Эпоха неизвестного героя - Мария Куприянова

Выполнить просьбу девушки не составило большого труда. Правда, тащить своеобразный лифт вверх оказалось куда сложнее. Зато когда дверца открылась, оттуда вылезла Зебра, держа в руках большое блюдо. Аппетитный кусок мяса с хлебом, сыр и фрукты, подмышкой Тай'а сжимала бутыль вина.

Вот, все что мне удалось унести! – довольно промурлыкала она.

Недурно, – Коля перехватил у нее еду и помог выбраться из шкафчика.

Там, на кухне, тоже ни души. Ты уверен, что водяные не затопят город раньше?

Конечно, уверен. Они заключили магический договор. Его невозможно нарушить. Никогда.

Тогда хорошо, – вздохнула девушка. – Да, еще я предупредила Аргента, что мы останемся здесь. По-моему, он тоже не прочь занять королевскую конюшню. Тем более, что она находится неподалеку от погреба, где хранятся бочки с пивом. Ну что, идем?

Коля разместился в той же комнате, которую ему предоставили ранее. Зебра поселилась по-соседству. У нее же на скорую руку разложили еду по найденным тарелкам и откупорили бутыль вина. Сначала молча поглощали ужин, лишь изредка перекидываясь дежурными фразами. Когда же с мясом покончили и приступили к сыру и фруктам, хмель уже достаточно вскружил голову, чтобы говорить о всяких мелочах, не переходя на серьезные темы. Конечно же, Николая интересовало то, где пропадала Зебра, и кого она преследовала, но в общей расслабленной атмосфере, затрагивать опасную тему не хотелось.

За окном уже царствовала ночь. Ветер колыхал шторы, занося внутрь шум отъезжающих повозок и запах гари. Коля взял свой бокал и вышел на балкон. Казалось, Санэр разделился на две части. Одна находилась за пределами дворца. Там бушевали страх, отчаяние и горечь. Горожане бежали прочь из умирающего города, не заботясь о том, что их ждет впереди, лишь бы избежать жуткой смерти от лап водяных.

Другая сторона находилась здесь, в этой самой комнате. Мягкий свет светильника придавал ей уют и защищенность, а поселившиеся здесь тишина и покой расслабляли.

Тай'а сидела на диване и рассматривала стенки бокала, по которым тонкими струйками стекало густое вино. Их порывистый поцелуй остался вне обсуждений, как нечто, требующее более глубокого осмысления.

Уже поздно, – вдруг произнес Николай, отставив опустевший бокал. – Я пойду.

Да, конечно, – девушка оторвалась от созерцания винных ножек лишь на секунду. – Спокойной ночи.

Молодой человек, чувствуя неловкость, закрыл за собой дверь. У него осталось ощущение недоговоренности, натянутости последней фразы Тай'и, но возвращаться не стал. Время все расставит на свои места.

Смыв с себя дорожную пыль в ванной, где, как ни странно, работало некое подобие душа, Коля растянулся на кровати. Круговорот событий, в котором он оказался, не переставал его удивлять. Ежедневно, ежечасно, ежеминутно, время подбрасывало все новые и новые головоломки. И он решал их, выживал, спасал других. Но в итоге возвращался к тому, с чего начинал в будущем. Получается, время не поддавалось изменениям, оно существовало в своих рамках. Просто для него самого эти самые рамки немного расширились…

Легкий стук в дверь прервал нелегкие размышления.

Кайл?

Молодой человек встал с кровати и отпер замок.

Тай'а? Что-то случилось?

Нет… Можно пройти?

Коля отодвинулся пропуская внутрь девушку. Видимо, она тоже собиралась ложиться спать. Ее обычно стянутые на затылке волосы теперь свободно падали на спину, а из одежды осталась только ночная рубашка из кремового шелка, доходившая почти до самых пят.

Нашла в шкафу, – застенчиво ответила Зебра, нервно теребя подол.

Тебе идет, – автоматически ответил Коля, совершенно не предполагая, о чем говорить дальше.

Я знаю, ты меня не любишь, – ни с того ни с сего выдохнула Тай'а. – Пожалуйста, только ничего не говори. У тебя наверняка есть возлюбленная, я чувствую это. Звучит глупо, конечно, ты мне ни разу о ней не рассказывал, но я уверенна, она существует и ждет тебя в будущем.

Коля открыл было рот, чтобы ответить, но девушка отрицательно замотала головой, призывая его к молчанию.

Не перебивай! Я должна, я хочу выговориться… – тут голос ее дрогнул и губы слегка задрожали. – Помнишь, тогда, у лабиринта. Когда на вас с Зором напали шайнаррцы, и мне пришлось их всех убить?

Николай только кивнул, следуя просьбе ночной гостье.

Так вот. Я сказала, что потеряла контроль и ара-думм полностью овладела мной. Такое возможно только в одном случае… Когда любишь. По-настоящему. И ради спасения любимого готова пожертвовать всем. Возможно, я недостойна любить тебя… Кто я? Всего лишь девчонка, вздумавшая привлечь внимание своим необычным видом. В кого я превратилась? В изгнанницу, никому не нужную уродку, с которой и находиться-то рядом страшно… Только ты отнесся ко мне по-доброму. Только ты не смотрел на меня с омерзением. Где-то в глубине души я надеюсь, что когда-нибудь ты ответишь на мои чувства, но мои мечты могут сбыться лишь во сне.

Тай'а…

Ты можешь прогнать меня, если хочешь! Я уйду и никогда больше не побеспокою тебя! – карие глаза Зебра наполнились слезами. – Просто… хотелось, чтобы ты знал. Нет ничего хуже, чем носить это в себе… Зачем я пришла… Прости… Я такая глупая…

Тай'а! – Коля дотронулся до ее щеки и вытер слезу. А потом притянул девушку к себе и прошептал, – помолчи, а?

* * *

Порыв ветра дернул шторы, надул их, будто паруса и подбросил к потолку. Запутался в тончайшем шелке, закрутился вокруг и вдруг оставил их свободно падать вниз. Слабый утренний свет на минуту проник в комнату, пробежался по внутреннему убранству, чтобы снова скрыться за окном.

Коля наблюдал игру ветра и штор уже довольно долго. За окном не на шутку разбушевалась непогода, и хотя дождь еще только занимался, в воздухе запахло грозой. Где-то вдалеке уже грохотал гром, разрывая тишину, в которую наконец-то погрузился город, а тучи сгущались на небе, прогоняя нежный свет встающего солнца. Только южное тепло никак не хотело уступать свои позиции. Оно превратилось в тяжелую и вязкую влажность, накрыв Санэр плотным одеялом.

Вставать не хотелось даже ради того, чтобы закрыть окно. Поэтому Коля просто натянул повыше одеяло, и покрепче прижал к себе спящую девушку. Та что-то замурчала во сне и прильнула к его груди.

Кто бы мог подумать, что все сложится именно так? Когда Тай'а явилась в столь поздний час, когда призналась в своей любви, она разожгла тлеющий огонь страсти. Никто не в силах был остановится. Но даже сейчас, после сладостной ночи, не наступило ни разочарования, ни сожаления о содеянном. Почему-то именно сейчас Коле все казалось правильным и естественным. Граница в тысячу лет разделила его жизнь на две совершенно разные части. И то, что осталось в будущем, заволок плотный туман. Ему даже почудилось, что он никогда не переступал границы времени, и жил здесь, в древности, всегда.