… Пророчество?.. – из последних сил выкрикнул Эпло.

На самом деле его крик был не более чем вздохом. Никто не ответил ему. Никто не услышал его. Он и сам не слышал себя.

Заговорщики спорили, уговаривали и умоляли, и в конце концов им удалось убедить старого графа позволить Альфреду отправиться во дворец вместе с ними. Томас весьма красноречиво говорил от имени Альфреда, что совершенно ошеломило сартана. У Альфреда прежде складывалось впечатление, что Томас ему не доверяет. И столь резкое изменение отношения озадачивало.

Однако Альфред твердо решил отправиться в замок на помощь Эпло, заглушив в себе подленький внутренний голос, твердивший, что гораздо лучше, проще и безопаснее будет дать патрину умереть.

«Ты знаешь, какое злодейство он замышляет, какое злодейство он уже совершил. Он начал мировую войну на Арианусе…»

«Быть может, Эпло и был искрой, – спорил сам с собой Альфред, – но порох был уже приготовлен и готов взорваться задолго до того, как он прибыл в мир. Кроме того, – возражал он, – мне нужен Эпло, чтобы бежать из этого страшного мира!

«Тебе вовсе не нужен Эпло! – хмыкнул внутренний голос. – Ты можешь сам пройти через Врата Смерти. Твоя магия достаточно сильна для этого – ведь помогла же она тебе проникнуть в Нексус. А если он умирает, что ты станешь делать? Спасешь его жизнь? Спасешь его, как ты спас Бейна? Мальчик умирал, но ты воскресил его! Некромант!»

Сознание Альфреда боролось с самим собой. «Снова я стою перед этим ужасным выбором. А если я спасу Эпло, не спасу ли я его для зла? Патрин способен совершить чудовищные преступления, я знаю это. Я видел это в его мыслях. И было бы легко, так легко остаться здесь, отказаться от всего, позволить патрину умереть. Если бы я был на его месте, Эпло не шевельнул бы своей покрытой рунами рукой, чтобы спасти меня. И все же… все же… Как же милосердие? Сострадание?»

Тихое поскуливание отвлекло сартана от его запутанных размышлений. Он подсмотрел на пса, лежащего у его ног. Животное не могло даже головы поднять, оно только слабо виляло хвостом. Альфред почти никуда не отходил от пса весь цикл: казалось, животному легче, когда Альфред находится рядом с ним, и пес может его видеть. Несколько раз Альфреду казалось – пес умер, и тогда он щупал ребра пса, стараясь уловить сердцебиение.

Пес смотрел на него с надеждой и уверенностью, словно говоря: «Я не знаю, почему так мучаюсь, но знаю, что ты сделаешь все, чтобы мне опять стало хорошо».

Альфред протянул руку и погладил голову пса. Тот закрыл глаза, успокоенный ласковым прикосновением.

«Давай скажем так, – предложил он настойчивому внутреннему голосу, – я спасаю не Эпло, я спасаю его пса. Или, вернее сказать, я попытаюсь спасти его», – встревожено и опечаленно прибавил он.