Великие заблуждения человечества. 100 непреложенных истин, в которые верили все - Сергей Мазуркевич

Неудивительно, что с подачи Линкольна в первый год войны Севера и Юга был принят не закон об отмене рабства, а закон о гомстедах, согласно которому любой гражданин США имел право за очень символическую плату получить 15 акров завоеванной земли. До принятия этого закона землю нужно было покупать за очень большие деньги, которых не было у бедных северян и которые были у богатых плантаторов. И тут такой подарок правительства. Но для того, чтобы его получить, необходимо было сломить сопротивление южан.

И именно за свою потенциальную собственность, а вовсе не за изнемогавших от плантаторского ига негров отправлялись воевать северяне.

Как ни странно, долгое время военное счастье улыбалось южанам. Странно, потому что территория северян охватывала 26 из 34 тогдашних штатов, с населением 22 миллиона человек, и именно на Севере располагалось 99 процентов всей тяжелой промышленности США, в том числе и оружейной, тогда как вся промышленная база южан ограничивалась небольшими фабриками по переработке хлопка и табака. К тому же северяне контролировали армию и военный флот.

Тем не менее первые три года войны боевое счастье было на стороне «мятежников» Юга, а «борцы за справедливость» отступали по всем фронтам.

Причина состояла в том, что армия южан, состоявшая исключительно из добровольцев, защищала свой образ жизни, свое право на самоуправление, свою честь и собственность. В войска же федерального центра шли в основном неимущие американцы, в надежде впоследствии урвать себе кусок земли. Но и они после полугода провальной кампании потеряли всякое желание воевать, и президенту Линкольну пришлось издать указ о принудительной мобилизации, пригрозив каторгой за уклонение. Впрочем, и это не помогло. Тогда, чтобы спасти положение, в Европе открылись иммиграционные миссии.

И если раньше в Америку ехали только самые смелые, сильные, уверенные в себе и умеющие преодолевать трудности люди, то теперь в Новый Свет хлынул поток, названный журналистом Львом Вершининым «отбросами Европы». Новые американцы, желавшие сразу же разбогатеть, вместо обещанных златых гор и молочных рек получали в руки винтовки и отправлялись на фронт.

Еще одним удачным (и в то же время постыдным) шагом федерального правительства было решение вести войну на уничтожение – с массовыми расстрелами мирного населения, разрушениями городов и созданием концлагерей.

И только тогда не считающейся со своими и чужими потерями армии северян удалось перехватить военную инициативу, и в апреле 1865 года главнокомандующий армией США, будущий президент Америки (чьим портретом мы можем любоваться на пятидесятидолларовых купюрах) генерал Улисс Грант принял капитуляцию у главнокомандующего силами Юга генерала Роберта Ли.

Кстати, многие военные историки считают, что одним из верных последователей генерала Гранта является маршал Жуков, заваливший оборону противника телами собственных солдат. Сам Грант не раз заявлял, что нет никакого резона беречь эмигрантское отребье, которым он командовал.

Что же касается самих афроамериканцев, то за все четыре года войны они так ни разу и не восстали в тылу южан, дабы помочь своим освободителям. И что еще удивительнее, с первых же дней войны они добровольно записывались в армию угнетателей.

Федеральные власти долгое время чернокожих в армию вообще не брали. Лишь в январе 1865 года на Севере в порядке эксперимента была сформирована вспомогательная часть из негров, так и не получивших оружия и занимавшихся строительными работами. Причем о совместной службе черных и белых в армии северян не было даже речи, тогда как в войсках Юга расовое разделение отсутствовало.

Количество жертв в этой войне, по подсчетам историков, превышает количество потерь, понесенных Штатами во всех остальных войнах, включая и Вторую мировую. И пусть официальная американская историография превозносит эту «справедливую войну» за освобождение негров, в действительности же она была весьма и весьма постыдным эпизодом американской истории.

Принято считать, что именно Дарвин первым выдвинул идею об эволюции всего живого. На самом деле это не так. Сам термин «эволюция» был предложен Жаном Батистом де Моле, более известным как Ламарк. Он выдвинул теорию, согласно которой эволюционные изменения происходят вследствие приспособления внешних органов животных и растений к условиям среды. Эту теорию Дарвин творчески развил, а шок, вызванный его книгой, объяснялся тем, что основой движущей силы в природе им была преподнесена борьба за существование.

Точно так же не соответствует действительности и утверждение, что Дарвин первым «породнил» человека и обезьяну. Сделал это впервые один из самых последовательных дарвинистов, ученик и друг Дарвина – Томас Гексли. Именно он впервые заявил о том, что человек произошел от обезьяны. Ему же принадлежит высказывание: «Дарвинизм для нас – это не наука, а религия».

Отметим, что Дарвин высоко оценивал заслуги Гексли. В одном из писем он называет его «моим милым и добрым агентом для пропаганды евангелия, то есть евангелия сатаны». Скорее всего, это была шутка, хотя и несколько мрачноватая. Тем более что Дарвин, вопреки еще одному популярному заблуждению, сам атеистом не был. Он, хотя и не любил высказываться на религиозные темы, все же неоднократно повторял, что его теория не противоречит вере в Бога.

Еще одно заблуждение. Вовсе не Дарвин первым выдвинул гипотезу о естественном отборе, как это принято считать.

В 1858 году тридцатипятилетний Альфред Рассел Уоллес публикует статью «О стремлении разновидностей бесконечно удаляться от первоначального типа», в которой кратко излагалась теория эволюции, названная впоследствии, в том числе и самим Уоллесом, дарвиновской. И только через год Чарльз Дарвин публикует всемирно известный труд «Происхождение видов».

Надо сказать, что гипотеза о естественном отборе была вынесена на рассмотрение Линнеевского общества практически одновременно Уоллесом и Дарвином. Добавим и то, что они оба в своих работах использовали довольно близкую биологическую терминологию. Это труднообъяснимо, поскольку к тому времени ее просто не существовало.

И совсем уж забавным представляется то, что именно к Дарвину в 1858 году попала на рецензию вышеупомянутая статья. Все эти факты прямо-таки наталкивают на мысль о банальном плагиате. Однако, по мнению сотрудников Московского государственного дарвиновского музея, не стоит быть столь категоричными. Они утверждают, что сам Уоллес неоднократно признавал приоритет Дарвина. К тому же он прямо-таки преклонялся перед познаниями коллеги. Дело в том, что Альфред происходил из бедной семьи, не получил университетского образования и был самоучкой. Но в то же время личная скромность ученого вовсе не повод, для того чтобы его имя оставалось в забвении.