Битва за Средиземное море. Взгляд победителей - Питер Ч. Смит

Через 20 минут ситуация круто резко переменилась, когда было принято срочное донесение с «Ориона». В нем говорилось о 3 неизвестных кораблях на севере, дистанция 18 миль, курс — восток. Напряжение спало. Теперь было ясно, что итальянцы в море, получены донесения об их крейсерах. Вполне вероятно, что их поддерживают и линкоры, находящиеся, возможно, дальше на северо-запад. Бой был почти неизбежен. Следуя прежними курсами, противники должны были встретиться примерно через 2 часа. Главнокомандующий приказал увеличить скорость до 22 узлов, это был максимум, который позволяли развить конденсаторы «Уорспайта». С нетерпением мы ожидали новых донесений

ГЛАВА 6

БОЙ КРЕЙСЕРОВ У ГАВДОСА

Вице-адмирал Придхэм-Уиппел вышел из Пирея на «Орионе» вместе со своей эскадрой в четверг 27 марта, имея приказ находиться в точке 34°10′ N, 24°10′ Е в 6.30 на следующее утро. Главнокомандующий со своими линкорами и «Формидеблом» в это время находился в 150 милях юго-восточнее, двигаясь на северо-запад со скоростью 20 узлов.

Вскоре после выхода в назначенную точку соединение Придхэм-Уиппела было замечено итальянским разведывательным самолетом Ro-43, который передал его состав, курс и скорость — 4 крейсера и 4 эсминца, 135°, 18 узлов. Поэтому Придхэм-Уиппел в 6.45 приказал лечь на курс 200°, чтобы скрыть свой предполагаемый курс, и увеличил скорость до 20 узлов.

Получив донесения от самолетов-разведчиков «Формидебла», в которых говорилось о двух отдельных итальянских соединениях всего в 30 милях от его позиции, Придхэм-Уиппел решил, что они по ошибке сообщают о его собственной эскадре. Это мнение разделяли Каннингхэм на «Уорспайте» и Бойд на «Формидебле».

Но заблуждения Придхэм-Уиппела разлетелись в клочья, когда в 7.45 один из наблюдателей «Ориона» заметил за кормой дым по пеленгу 10°. Через минуту стало ясно, что это вражеские корабли, а в 7.55 их опознали как 3 крейсера и 3 эсминца. Эта эскадра состояла из 3 тяжелых крейсеров — «Тренто», «Триесте» и «Больцано» — и 3 эсминцев — «Корацциере», «Карабиньере» и «Аскари». Придхэм-Уиппел правильно решил, что встретил тяжелые крейсера, чьи 8" орудия превосходят его 6". Кроме того, по крайней мере на бумаге, итальянские корабли были на 2,5 узла быстроходнее. Поэтому он повернул прямо навстречу своим линкорам, находившимся в 100 милях на юго-востоке, надеясь навести вражеские крейсера на них. Курс был изменен на 140°, а скорость увеличена до 28 узлов. В 8.02 «Орион» сообщил о 3 неизвестных кораблях по пеленгу 9 на расстоянии 18 миль. Это была группа «Триесте», ее позиция показана на карте. Однако Придхэм-Уиппел ничего не знал о другой, более сильной, итальянской эскадре, находившейся еще ближе к нему. О ее позиции совершенно точно сообщил в 7.20 самолет 5В. Но все ошибочно предположили, что он заметил соединение Придхэм-Уиппела! Самолет в 7.46 исправил свою оценку вражеских сил: не 4 крейсера и 4 эсминца, а 4 крейсера и 6 эсминцев. Но это сообщение было получено только после того, как пришло донесение «Ориона» о группе «Тренто», и оставались сомнения в его точной позиции.

