Государыня for real - Анна Пейчева

Хотя позвольте, мои милые — я могу прямо сейчас принять какую-нибудь симпатичную позу. Улягусь прямо тут, под этой миленькой стальной стеной нашего купола и буду покорно ждать кончины. Так, ну что, какая поза отразит все мое величие? Морская звезда — как будто я обнимаю всю Вселенную? Или лечь на пузико, лицом вниз, вытянуться стрункой — словно я стрела, которая стремительно несется к бессмертию в зале славы космических слизняков?

Нет, на пузе неудобно. Лягу на спину, правую руку под голову, нога на ногу. Знаете, как деревенские пареньки валяются в поле с травинкой и смотрят на облака. А я буду смотреть на родную Землю. Что-то там сейчас творится? Я вот все думаю, почему она вся темная, наша планета. Может, там Судный день случился, а друзьяшки? Неужели мой отец-священник был прав? Ну нет, не верю. Не может он быть прав, никогда. Я скорее поверю в то, что благодаря моему появлению здесь Луна стала настолько притягательной, что многократно усилила земные приливы и все океаны одновременно вышли из берегов… Или это тоже библейский сюжет? Всемирный потоп, Ной, морской вояж с запахом навоза и все такое. Нет, не годится. Ладно. Тогда буду думать, что инопланетные мои друзьяшки слизняки напали на Землю и слопали все осветительные приборы до единого, включая карманные фонарики и прожектора на Эйфелевой башне. Такого отец точно не пророчил.

А все же скучаю по старому зануде. Только ему не говорите, ладно?

Хорошо, друзьяшки, давайте вернемся к теме увековечивания моего наследия во Вселенной. Предлагаю назвать моим именем первую в истории нашей Галактики космическую статую. Требую, чтобы статуя была видна с любой планеты нашей Солнечной системы. Следовательно, она должна быть размером примерно с Солнце. И еще она должна светиться, это обязательно. Хочу быть маяком в звездном океане, чтобы по мне ориентировались космические корабли.

Щека чешется просто невыносимо, с ума меня сведет раньше, чем я задохнусь от недостатка кислорода.

Теперь поговорим о наряде для моей статуи. Уж будьте любезны, мои милые слизнячные друзьяшки, постарайтесь, изобразите на мне что-нибудь остромодное и в то же время неустаревающее. Хотя знаете что, дорогие мои? Прислушаемся к советам греческих классиков. Ангела Головастикова следует подавать а натюрель! Вообще без одежды! Я прекрасен и сам по себе. Ваяйте меня во всей моей первозданной красе. Какие части тела должны в таком случае светиться? Хороший вопрос, мои милашечки, просто отличный…

А это что такое? Позвольте, друзьяшки… Что-то я не пойму. У меня галлюцинации от недостатка кислорода? Или я уже сошел с ума от нестерпимого зуда? Или ваш Ангел умер и попал… в рай?

Земля… Земля светится. Земли светится, друзьяшки!!!

Зеленый, фиолетовый, сиреневый, белый… Лучи, яркие, как прожектора, но далеко друг от друга, а между ними темнота — будто на темном плаще одновременно раскрыли две шкатулки с самоцветами.

Вот это шоу! Похоже на дело рук Гаврюшки Левинсона, больше никто на такое не способен…

Скорей, скорей рассказать всем об этом. Нужно срочно бежать назад, в отель…

Боженьки! Друзьяшки, вы это видите? Теперь она вся переливается! Земля — как гигантский диско-шар.

Это лучшая дискотека во всей Вселенной!

В скафандре, молчавшем все эти месяцы, вдруг включилась связь. Зашипели помехи, потом что-то щелкнуло, и Ангел услышал самые прекрасные слова на свете:

— Здравствуйте, в эфире телеканал «Всемогущий», и это наш первый выпуск после Великого электрического краха…

* * *

2 октября.

Российская империя. Санкт-Петербург. Зимний дворец.

Опочивальня императрицы

Екатерина

Перстень Екатерины ожил.

«У вас 255 непринятых звонков и 581 непрочитанное сообщение».

— А, ну это в основном от меня, — сказал Генри, — хотел предупредить, что опаздываю на твою коронацию.

— Не отвлекайся, милый, — прошептала Екатерина, — потом посмотрю.

17 ноября

Российская империя. Санкт-Петербург. Дворцовая площадь

Государыня всея Руси Екатерина III Николаевна

Императрица примерила корону Екатерины Великой.

— Попадание в стиль — сто процентов, — сказало Зеркало обворожительным голосом известного киноактера Ангела Изумительного. — Сочетание с цветом глаз, оттенком волос, румяностью щек — сто процентов. Величие — семьсот восемьдесят тысяч процентов. Образ рекомендован к использованию.

— А температуру твое Зеркало умеет мерять? — поинтересовался Генри, легко прикасаясь губами к шее Екатерины. — Если что, могу помочь. По-моему, ты самая горячая императрица из всех Романовых.

— Температура тела тридцать шесть и шесть, — заявил Перстень Екатерины, хотя его-то уж точно никто сейчас не спрашивал.

— Милый, мне самой не терпится завести ребенка, — сказала Екатерина, перебирая пальцами короткие рыжие волосы мужа, — но не прямо же сейчас. Церемония через двадцать минут. Я должна держать себя в руках, а корону на голове.

Генри коротко простонал и отошел к окну.

— Ты смотри, сколько народу, — он присвистнул, — кажется, даже в День гнева такой толпы не было. И это в ноябре-то! В минус пять!

— Подогрев мостовых включен на полную, так что там вполне комфортно, я утром сама ходила проверять, — отозвалась государыня, поправляя перед Зеркалом локоны, слегка пострадавшие от пылкости супруга. Сегодня императрица сделала высокий начес а-ля Екатерина Вторая — поскольку с любой другой прически двухкилограммовая корона попросту сползала. — Попробуй вай-фай, работает? Не хотелось бы опозориться в такой момент.

Генри активировал свой Перстень.

— Прием максимальный. Кто бы мог подумать, что я женюсь на ходячем роутере.

— Ха-ха, как смешно, — невозмутимо сказала Екатерина. — А по-моему, идея гениальная. Государыня, раздающая бесплатный вай-фай вместо милостыни. Да ведь это же монархия третьего тысячелетия! Императрица три точка ноль, если угодно!

Да, старинный бабушкин аксессуар пришлось несколько доработать. Испанцы украли главное украшение короны — ярко-малиновую шпинель размером с куриное яйцо. Очевидно, перепутали камешек с гораздо более драгоценным рубином. Впрочем, Екатерина не особенно расстроилась — шпинель в этой короне ей всегда казалась чересчур помпезной. В пустующую оправу она вставила пористый черно-серый кругляш, обломок магнитной лавы с Байкала. Это папенька привез ей гостинец из командировки. После полировки лавовый камень приобрел загадочный матовый блеск. Темная магнитная магма эффектно оттеняла 75 чудесных лабрадоритов — самородки, переливающиеся всеми оттенками моря и неба, смотрелись в короне намного интереснее прежних жемчужин, также утраченных во время испанского нашествия.