Элина и Орбус - Лера Зима

Новые пигмеи были организованы. Эти пулялись снарядами, используя похожие на флейты духовые ружья.  Нам приходилось проявлять чудеса ловкости и изворотливости, чтобы не ощущать на собственной шкуре жалящих острий игл.

Среди стаи страшилищ возвышалась одна. На ее черной, и без того гривастой голове, нахлобучен головной убор из перьев, как у индейца, что пел в начала парка. Я сначала подумала, что это страшидло и правда выше других, пока не заметила, что она восседает верхом на другом собрате. Хочет казаться выше и страшнее. Шаман или вождь. В одной руке оно держало посох. Когда его собратья разбегались, шаман ударял посохом, и те вновь собирались в неровные ряды. Но странно было не это. В другой руке чудовище держало какую-то трубку. Как духовое ружье, но больше и толще. И тут началось. Шаман направил трубу на нас и в нас ударило жаром пламя, оно лишь немного не дотянулось до меня и спутников. Мы – в рассыпную. Твари радостно визжали. Но радовались они не долго. Флорентина резко подбежала к вождю и мощным ударом посоха выбила огнемет из его рук. Удар оказался столь сильным, что сбил с вождя его перьевой кокошник, а сам он потерял равновесие и упал вниз. Нижний пигмей попытался храбриться, но увидев побег его собратьев, тоже пустился наутек.

Мы подошли к развилке.

– Куда пойдем? – спросил Тенебриус. – Выйдем через климатические ворота и побредем по улице. Или спустимся в коллектор и под землей проберемся к вокзалу?

Позади раздался шум. Я обернувшись и увидела, как целых пять таких «двухъярусных» вождей преследовало нас. Все они пыхали огнем в нашу сторону, не понимая, что пламя с такого расстояния нас не потревожит. Но это не мешало им приближаться до тех пор, пока огонь не сможет спалить нас заживо.

Выбора не оставалось, и мы спустились по ржавой лестнице в коллектор, куда падали воды ручья. Последним последовал Тенебриус, прикрывая нас.

– Что это за черти? – спросила я.

– Обезьяны. Только озлобленные.

– А откуда они вооружены и почему организованы.

– Почему организованы, не понятно. Может быть такие же опыты, по завещанию Даниила Алигьери, как и те, что привели к созданию полуразумных козлорогов. А может быть стражники натренировали. А вот оружие откуда… Знаете, давным-давно была такая история. Поймали африканские повстанцы обезьяну. Она была неуклюжая и все долго ржали-смеялись над ней. И один, умник, додумался дать ей в руки огнемет. Не знаю, поняла ли обезьяна или нет приобретенного ей могущества, но не преминула устроить огневую очередь по периметру. Горе-солдаты разбежались, а обезьяна побрела дальше бродить. Показывать игрушку сородичам и завоевывать лидерство. Такие истории.

А мы брели по тоннели.

– Фу… придется теперь отмываться в семи водах, – поморщилась Фло.

– Ты первый раз сюда попадаешь. А я уже не один тоннель исходила, – ответила ей я.

– Хочешь наверх, к огнепыхающим обезьянам? – спросил Тенебриус.

Флорентина замотала головой.

Идем, хлюпаем водой, текущей по полу.

– Ты чего бьешься током.

– Это не я.

Но в воздухе чувствовалась электрическая напряженность.

Навстречу двигались непонятные иссиня-черные шары. Это оказались жуки-переростки. Обитая в подземных нечистотах, они мутировали, получив способность генерировать электрическое поле и использовать его в охоте.

Разряды посоха против них будут бессильны. Тенебриус кидает пузырек, который взрывается, обдавая брызгами все вокруг. Тех же, кто подступили ближе… можно было бы прикончить кинжалом, но я боюсь до них дотрагиваться. Арбалет в помощь, и твари пронзены насквозь. Можно сразу отправляться на выставку бабочек и прочих насекомых, даже пришпиливать булавкой не надо.

Идем дальше. Новые препятствия. Летучие мыши мчатся навстречу. Только и успеваю пригнуться. Друзья последовали моему примеру. Стая пронеслась без попыток удостоить нас внимания.

Впереди замаячил свет.

Выходим из грубо отесанного портала. Внизу вода стекает отвесно.   Поднимаемся, Фло тянет мне руку, Тенебриус помогает мне подняться, а затем взбирается сам. Выходим на дорогу, которая пересекает Лебу по мосту. Речушка так хитро спрятана под мостом, что и не догадаешься.

Вот он, вокзал. Люди снуют туда-сюда. Покупают знаменитые хувальские пряники в дорогу, магнитики-сувениры.

– Идем к таверне.

– Зачем? – спрашиваю я.

– Договорились увидеться с Лаймой.

И действительно, около входа в массивный сруб, коим была (или под который была декорирована) таверна, – наша старая знакомая.

Поприветствовали ее.

– Куда пойдем? – спрашивает Фло.

– Как раз здесь есть неплохая забегаловка.

Лайма провела нас непонятными путями, рушащими все мои представления о геометрии, на второй этаж. Вот и зал кафе.

Мы сидели за круглым столиком, поедая пирог с грибами, не спешно разговаривая. За огромными остекленными окнами, там, внизу, прибывали и отправлялись составы, маневрировали паровозы, работали снегоочистительные машины. Ничего нового.

– Так вы теперь в Черноград, а далее… – спрашивала Лайма.

– А затем на Орбус. Если живой останусь, думаю продолжим дальше наш путь на восток, в Дорский лес, а там уже видно будет, – поделилась планами Флорентина.

– Нам определенно надо в Дор, – вклинился Тенебр, – там в затерянных болотах и забытых местах есть тайное святилище. Нужно будет найти его.

– Тебе, Фло, успехов и вернуться живой с Орбуса… а вот тебе Тенебриус, трижды удачи. Ты вернулся живым оттуда, откуда мало кто возвращается, но попомни мои слова, не потеряй душу, ох не потеряй. Ты и так на краю. Можешь однажды проснуться не тем, кем был, оставив все лучшее, что в тебе было далеко позади.

– Не пугай, Лайма. Все будет просто отлично.

– Нет, ты попомни мои слова… ну да ладно, вы, ребятки, молодцы, все прекрасно знаете, а мне пора.

– А тебе, наша новая подруга, – это она уже обратилась ко мне, – особенного благоволения капризной Богини Удачи.

Лайма встала. На прощание обнялась со своей давней подругой, затем и с нами за компанию.

– Целую, – уже уходя послала нам воздушный поцелуй. – Не знаю, когда еще увидимся.

– Еще поколдуем под ночной луной! – Кликнула ей в след Фло, возвращаясь за столик. Мы еще немного посидели, допили чай и двинули вниз, на площадь.

Когда же, наконец, вновь ступили на привокзальную площадь, та оказалась на удивление безлюдна. Странно. Такие места редко бывают пустынны. Уезжающие, приезжающие, провожающие и встречающие, торговцы, бродяги, мошенники и праздношатающиеся. А сейчас: ни-ко-го!

Глянула на здание вокзала. И… что-то новое в архитектуре. Когда сумели сменить декор.