Приют героев - Генри Лайон Олди

А вот поди ж ты, врезалось в память.

От древних магов и служебной попойки размышления барона естественным образом перетекли к вигилле Тихого Трибунала. При мысли о Генриэтте Куколь он испытал странное волнение, которое не замедлил приписать беспокойству за судьбу коллеги. Чурих – это вам не курортный Литтерн, куда скучающие бездельники ездят поправлять здоровье и баловаться легким флиртом. Кстати, о судьбе. Выезд из города в полдень – дурное знамение или доброе? Хотелось бы верить, что доброе… Эх, нет рядом Генриэтты! Из мантисс должны получаться хорошие жены. Прямо с утра и разъяснит любезному супругу: с какой ноги встал, в какую сторону света чихнул, и к чему все это располагает в грядущем…

Барон оглянулся на возглавляемый им отряд и без помощи гадателей оценил зрелище по достоинству. Шестеро в походе, не считая собаки. Дрожи, коварный враг. Неумолимые мстители спешат по твою душу! Ты не вейся, Черный Аспид, над моею головой, ты добычи не дождешься, Черный Аспид, милый мой…

Глуша зубовным скрежетом эхо издевательской песенки, Конрад взялся перебирать накопленные за два дня сведения. Острые сыры фактов и фактиков, белое винцо наблюдений, вишневая водка частных умозаключений, крахмал сообщений вигиллы, пряности штришков, чеснок мелочей – все это варилось в голове, как фондю «Пектораль» в дорожном кокилоне. Пришло время подбросить дровишек в костер, дать вареву бурно вскипеть, затем слегка остудить, нанизать на длинную вилку сухарик и отведать: что же получилось?

Сердце подсказывало: в рабочей версии имеются существенные изъяны.

Барон невидящим взглядом смотрел на дорогу и думал.

Минуло четыре часа, прежде чем обер-квизитор наконец вынырнул из кипящих глубин мудрости. Столица давно скрылась позади, предместья черепахами расползлись прочь, исчезая в норах; на дальнем холме по левую руку дымился поселок углежогов. Справа к дороге подступал прозрачный осенний лесок, провожая людей редкими вспышками багрянца и светлого янтаря. На фоне переплетения сухих ломких ветвей и голубизны небес это выглядело очень красиво.

Конрад обернулся к спутникам и помахал треуголкой, привлекая внимание.

Он принял решение.

Первоначальный план: разъезжать вдоль границ Майората, дышать свежим воздухом, отвлекая внимание, и тянуть время, якобы выискивая удобное место для вторжения – эта идея отправилась химере под хвост. Если новые выводы верны, значит, времени у фальш-квесторов в обрез. Надо торопиться.

– Подтянись! – зычно скомандовал фон Шмуц. – Рысью… арш!

И подал пример, пришпорив обидевшуюся кобылу.

Если бы барона сейчас видел его непосредственный начальник, прокуратор Вильгельм Цимбал – он был бы немало удивлен.

Путевая клиентелла обнаружилась за поворотом на Вяленки. Солнце коснулось горизонта, и мир, перечеркнут длинными лиловыми тенями, струился легкой дымкой – обещанием близких сумерек. Тревога и нетерпение гнали барона вперед, но он здраво рассудил, что людям и лошадям необходимы отдых, еда и ночлег.

Обслуга приметила отряд загодя. Когда они подъехали к воротам заведения, стучать или звать не пришлось: двое дюжих работников учтиво распахнули перед гостями створки. Не спеша заезжать, Конрад по привычке долго разглядывал ворота. Ага, крепкие и новые, а петли хорошо смазаны – не скрипят. Значит, клиенталь свое дело знает. Кухня и покои в такой клиентелле должны быть сносными.

Как вскоре выяснилось, он не ошибся.

