Деловые письма. Великий русский физик о насущном - Пётр Леонидович Капица

Анна провела две недели в Ленинграде, помогая сиделке, и я тоже время от времени ездил туда. Сейчас прямая опасность матери не грозит, но врачи говорят, что ей придется провести в постели месяц, а то и два, прежде чем можно будет ожидать выздоровления. Все остальные члены семьи, включая и меня, здоровы.

Теперь о лаборатории. Пирсон и Лаурман усердно работают. Пирсон сейчас заканчивает гелиевый ожижитель, и к концу месяца мы надеемся получить жидкий гелий. А тем временем он начал новый ожижитель, который я только что спроектировал. Он будет значительно проще, чем прежний, и будет давать 9 литров гелия в час с тем же компрессором и с меньшим количеством жидкого азота. Надеюсь, что я не сделал грубой ошибки в своих расчетах!

Лаурман, один русский[167] и я занимаемся эффектом Зеемана. Практически работа вчерне сделана. Никаких расхождений с теорией мы не обнаружили. <…> Я не собираюсь больше задерживаться на этом исследовании. Тем временем мы готовимся к гальваномагнитным исследованиям, и как только у нас будет жидкий гелий, мы приступим к ним.

Надеюсь, что к лету я буду более свободен от административной работы, и научная работа пойдет у меня полным ходом. После двух лет поста – хороший пир!

Прошлым летом, когда здесь был Шёнберг, он сказал мне, что хотел бы приехать сюда поработать на год, начиная с летнего семестра, при условии, конечно, что Вы одобрите подобный план. Я был бы очень рад иметь здесь Шёнберга в течение года, это было бы очень полезно для здешних исследователей, особенно потому, что он говорит по-русски. Я был бы Вам очень благодарен, если бы Вы могли помочь ему получить годичный отпуск в Кембридже, так как приезжать сюда для работы на срок менее года совершенно бесполезно. <…>

Ну вот и все наши новости. Есть еще о чем рассказать Вам, но я оставлю это до следующего письма, которое надеюсь написать в скором времени.

Не забывайте меня, пожалуйста, пишите мне о себе и о Кембридже, это всегда доставляет мне большое удовольствие.

Сердечный привет Вам и леди Резерфорд от нас обоих.

Всегда Ваш П. Капица

Москва, 7 апреля 1937 г.

Дорогой мой Профессор!

Так всегда бывает приятно получить от Вас письмо и узнать кембриджские и кавендишские новости.

Что касается нас, то у меня были очень печальные дни, так как 18 марта скончалась моя мать. В какой-то степени это было неожиданно, поскольку казалось, что она поправляется, и вдруг совершенно внезапно сердце не выдержало. Ей был 71 год, и она была полна творческих сил, некоторые ее книги как раз сейчас выходят в свет[168]. Мы были с матерью большими друзьями, и ее смерть я переживаю очень остро.

Остальные члены семьи вполне здоровы, а я все время усиленно работаю.

Правительственная комиссия осмотрела лабораторию и дала благоприятное заключение. Мы ждем теперь, когда правительство его утвердит.

Гелиевая установка находится в рабочем состоянии, и если бы не семейные заботы, я бы уже работал с магнитными полями и низкими температурами. <…>

В мае мы ждем Бора, он приедет сюда на пути из Америки и Японии. Я устроил уже для него все необходимые визы и теперь ожидаю встречи с ним.

Пирсон сейчас занят изготовлением нового гелиевого ожижителя, который, в соответствии с расчетами, будет иметь производительность 8–9 литров в час, а пусковое время у него будет сокращено до получаса. Детандер для этой установки очень сильно упрощен, он уже сделан и испытан. Если мы убедимся, что с ним все в порядке, мы займемся теплообменниками и остальным. Мы рассчитываем, что установка летом будет работать. <…>

Что касается Лаурмана, то он вполне готов остаться здесь еще на полгода после лета, до начала 1938 года, если, конечно, Вы найдете это возможным. Он не собирается приезжать в Англию этим летом, но хотел бы, чтобы семья его приехала сюда и пожила бы здесь с ним. Я надеюсь, что Вы любезно поможете мне убедить университетское начальство одобрить эти предложения. Вы знаете, насколько важно для меня, чтобы два моих лучших ассистента работали здесь со мной.

Мне было очень приятно узнать, что Вы бодры и здоровы и полны сил. Кажется, что прошла вечность с тех пор, как я Вас видел в последний раз, и я не могу себе представить, как я смогу жить так дальше. Я очень люблю Вас, и не видеть Вас – самое большое лишение для меня.

Сердечный привет леди Резерфорд от нас обоих. Анна посылает Вам свои лучшие пожелания.

Всегда Ваш П. Капица

Москва, 13 сентября 1937 г.

Дорогой мой Профессор!

Я давно Вам не писал. Возможно, потому, что очень устал и было слишком много работы. 1 августа мы кончили работу в лаборатории и отправились жить в маленьком домике милях в 35 от Москвы. Это жилье временное, очень примитивное, рядом строится небольшой дом, но дело идет очень медленно, боюсь, будет тянуться еще год или два. Место очень красивое, мы живем у реки, в сосновом лесу.

Хотя лаборатория и была закрыта, мне приходилось ездить в город, так как в Институте или, вернее, вокруг Института продолжались кое-какие строительные работы, главным образом штукатурные или ремонтные, и эти поездки в город и обратно несколько испортили мой отпуск. Надеюсь, что нынешний год будет последним годом строительства. На даче у меня было много физических упражнений – мы очищали наш участок от старых пней и выкорчевали их изрядное количество. Дирак и его жена жили у нас в течение трех недель, и он также увлекся этим занятием. Очень забавно видеть Дирака женатым, в нем появилось больше истинно человеческого, и я рад, что он устроен в своей личной жизни. Его Манси нам понравилась, мне кажется, она будет ему хорошей женой.

Повидать и Дирака и Бора в одно лето было большой для нас радостью, так как мы очень здесь одиноки. Бор приехал в июне, возвращаясь домой после своей поездки вокруг света. Он был с г-жой Бор и своим сыном. Они пробыли шесть дней, и он выступил с публичной лекцией, которая имела большой успех. По-моему, он прочел ее очень хорошо[169]. Мы порядочно поговорили с Бором, и я намного лучше узнал его, и он мне очень понравился. Это очень хороший и тонкий человек. Он сказал, что будет чаще приезжать, чтобы повидать нас, и я думаю, что это очень хорошее решение. <…>

Я очень Вам благодарен за то, что