Ночной садовник - Джордж Пелеканос

На парковке, облокотившись на свой автомобиль, стоял Дэн Холидей и смотрел, как «тахо» Джуза Реймона пытается втиснуться рядом с его «линкольном». Наконец Реймон выбрался из машины и подошел к Холидею. Про себя Дэн отметил, что выглядит Реймон несколько помятым.

— Спасибо, что согласился встретиться, — сказал Реймон.

— Ты, что, спишь в этом костюме?

— Я сегодня отрабатывал свои деньги.

Холидей достал из кармана пиджака пачку «Мальборо». Вытряхнув из нее сигарету, он протянул пачку Реймону.

— Нет, спасибо, я бросил.

Холидей закурил и выдохнул дым в сторону Реймона:

— Все же запах приятный, правда.

— У меня к тебе просьба, Док.

— По-моему, я сегодня тебе звонил и тоже просил об одолжении. Но ты отказался мне помочь.

— Ты же знаешь, я не мог назвать тебе имя этого офицера.

— Я бы сказал, не хотел.

— Для меня никакой разницы.

— Правильный человек, — усмехнулся Холидей.

— Теперь это уже неважно, — сказал Реймон. — Аса Джонсон покончил с собой. Его смерть не имеет отношения к палиндромным убийствам.

Холидей глубоко затянулся.

— Я разочарован. Но не могу сказать, что удивлен.

— Кук тяжело это воспримет. Я знаю, он ведь думал, что из-за этого вновь откроют дело. Думал, что новое убийство каким-то образом поможет раскрыть старые.

— Это убьет старика.

— Я скажу ему, — произнес Реймон.

— Я сам, — отозвался Холидей.

— Док?

— Что?

— Этого офицера зовут Грэди Дюнн.

— Ты опоздал. Мы уже знаем.

— Послушай, я узнаю, почему он находился там той ночью. Возможно, это поможет предъявить обвинение.

— Не забудь о задержанном в машине, — сказал Холидей.

— Это мог быть кто угодно, например его подружка.

— Думаешь?

— Это ты мне скажи.

— Потому что в свое время я сам занимался подобными делами, — произнес Холидей, — ты это имеешь в виду?

Реймон ничего не ответил.

— Ты меня так никогда и не спросил о Лэйси, — сказал Холидей.

— Я бы спросил. Но ты сдал свой жетон.

— Это ты напортачил, — сказал Холидей. — Надо было, чтобы она выступила перед Большим жюри, а ты дал ей время смыться.

— Я знаю.

— В тот день, когда твой человек видел, как я говорю с ней, помнишь? Мы говорили не о твоем расследовании и не о продажных полицейских.

— О чем же вы говорили?

— Пошел ты к черту, Джуз.

— Мне интересно. Ты же хотел рассказать, так давай, облегчи душу.

— Я дал ей денег, — сказал Холидей. — Пять сотен. На автобусный билет до этого чертова городка в Пенсильвании, откуда она родом, и немного на первое время. Я просто пытался спасти девчонке жизнь. Потому что Морган, ее сутенер, сумел бы найти способ порвать ее на куски, и неважно, была у него полицейская «крыша» или нет. Такой уж это был гад. Но ты этого не знал, ты сидел за своим столом и считал, что все делаешь, как надо. Если бы ты поговорил со мной по-мужски, ты, возможно, взглянул бы на это иначе.

— Ты потопил мое дело. Мы так и не предъявили обвинение продажным копам. А Морган шесть месяцев спустя убил одного парня. Ты только испортил все дело.

— Я помогал этой девушке.

— Ты с ней еще кое-чем занимался. Она мне все рассказала во время одного из допросов. Так что не надо смотреть на меня сверху вниз, ладно?

— Я помогал ей, — повторил Холидей, но уже не так уверенно, он не смотрел Реймону в глаза.

— Мне жаль, Док, — сказал Реймон. — Поверь, вся эта история не доставила мне радости.

Реймон смотрел как солнечный свет, мерцая, отражается от воды небольшого речного залива. Холидей затянулся в последний раз и раздавил окурок мыском ботинка.

— Так о какой просьбе идет речь? — спросил Холидей.

— Понимаешь, после того как Аса Джонсон покончил с собой, некто Алдан Тинсли похитил его пистолет с места происшествия, потом он продал оружие Доминику Лайонсу, который следующим вечером из этого пистолета убил еще одного парня. Я получил признание Тинсли, но по ходу дела кое-что подпортил. Я пару раз крепко приложил его и трижды проигнорировал требование вызвать адвоката. Если защита зацепится за это, он может изменить показания, тогда у меня могут возникнуть проблемы. Док, поверь мне, это плохие парни, и я хочу их посадить.

— Так чего ты хочешь от меня?

— Мне нужно, чтобы ты уверенно опознал в Алдане Тинсли человека, проходившего той ночью через сад.

— Я же сказал тебе, что только мельком видел того мужика. Я ничего не помню, кроме того, что он был черный.

— Мне плевать, что ты видел, Док. Я говорю тебе, что мне нужно.

Холидей ухмыльнулся.

— Не такой-то ты и правильный.

— Ты это сделаешь?

— Да.

— Спасибо. Я приглашу тебя на опознание.

Реймон развернулся и пошел к своей машине.

— Джуз!

— Что?

— Извини меня за то, что я говорил о твоей жене. Я слышал, она у тебя хорошая. Это говорил алкоголь.

— Ладно, не переживай.

— Наверное, я просто тебе завидую.

— Брось…

— Мне не грозит обзавестись семьей. — Холидей щурился на солнце. — Знаешь, давно, еще когда я носил форму, меня отправили к психологу отдела. Мой лейтенант считал, что я слишком много пью и, как он выразился, «чрезмерно увлекаюсь женским полом». Еще он сказал, что такой образ жизни мешает мне исполнять служебные обязанности.

— Могу себе представить.

— Так вот, я в кабинете у этого «шамана» и рассказываю о своей жизни. Психолог говорит: «Мне кажется, у вас страх перед расставанием» или что-то в этом роде, мол, это якобы из-за того, что я очень долго переживал, когда скончалась моя младшая сестра. И он начал мне говорить, что я ухожу от продолжительных отношений из-за боязни, как он это сказал, «потерять партнера по обстоятельствам, неподвластным мне». Тогда я ему говорю: «Может, все это и так. А может, мне просто нравятся не очень строгие девочки». Как ты думаешь, Джуз, кто из нас прав?

— А я думал, — сказал Реймон, — что ты расскажешь мне одну из своих высокоморальных и поучительных историй.

— Как-нибудь в другой раз. — Холидей бросил взгляд на часы. — Мне надо выбираться отсюда.

Реймон протянул руку, и Холидей пожал ее.

— Ты был хорошим полицейским, Док. Я это серьезно.