Пергамское царство. Проблемы политической истории и государственного устройства - Олег Климов

Итак, можно заключить, что царские административные лица и гарнизоны назначались не во все полисы государства, эта мера не являлась универсальной, а применялась лишь по отношению к отдельным городам. Прежде всего под контролем должностных лиц короны и военного гарнизона оказалась столица - город Пергам. Для других полисов, поставленных под власть эпистата или стратега провинции, характерно то, что они расположены в районах, или значительно удаленных от основной территории царства (о. Эгина, Херсонес Фракийский), или находящихся под внешней угрозой (о. Эгина - со стороны Македонии, Херсонес Фракийский - со стороны Македонии и фракийцев), или, наконец, на землях, недавно присоединенных к Пергамскому царству (города на побережье Геллеспонта, на Херсонесе).

Административный аппарат царей в городах был невелик, не заменял ту систему местного самоуправления, которая традиционно существовала в полисах. Важно, кроме того, что ставленники монархов не дублировали деятельность полисных органов (собрания, совета, выборных или иногда назначаемых магистратур), а выполняли функцию правительственного контроля, надзора, имея право вмешиваться во внутреннюю жизнь городов. Должностным лицам - ставленникам царей принадлежала важная роль, ибо они являлись представителями центральной власти в полисах; опираясь на военные силы, обеспечивали лояльность городов, способствовали включению полисов в политическую структуру эллинистического государства.

Управление городами, особенно теми, в которых не было царских должностных лиц, цари осуществляли через посредство специально рассылавшихся по тому или иному поводу писем (они назывались τὸ πρόσταγμα - повеление, предписание или ή ἐπιστολὴ - письмо, послание), а также через посольства. Некоторые письма Атталидов полисам сохранились и представляют собой любопытное явление политических отношений между монархией и городом. Адресовались царские послания, как правило, всей гражданской общине или общине и городскому совету, а не каким-либо полисным должностным лицам. Эвмен I свое послание жителям столицы начал словами: "Эвмен, сын Филетера, приветствует народ Пергама" (RC. 23. Стк. I). Другое письмо открывается фразой: "Царь Эвмен II приветствует совет и народ Темна" (RC. 48. Стк. 2).

Этот, казалось бы, малозначительный факт между тем отражает специфику политического мышления греков с их традиционной полисной организацией. В системе политических ценностей и приоритетов греков важнее и выше был гражданский коллектив, чем отдельно выбранные для осуществления тех или иных общественных функций городские должностные лица. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что в общественном сознании греков эпохи эллинизма полис по-прежнему был основной формой организации свободного полноправного населения, а гражданский коллектив, несмотря на известные ограничения, возникшие в связи с влиянием царской власти, рассматривался как действительный носитель высшей власти в полисе. Видимо, царские послания городам рассылались лишь по важнейшим вопросам, не касались их внутренней деятельности и поэтому расценивались как важное событие городской жизни.

В городах письма монархов полисам вырезались на каменных плитах и выставлялись на всеобщее обозрение на агоре, в храмах или в других общественных местах. Для того чтобы царская воля приобрела в полисе законное основание, народное собрание - высший орган гражданской общины -должно было принять специальное постановление. Можно полагать, что в обычных условиях зависимому полису было достаточно направить письменное изъявление воли царя, чтобы гражданский коллектив поступил соответствующим образом. Аттал I в ответе на обращение к нему жителей свободного города Магнесии-на-Меандре с просьбой признать празднества в честь богини Артемиды Левкофриены писал: "...города, повинующиеся мне, поступят подобным же образом (то есть признают празднества. - О. К.), ибо я написал им, призвав к этому" (RC. 34. Стк. 19-21 ). Судя по этим словам, у царя нет сомнения в том, что полисы выполнят его распоряжение . В данном случае речь идет о городах, которые не имели царских ставленников, поэтому обращение монарха адресовалось непосредственно гражданскому коллективу.

Пергамские цари применяли с целью обеспечения лояльности полисов такую широко распространенную в истории практику, как удержание заложников. Источники сообщают два подобных примера. В 218 г. до н. э. во время похода по западной части Малой Азии, описанного Полибием, Аттал I возвратил под свою власть захваченные Ахеем города Киму, Смирну (может быть, имеется в виду Мирина), Фокею, Эги, Темн, Теос, Колофон, от которых получил заложников (V. 77, 3-9). Второй раз они упоминаются в письме Аттала, брата Эвмена II, жителям города Амлада, которые, видимо, за участие в антипергамской борьбе в 168-167 гг. до н. э. были обязаны уплачивать дополнительные налоги и предоставить заложников. Последним Аттал возвратил свободу (RC. 54).

Была ли практика удержания заложников в Пергаме постоянной, или мы имеем дело с единичным явлением? Прямого ответа источники не содержат, но если исходить из общей позиции Атталидов по отношению к городам, то содержание заложников можно считать скорее исключительным явлением, вызванным какими-либо особыми обстоятельствами. В первом случае это неустойчивость власти Аттала I в городах и наличие опасности со стороны Ахея, во втором - участие жителей Амлады в войне против власти династии.

Наконец, надписи эфебов Пергама показывают, что курс эфебии в столице царства проходили подростки и юноши не только из пергамских семей, но и из других городов, подвластных династии. Складывается впечатление, что таким образом формировался слой людей, которые в дальнейшем становились опорой династии в своих общинах.

С. Ю. Сапрыкин отмечает, что в Понтийском царстве самоуправление полисов ограничивалось и политическая жизнь городов контролировалась через посредство построенных неподалеку царских укреплений . Подобная управленческая практика материалами Пергамского государства не зафиксирована. При этом, несомненно, следует принять во внимание, что на территории царства Атталидов размещались военные поселения, которые служили опорой царской власти. Городам приходилось принимать во внимание их существование при выстраивании отношений с короной.

Источники сообщают также о том, что отношения Аттала I с некоторыми подвластными городами строились на основе договоров (Polyb. V. 77, 5-6). К сожалению, неизвестно содержание подобных документов и даже нельзя ответить на вопрос, строились ли в дальнейшем - при Эвмене II и его преемниках - отношения короны с городами на договорных началах .

В связи с отсутствием упоминаний о договорах как в царских письмах, так и в декретах городских собраний можно предполагать, что отношения царей с полисами строились все-таки не на договорах. В основе этих отношений лежали сложившаяся политическая традиция и конкретная ситуация, царские распоряжения по отдельным поводам и запросам, письма монархов городам. Складывается впечатление, что отношения царей с городами, как и вся политическая система царства, были слабо формализованы и больше строились на основе сложившейся традиции и личной воли монарха.