Присутствие еще одного сильного соединения, о котором Придхэм-Уиппел не подозревал, ставило его в исключительно опасное положение. Ведь итальянская эскадра состояла из 5 крейсеров и 6 эсминцев и располагалась так, что легко могла отрезать его от Каннингхэма. Эта эскадра состояла из тяжелых крейсеров «Зара», «Фиуме», «Пола»; легких крейсеров «Гарибальди», «Абруцци»; эсминцев «Джиоберти», «Альфиери», «Ориани», «Кардуччи», «Да Рекко», «Пессаньо». Еще имелись некоторые сомнения относительно присутствия итальянских линкоров, хотя было подозрение, что они находятся в нескольких милях за кормой крейсеров. В 8.05 самолет 5F сообщил о 3 итальянских линкорах в точке 34° N, 24°16′ Е, но это донесение было получено только часом позже.

Придхэм-Уиппел оцепил его как «заведомо ложное», так как сам он находился в 8.05 всего в 7 милях от этой точки и должен был бы их видеть.

В 8.12 Придхэм-Уиппел уточнил свое первое донесение, так как сумел уточнить состав неизвестного соединения: 3 крейсера и неизвестное количество эсминцев на расстоянии 13 миль по пеленгу 10°. В этот самый момент итальянские крейсера открыли огонь из своих 8" орудий. «Триесте» заметил соединение Придхэм-Уиппела в 7.58 и сообщил, что оно, «очевидно, направляется в Александрию».

Первые залпы итальянцев легли недолетами, а крейсера Придхэм-Уиппела не могли отвечать, так как расстояние было слишком велико для их 6" орудий. Однако дистанция понемногу сокращалась, так как итальянцы превосходили англичан в скорости. Они сосредоточили свой огонь на «Глостере». Ночью на этом крейсере произошла авария в машине, но теперь он справился с неполадками. Хотя «Глостер» не мог отвечать, он избежал повреждений, двигаясь зигзагом.

К 8.29 дистанция сократилась до 23500 ярдов, и «Глостер» открыл огонь из своих 6" орудий, дав 3 залпа, которые легли недолетом. Однако стрельба «Глостера» заставила итальянские крейсера на несколько минут отвернуть. Поэтому, когда в 8.17 они снова легли на параллельный курс, то оказались вне радиуса действия английских орудий. Все итальянские снаряды тоже не долетали до цели. Как раз перед тем, как «Глостер» открыл огонь, на «Вендетте» произошла авария машины, и Придхэм-Уиппел отправил его в Александрию. Теперь его крейсера прикрывали только 3 эсминца.

В 8.55 итальянские крейсера внезапно прекратили огонь, описали круг влево и отошли на северо-запад. Несмотря на превосходство в скорости и дальнобойности, они не добились попаданий и были завлечены на 50 миль к нашим линкорам, которые теперь имели курс 310 и скорость 22 узла.

Из штаба Придхэм-Уиппела мало кто уцелел, но я располагаю ценными заметками, написанными начальником оперативного отдела штаба капитаном 2 ранга Р.Л. Фишером (ныне контр-адмиралом), который дал красочное описание событий, как они виделись с крейсеров, оговорив, правда, что это «смутные воспоминания». Фишер имел большой опыт плавания на эсминцах. Он писал:

«Моим главным воспоминанием о действиях крейсеров был стыд — мне казалось, что мы все время удираем.

Вот что я могу вспомнить.

Я находился на мостике с самого раннего утра. Первое, что мы заметили — маленький самолет, который, как кто-то сказал, мог базироваться только на итальянском крейсере. Вскоре после этого мы ясно различили «Тренто», и единственное, что нам оставалось — пуститься наутек. Наши 4 крейсера шли строем фронта, применяя зигзаг, и ставили дымзавесу. Австралийские эсминцы шли рядом. По нам стреляли довольно долго, и несколько залпов легли совсем рядом, они даже залили палубу всплесками, но попаданий не было. Во время этой погони эсминец, шедший справа от нас, я думаю, «Вендетта», не мог держать скорость и постоянно ломал строй. Я обратил внимание адмирала на это. Так как если бы он просто отстал, сохраняя наш генеральный курс, то был бы несомненно уничтожен. Поэтому по моему предложению ему приказали уходить в сторону, надеясь, что он не будет замечен противником.