Поцелуй короля-демона - Кресли Коул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это Сабина? — прохрипел Кадеон. — Неужели она и есть твой козырь?
— Пожалуйста, помогите мне!
Ридстром жестко посмотрел на него, запрещая Кадеону что-либо делать.
Нарочито небрежным тоном Кадеон осведомился:
— Значит, у тебя есть злая чародейка, прикованная цепями к кровати, так?
Ридстром знал, что имел в виду его брат.
— Она моя, — вскипел он, — и, черт возьми, я буду делать с ней все, что захочу. И ничего, что не было бы сделано мне, — он осекся, вспомнив оскорбление, которое она нанесла ему. Воспоминание принесло еще больше боли, потому что он собирался быть с ней очень нежным и простить ей все, что она ему сделала. Его кулаки сжались.
— Эй, эй, не надо отыгрываться на мне, брат. Каждому свое, а? — Кадеон все еще изучал Ридстрома.
— Как только я разберусь с ней, я свяжусь с тобой.
Закрывая дверь, он едва расслышал, как Кадеон пробормотал:
— К черту все, если это не означает, что я больше не плохой брат…
Прежде чем отнести меч на склад оружия, Ридстром взял его с собой в спальню, чтобы показать Сабине свой приз.
— Это — меч, который убьет Оморта.
Лезвие меча сверкало на свету, Сабина следила за каждым его движением, пока демон проверял баланс оружия, размахивая им из стороны в сторону.
— Скоро я вернусь в Торнин за его головой. Хочешь этого? Что ты чувствуешь при мысли о смерти своего брата?
— То же самое, когда я слышу прогноз погоды для города, в котором не живу.
— Мне почти хочется, чтобы ты чувствовала привязанность к нему.
— Разве ты не понимаешь? Ты никогда не подойдешь к нему настолько близко, чтобы воспользоваться мечом. Оморт редко покидает Торнин. У него есть охрана и мистические ловушки, которые всегда его окружают. Будь ты проклят, Ридстром! — Ее запястья кровоточили. — Позволь мне уйти!
Он отвернулся от нее и покинул комнату. Когда он направлялся к себе в кабинет, он смотрел на меч, самый прекрасный меч, который он когда-либо видел. Оружие было словно продолжением его руки.
Меч являлся всем, чего он хотел, а он только бросил на него беглый взгляд. Его брат рисковал собственной жизнью, чтобы получить этот меч, а он даже не поблагодарил его.
И Кадеон смотрел на него так, будто он сошел с ума.
Я думаю, что сошел.
Сабина облегченно расслабилась:
«Ланте? Где ты?»
Голос сестры донесся до нее лишь раз, когда она кричала о помощи, но затем вновь исчез.
Сейчас же Сабина едва расслышала:
«Прячусь от очень большой птицы. Что с тобой случилось?»
«Демон поймал меня и приковал к своей кровати».
«Что он сделал? Как только я сбегу от этих тварей, я приду за демоном».
«И что ты сделаешь? Будешь перемещать его, пока он не умрет? Ты сможешь еще немного прятаться от Врекенеров? Подожди, я слышу его шаги… Просто жди!»
Ридстром вернулся к ней, глядя на нее с болью и замешательством в темных глазах. Он подошел к ней, но вместо того, чтобы коснуться ее тела, начал освобождать ее.
Сабина задержала дыхание. Он позволяет ей уйти?
— Ты знаешь, что я видел, когда ты говорила мне, чтобы я мечтал о том, чего больше всего хочу? — его голос был хриплым, когда он освобождал ее лодыжки. — Я метал о тебе и о нашем сыне. Мы были счастливы, Сабина. Я сделал тебя счастливой и защищал тебя. Это чувство было неописуемо.
«Ланте, он освобождает меня, продержись еще чуток».
Ридстром же продолжал:
— Но теперь я знаю, что этого никогда не будет.
Как только он освободил ее, она скинула ноги с кровати и бросилась от него прочь, но он просто опустился на край постели с выражением муки на лице, на котором остался след от ее ногтей.
«Ланте, ты все еще там?» Сабине потребовалось немного времени, чтобы схватить рубашку, которую он оставил целой, и натянуть ее на голову, после чего она направилась к выходу. В дверях она сказала:
— Слушай, Ридстром. Я вернусь через шесть дней. Я обещаю тебе.
— Нет, не вернешься. Я отпускаю тебя совсем, Сабина.
Она резко развернулась:
— Что? Ридстром, нет…
— Это — не я. Ты вызываешь во мне все самое худшее. — Он опустил голову на руки. Так делали люди, которые находились в страшном горе, или же хотели, чтобы их никто больше никогда не трогал.
Он разочаровался в ней. Она хотела бы просить его не делать этого. Привести ему причины, по которой он не должен поступать так. Но Ланте была там одна, беззащитна.
— Все, что мы будем делать дальше, — причинять друг другу боль. Я не хочу, чтобы ты возвращалась, — спокойно произнес он, но со стальными нотками в голосе.
— Демон, подожди…
Он встретил ее взгляд.
— Не возвращайся сюда.
Как только Сабина почувствовала, что у нее задрожала нижняя губа, она сделала себя невидимой. Бросив на его склоненную голову последний взгляд, она выбежала из комнаты.
«Аби, ты там? Что происходит?»
«Я… я только что рассталась с…»
«Что? Но ты же не нуждаешься в нем в любом случае!»
«Ах, боги, Ланте. Мне кажется, нуждаюсь».
Ланте бежала, запыхавшись, и ее голос срывался. У нее и Сабины не было абсолютно никаких навыков ориентирования на местности. Может быть, ей бросить по пути на электрические провода теннисные туфли, чтобы не заблудиться?
Все это время она вытягивала шею, осматривая небо и деревья в поисках Врекенеров. И она заметила их.
Их было, по крайней мере, две дюжины. Наблюдая за тем, как некоторые из них усаживаются на ветви старого дуба, ей показалось, что она заметила среди них изуродованное лицо Троноса.
«Я уже вышла из дома».
Ланте почувствовала такое облегчение, что чуть не споткнулась.
«Тогда убирайся от туда. Я сбежала от Врекенеров, поэтому все, что мы должны сделать — это добраться до портала. Ты помнишь, где парк?»
«Ты шутишь?»
«Разве похоже на то, а?»
Переулок следовал за переулком, словно двери, открываясь перед ней. Ланте стремглав пробежала вниз по влажному тротуару одного переулка, чтобы тут же оказаться в другом.
«Подожди, мне кажется, я вижу его». Ланте бросилась к прояснению впереди — это и должен быть парк.
«Я здесь!»
