Черная ведьма в академии драконов - Надежда Мамаева

– Просто знай, я буду тебя ждать и молиться Первородному Мраку за твою победу, – сказала я чуть пафосно, абсолютно в духе светлых.

Дракон недобро сощурился.

– Если бы ты приставила к моей спине нож и заявила, что вонзишь его в меня, если я вернусь не со щитом, а на щите, то я бы не беспокоился. Это моя Ви… Но сейчас ты меня пугаешь.

– Γард, я не пойму. Кто из нас темный? – возмутилась я. Справедливо, надо заметить.

Пепельный промолчал, лишь крепче сжал мою руку.

Загудели трубы. Γромко, резко, враз. Турнир начался. Зазвучали торжественные речи императора Аврингроса Третьего и темного властелина Эйгоса, который лично прибыл в столицу светлых земель, дабы лицезреть игру команд.

А потом небо резко затянула мгла – в дань почетным вражественным гостям.

На этом черном фоне ввысь вырвался иллюзорный огненный шторм, завертелся воронкой, раскинул в сторону лепестки, но уже не пламени, а воды, а затем вспыхнул фонтаном радужных искр, ударивших в центр круглой арены.

Лучи пробежали в разные стороны, чтобы коснуться черты. Круг, что опоясывал арену, вспыхнул. Языки огня были еще невысокие, такие, что можно просто перешагнуть. Но лишь тем, чьи имена хранил в себя зачарованный свиток турнира, что реял сейчас над ареной.

Они ступили синхронно, слитным единым движением. И игроки команды Северной Вейхонской Академии Магии, и Магистерии Южного Предела, и темные. Вот только шестерка Αкадемии Кейгу подкачала. Пятеро, как один, перешагнули черту, а шестая почти белкой перепрыгнула уже поднимающийся барьер.

Рык дракона «Ви!» в воцарившейся на арене тишине был отчетливо слышен.

Α я что? Я ничего. Аккуратно сняла плащ и встала рядом с полным ярости драконом плечом к плечу.

– Ты же обещала ждать и молиться? – Гард все же нашел в себе силы сдержаться, чтобы не придушить меня самолично.

– И буду, – заверила пепельного. – Я же не уточняла, где именно это сделаю. Вот за твоей спиной наверняка сейчас окажется самое безопасное место. Там этим и займусь.

Увы, реальность решила взнести коррективы в мои планы. Земля задрожала. Древняя арена пробуждалась. Что она уготовила на сей раз? Ответ на этот вопрос наперед не мог дать даже самый сильный предсказатель.

Реальность вокруг менялась стремительно и неотвратимо.

Нас ждало четыре грани бытия, преодолеть которые дано не всем.

Земля под ногами начала резко истаивать, становиться прозрачной, как стекло. А потом по нему пошли трушены. И ту же из воздуха начали ткаться уступы. Одни – на вид надежные, но острые, как бритвы, другие – почти иллюзорные, за них не схватиться.

Мы полетели вниз. В последний момент кто – то поймал меня за руку и дёрнул вверх. Огненная Икстли. Ей удалось арканом зацепиться за один из парящих шипов. Я же, едва обретя опору, сотворила путы и кинула, метя в летевшего вниз Мейнса. Вообще-то моя ловушка – классическое плетение темных. Плевать. Зато держит отменно.

Попавшая в улов нога Урилла заставила алхимика перевернуться в полете и зависнуть вниз головой.

Я выдохнула и постаралась оглядеться. Гарда и брюнетистого Икстли сумел подхватить Вариш, который каким-то чудом стоял на парящем стеклянном осколке некогда твердой земли.

– Как ты держишься? – вырвалось у меня.

– Не знаю, – закричал мне в ответ здоровяк.

Тут я почувствовала, как меня дернуло вниз. Шип, за который зацепилась Икстли резко накренился.

– Первое испытание – это страхом, – крикнул болтающийся вниз башкой Урилл. – Вариш, вспомни, о чем ты подумал. Чего ты не боишься. Опора под твоими ногами – это отсутствие какого-то страха, который есть у остальных.

– Я не боюсь собственной смерти, – прокричал здоровяк, удерживая обеими руками Икстли и Гарда. – Перестал бояться, потому как довелось уже умирать.

Εсли бы не обстоятельства, я бы подробно расспросила громилу о таком бесценном опыте: как умереть и выжить. Оный мне был мне крайне необходим, особенно когда на горизонте маячил Верховный палач.

Но увы, окружающая обстановка пока не располагала к душевной беседе.

Донесшийся снизу крик Урилла заставил меня вовсе позабыть о примечательном случае из биографии Вариша.

– Ви, опусти меня. Я знаю, где искать первое сердце стихии.

Не поверила своим ушам.

– Урилл. Ты уверен?

– Да, – донеслось снизу.

Ну, я ведьма послушная. Хочет адепт умереть – мешать не буду. Урилл полетел в бездну без единого крика. Причем как мне показалось, даже целенаправленно так, развернувшись лицом вниз. Словно силясь догнать что-то.

А потом следом за ним рухнули и мы с Йолой: шип, на котором держался ее аркан, обломился.

Самое поразительное, что мы не разбились. Ударились сильно, но остались почти целы, спружинив обо что-то. Обо что именно я поняла, когда затеплила магический светлячок. Щупальца Хаши, или болотной нечисти, размерам которой мог позавидовать матерый дракон. Мягкие, водянистые, они погасили силу удара. Они были недвижимы, словно нечисть мертва.

Раздавшийся чуть с высоты голос Урилла заставил нас с Йолой вскинуть головы.

– Я все же успел, – и он весело подкинул на руке светящийся кристалл. – Он уже почти упал к ней в пасть, когда я его арканом зацепил.

Что именно успел и почему мы ещё живы – объяснять не пришлось. Алхимик сумел взглянуть своему страху в глаза, отправиться к нему навстречу. Увидел цель и поверил в себя больше, чем в свою смерть.

Я пнула одно из щупалец, чтобы убедиться: тварь все же дохлая. И тут нечисть начала осыпаться пеплом. Мы с Йолой упали на камни, благо, твердь оказалась не так высоко.

Прочихались от пыли знатно.

– Ви, больше так не делай. Разве не знаешь, что как только испытание пройдено, все препятствия истаивают.

Нам повезло: сначала нежить сдохла, а потом обратилась прахом. Грохнись мы не на ее щупальца – было бы два отборных мешка костей. Один по фамилии Блеквуд, второй – Икстли.

– Дамы, я понимаю, отдых и все такое… – чуть паясничая начал Урилл. – Но сдается, что и другие команды вскоре найдут свои сердца. Поэтому посоветовал бы все же подняться.

Алхимик как в воду глядел. Прошло совсем чуть-чуть времени, и загремели трубы, оповещая, что первый этап пройден. Реальность вновь начала меняться. Таяли стены каменного мешка, под ногами вновь оказался песок арены.

На поле отчего-то стояло всего три команды. Темные (кто бы сомневался!) и северяне. Α вот южане… То место, где этого стояла их команда, ныне укутал молочный туман. И сдаётся мне, в нем не было живых.

Такая мысль пришла от того, что слишком уж тихи стали зрительские трибуны. Это мы, отрезанные от всего, видели только то, что пожелала арена. Α вот те, кто находились за кругом… Им были зримы все четыре команды.