Иной Мир - Николай Воронов

в сторону далекой рощи, над которой явственно виднелись вспышки голубого пламени. Разумеется, только в магическом зрении. Мои спутники, конечно же ничего не видели, справедливо опасаясь, не слетела ли у меня «кукуха».

Это было совершенно иррациональное желание, пришедшее из глубин моего сознания. Мысли в голове путались, перед глазами стоял туман, застилающий взор. Я бездумно, словно марионетка, управляемая умелым кукловодом, переставлял ноги. Мои спутники, что-то пытались говорить, но я их не слышал — мои уши улавливали лишь отдельные звуки, не складывающиеся в слова. Сёстры были напряжены, идя за мной следом с обнаженными катанами, они взволновано озирались по сторонам, явно не понимая, откуда ждать опасности.

Я же вел свою битву. Пусть тело мое и шло к намеченной кем-то цели, сознание продолжало сопротивляться. Ловушка, это была гребанная ловушка, в которую я угодил, словно мышь с куском сыра. «Ментальная магия» почему-то пришла в голову мысль. Это была настоящая атака на мой разум, и, к своему огромному сожалению, я, кажется, знал, кто стоит за этим.

Десять долгих минут понадобилось моему телу, чтобы добраться до источника магической аномалии. Выходя на поляну, я был весь покрыт соленым потом, от запредельных усилий борьбы против вторжения чужой воли в мой разум. Какие-бы бастионы защитных барьеров я не возводил в своем сознании, какие-бы усилия не прикладывал — все было тщетно. Чужая воля полностью подчинила мое тело, не оставив даже малейшего шанса на сопротивление. Стало страшно. Даже в плену у гоблинов, дожидаясь своей смерти в клетке, я не испытывал такого запредельного ужаса.

Источником аномалии оказалась лесная поляна — выжженная посреди дубовой рощи земля в форме идеально ровного круга. В самом ее центре, в окружении десятков тел мертвых гоблинов, лежал зеленокожий шаман. Он был обнажен, длинные седые волосы растрепаны, руки сложены ладонями вверх на груди. На его бледном без единой кровинки лице застыла маска безумного напряжения. От тела старика во все стороны отходили начерченные на земле линии. Щедро политые кровью из распоротых шей воинов — они объединялись в неправильный многоугольник, который буквально источал в окружающее пространство вибрации силы, порождающие бушевавшую вокруг бурю.

— Китан, что это за чертовщина? — С нотками паники в голосе, спросила Настя. — Ты меня вообще слышишь? Ответь!

Девушка буквально кричала мне в ухо. Но я даже не повернул в ее сторону голову. Мое тело мне не принадлежало. Сознанием я продолжал биться с овладевшей моим телом чужой волей. Но все мои попытки, словно приливные волны, бессильно стекали по твердой поверхности нерушимой горы.

Мое тело двинулось вперед, заходя за линию выжженного круга, направляясь к самому ее центру, где продолжал неподвижно лежать шаман. Что-то в его облике мне казалось смутно знакомым, будто я уже видел этого гоблина раньше, но не мог вспомнить где.

— Наконец. Хе-хе. Какая долгожданная встреча.

От раздавшегося со стороны стены деревьев голоса по моей спине пробежал легион мурашек. Пожалуй, я даже на смертном одре буду помнить этот проклятый голос. Раздирая кусты, обрушивая на землю небольшие деревца, подминая их по себя, на поляну выбралась огромная тварь. Это было нечто среднее между Носорогом и слоном: огромное тело, метра под три в холке, два здоровенных слоновых бивня, торчащих изо рта, острый, будто заточенный рог на носу. Шкура твари напоминала наждачную бумагу и даже на первый взгляд казалась очень прочной. Глаза монстра были совсем крошечными, окруженные ореолом из толстой кожи, надежно их защищавшей. Взгляд, взгляд существа был совершенно пуст. Глаза были белым неподвижными, словно покрытыми некой призрачной пленкой. Но хуже всего то, что заставило мое сердце едва не выпрыгивать из груди от страха — в голове монстра, чуть выше рога, во лбу красовался… рогатый череп.

— Хе-хе. Сам пришел ко мне, как я и обещал, воспользовался моим приглашением. Хе-хе.

Зеленые угольки глаз, кроющиеся в пустых глазницах, неотрывно следили за каждым моим шагом. Ментальное воздействие на мой разум усилилось, заставив сознание отойти на самые дальние планы разума, спасаясь от полного уничтожения личности.

— Знал бы ты, как трудно было найти и подчинить своей воли вот этого зверя. Между прочим, животина стоит на вершине пищевой цепи этого леса. Было много мороки, особенно в моем нынешнем состоянии.

В голосе черепа прорезались нотки ярости. Стоявшие за моей спиной сестры рванули вперед, молниеносно сокращая расстояние. Я даже поразился той неожиданной для человека скорости и грации, с которой женщины приблизились к противнику. Сталь их мечей запела в воздухе песнь — песнь смерти. Для любого другого противника это стало бы неминуемым концом. Но череп даже особого внимания не обратил на эту атаку — вспыхнувшая вокруг некроманта пленка защиты, приняла на себя удар клинков.

Череп перевел свой взгляд на Ли-Мин — горящие зеленым пламенем точки в его глазницах вспыхнули и, совершавшая в этот момент кульбит, девушка рухнула на траву, выронив клинок. Ее сестра, воспользовавшись тем, что противник отвлекся, прыгнула к ногам его твари, нанося удары по сухожильям лап.

— Хе-хе-хе, какие интересные смертные. Когда я заберу твое тело, превращу этих девиц в костяных воинов. — Мечтательно протянул череп.

Повинуясь его команде, тварь нанесла сокрушительный удар лапой, но Юн-Мин смогла уклониться, рывком отскакивая назад.

— Ха. — Выдохнул череп.

Облака вязкого тумана, вылетавшие из его пасти, обволакивали девушку, закутывая ее в своеобразный кокон. Сергея и Насти, видно не было, видно они убежали подальше от поляны с непонятным черепом. Ну что же, это уже хорошо. Здесь они были бы не помощники, присоединившись к гоблинским телам на выжженной земле.

— Хе-хе. Славные у тебя девицы, пожалуй, пока сохраню им жизнь. Будет так приятно тянуть из них жизненную силу, когда я завладею твоим телом.

Слова скелета — его абсолютная уверенность в своих силах вызвала зверскую злость в моей, еще не полностью погибшей, голове. А вид скованных девушек, которые не просто доверили мне свои жизни, но бросились на защиту, не думая о себе, пробудил в душе волну безудержной ярости, сметающей туманящие оковы. Своим телом я не овладел, но еще был способен немного мыслить, а главное, я вновь почувствовал каналы соединения моего духа с источником.

— Хочешь узнать, как я тебя выследил? Молчишь… ну конечно, ты ведь не можешь говорить. Хе-хе. — Череп залился визгливым смехом. Видимо, себя он действительно считал юмористом.

— Все мои прошлые попытки завладеть так необходимым мне телом, не увенчались успехом. Но теперь я подготовился гораздо лучше. В глубинах этого леса, пропитанного тьмой и эманациями бездны, я нашел много интересного, что позволило мне укрепить свои