Войсковая разведка Красной Армии и вермахта - Владимир Александрович Нагирняк

попавшего в плен политрука Козлова некто Сергеев, служивший в 3 ср 1 сб 1162 сп. 19 мая 1942 г. в районе Груздева он добровольно перешел к немцам. В рапорте о его допросе разведотдел 35 пд отметил, что «хаупт-фельдфебель» Сергеев родился в 1905 г. в Свердловске. Изучение советских документов позволяет выдвинуть версию, что речь могла идти об Иване Ивановиче Сергееве, родившемся в 1905 г. в Свердловской области и призванном в армию 24 июля 1941 г. Федоровским РВК Кустанайской области[262].

Любопытно, что в списке потерь личного состава 352 сд за 20–25 мая 1942 г. Сергеев упоминается как рядовой, погибший 21 мая. Однако в списках бывших советских военнослужащих — военнопленных в августе 1945 г. Сергеев уже записан старшим сержантом 1162 сп, находившимся в плену с 9 мая 1942 г. по 29 апреля 1945 г. Совпадения в личных данных «хауптфельдфебеля» Сергеева с рядовым и старшим сержантом Сергеевым действительно имеются, но для объявления их всех одним и тем же лицом информации все же недостаточно.

Возвращаясь к перебежчику, отметим, что сведения, сообщенные им на допросе в разведотделе 35 пд, могли помочь немцам провести разведпоиски у Груздева, которые завершились пленением его бывших сослуживцев. Разумеется, этот факт мог сыграть свою печальную роль в инцидентах 21–22 мая. Однако он не отменяет других причин успеха немецких разведчиков из 111 еп, озвученных генералом Федюнинским и ВС 5 А в своих расследованиях безобразий, творившихся на участке обороны 352 сд в мае 1942 г.

Глава 3

306 пб: Детектив на Волховском фронте

В первые годы Великой Отечественной войны успехи немецких разведгрупп на фронте были острой проблемой для Красной Армии. Советское командование понимало, что захваты в плен красноармейцев не только дают противнику новые сведения, но и служат показателем слабости охраны переднего края обороны и говорят о беспечности оборонявших его военнослужащих. Несмотря на ряд директив Генштаба Красной Армии и приказы командующих фронтов и армий, устранить недостатки в наблюдении и боевом охранении удавалось не всегда. Примером тому служит захват в плен бойца 998 стрелкового полка 286 стрелковой дивизии, произошедший в ночь с 29 на 30 июня 1942 г. на Волховском фронте. Командованию 8 армии пришлось самостоятельно выяснять причину успеха немецкой разведки, так как нижестоящие инстанции расследовали обстоятельства пленения красноармейца спустя рукава. Для получения объективной картины сравним выводы советских штабов с немецкими документами.

Командующий ЛенФ Хозин Михаил Семенович. Довоенный снимок

«Факты исключительной беспечности и ротозейства»

8 июня 1942 г. командующий Ленинградским фронтом генерал М. С. Хозин издал приказ № 32/361, в котором отметил, что проведенная проверка войск установила факты «исключительной беспечности и ротозейства». Несмотря на целый ряд приказов и указаний Военного Совета (далее — ВС. — Прим. автора.) ЛенФ, было выяснено следующее:

«Охрана переднего края обороны поставлена плохо, в результате враг безнаказанно проникает в расположение наших частей и даже штабов, наносит удар нашим подразделениям, захватывает и уводит в плен наших бойцов и командиров»[263].

В качестве примеров беспечности Хозин привел ряд случаев, когда немцы безнаказанно хозяйничали на позициях советских войск:

«В 168 ап РГК немцами захвачены и уведены с наблюдательного пункта красноармейцы Гаврилюк и Гамс.

В 92 сд 22 сп группа немецких автоматчиков, просочившись через передний край обороны, с тыла напала на расположение огневых точек оборонительного рубежа 1 роты и захватила в плен кр-цев Филатова, Залепа, Казакова, Капурина, младшего командира Елякова и мл. политрука Рязанова.

26 мая немцы напали на командный пункт 53 стр. бригады 2 Армии, во время перестрелки ранен Нач. Политотдела бригады батальонный комиссар Волченков.

Охрана штаба 52-й Армии поставлена из рук вон плохо»[264].

Командующий 8 А Стариков Филипп Никанорович

Эти и другие примеры комфронта считал возмутительными фактами притупления бдительности командно-политического состава и отсутствия порядка на переднем крае обороны. Хозин потребовал от ВС армий навести должный порядок на передовой, исключив возможность проникновения немцев в расположение частей и подразделений. Также армейское командование должно было в двухдневный срок расследовать приведенные в приказе факты, наказать виновных «в этих безобразиях» и к 16 июня донести о выполнении приказа и принятых мерах.

Легко сказать, да трудно сделать. Справедливость этой пословицы подтвердила своим примером 8 А генерала Старикова. В 1941 г. она входила в состав Ленинградского фронта, но в январе 1942 г. полевое управление армии и часть ее соединений пересекли Ладожское озеро и вошли в состав Волховского фронта, заняв оборону на рубеже Липка — Вороново — Лодва. К началу лета ее части находились на этом же участке фронта.

Начальник штаба 8 А Кокорев Петр Иванович

На упомянутый приказ Хозина Стариков 23 июня 1942 г. отреагировал своим приказом. В нем командарм отметил, что передний край обороны 8 А охраняется плохо, в результате враг проникает в расположение частей и даже штабов, наносит им ущерб, захватывая в плен бойцов и командиров. Этим же пользуются и перебежчики на немецкую сторону:

«Так, в мае с.г. в 128 сд бывш. кр-ц Леванин 533 сп, ст. сержант Рассадников 374 сп перешли на сторону врага. В 286 сд 11.6.42 имели место два случая перехода на сторону врага бывш. кр-ца 994 сп 3 р Жадейкина и 998 сп 6 р Боровкова. 20.6.42 в 1 огсбр 1 сб два кр-ца Сусин и Ротании исчезли с переднего края»[265].

Стариков велел командирам соединений проверить службы боевого охранения, караулов и наблюдения, чтобы исключить возможность проникновения врага в расположение частей, и донести о результатах проверки через

три дня. Неизвестно, что доложил командир 286 сд полковник Абакумов, но 30 июня его штаб сообщил в шта-арм о неприятном инциденте. В ночь с 29 на 30 июня немецкая РГ напала на позиции 998 сп и захватила в плен красноармейца Боева. Его пленение получило резонанс, повлекший за собой расследование со стороны командования 8 А.

«Бей проклятую немчуру»

В этой истории первоисточником с советской стороны является оперативная сводка штаба 998 сп за № 261, отправленная в штадив в полдень 30 июня. В ней начштаба 998 сп докладывал, что в 2 часа ночи немцы начали обстреливать позиции 1 сб и выпустили до 300 снарядов и мин. После переноса огня на фланги противник предпринял силовую разведку силами 35–40 человек на левом фланге 1 взвода 2 ср того же батальона. В это время немецкие орудия били прямой наводкой по ДЗОТу со станковым пулеметом, причем сооружение пострадало,