Сгорбленный, бровастый хозяин-клиенталь, завернутый в клетчатый плед, встречал гостей во дворе. Мятое желтоватое лицо выдавало в нем завзятого курильщика шалфея. Работники суетились, распрягая и расседлывая лошадей, заверяли, что овес в конюшне отборный, так что за коняшек не извольте беспокоиться. Клиенталь, бдительно пронаблюдав за детинами и удостоверясь, что все в порядке, извлек из-под пледа мосластую ручищу.

– Располагайтесь, – сделал он приглашающий жест. – Что изволите на ужин?

– А что есть? – опередил всех непосредственный Кош, искренне полагая, что хозяин обращается лично к нему.

Присутствуй Конрад при беседе Малого с вигиллой в «Шкатулке Д'Оро» – непременно бы отметил, что рыжий хомолюпус имеет склонность дважды наступать на одну и ту же мотыгу.

К счастью, клиенталь оказался не столь разговорчив, как «джинн» Абу-Низам. Или попросту счел бестактным мучить голодных людей названиями блюд, стоя во дворе. Лишь когда путешественники уселись за сдвоенным столом в трапезной зале, хозяин принялся торжественно оглашать меню. Икер Тирулега по своему обыкновению немедленно забился в угол, настороженно осмотрелся, вращая головой, как нахохленный сыч, и снял шоры, которые мигом исчезли в складках его балахона.

– …кабаний окорок, запеченный на углях в имбирных сухариках…

– Окорок давай!

– Присоединяюсь.

– Похлебка из рябцев с пармезаном и каштанами; жареные в меду и масле кукушки…

– Рябцев, прошу вас.

– Жареные колбаски на горячем поставце, с кислой брюквой…

– Мне колбаски.

– Говяжьи глаза в соусе, называемом «проснувшись поутру»; нёбная часть в золе, гарнирована трюфелем; сом заливной…

– Что есть сом… заливный? Рыба? У вас плавать рыба?! Я буду его кушать!

– Крошево из телячьих ушей; горлицы с устрицами-пискунами; «гусь обутый»…

– Мне, любезный, гуся. Если не жирный.

– И подогретого вина с гвоздикой.

– Всем!

Ошарашивать спутников изменениями в плане действий Конрад не спешил. Ждал, пока принесут еду: на сытый желудок и конец света не в тягость. Внимательно разглядывал залу: низкий потолок, толстенные балки, крепкие столы и скамьи. Без изысков; просто, грубовато, надежно. Клиентелла должна внушать чувство безопасности. В дальнем углу ужинал королевский гонец, не из срочных: в синих, а не ярко-красных казенных портках, с бляхой на груди. Рядом с гонцом стучали пивными кружками, возглашая здравицы и галдя наперебой, трое зажиточных хуторян. Это их телеги Конрад заприметил во дворе под навесом. Видать, хорошо расторговались на столичной ярмарке, возвращаются с барышом.

– Ваши колбаски, сударь!

Обжаренные, пузатые тючки шкворчали на трехногом поставце, распространяя аппетитный запах. На отдельной тарели благоухала мелко накрошенная брюква, маринованная с ягодами кисляка. Рядом, в керамической соуснице, горкой был уложен белый хрен. К такой закуске лучше пошло бы темное пиво, а не вино, в особенности горячее… Но хлестать пиво на ночь, отягощая телесные закрома?! Фи! Вульгарно и не способствует здоровому сну.

Теплым вином барон во время еды полоскал зловредный зуб.

Авось, на пользу.

Утолив первый голод и убедившись, что спутники тоже отчасти насытились, он деликатно откашлялся.

– Дамы и господа! Прошу вашего внимания. Прежде чем закончить ужин и отправиться спать, нам следует договориться о завтрашних действиях. Если мы выступим с раннего утра и не станем медлить в пути, то к двум-трем часам пополудни сможем добраться до границы между Чурихом и Черно-Белым Майоратом, – Конрад старался говорить с уверенностью прирожденного командира, но вполголоса, чтобы слышали только свои. – На мой взгляд, именно там необходимо провести осмотр местности и детальную рекогносцировку. Если Черный Аспид в сговоре с некромантурой Чуриха, он не ждет вторжения со стороны союзников. Это шанс.