Водопад - Иэн Рэнкин

Выйдя на улицу, Ребус позвонил Шивон на мобильник, но ему сообщили, что в настоящее время абонент недоступен. Под «дворником» его машины белела квитанция о штрафе за неправильную парковку, но «Синего Злюки», как прозвали инспекторов дорожной полиции за цвет формы, поблизости не оказалось. Ребус был, вероятно, единственным, кто в свое время смотрел фильм «Желтая подводная лодка» не под балдой, и потому мог в полной мере оценить меткое прозвище, однако это не помешало ему несколько раз чертыхнуться. Квитанцию он засунул в бардачок.

На обратном пути в участок Ребус, пользуясь тем, что машины на дороге едва ползли, выкурил сигарету. При таком-то количестве улиц стало совершенно невозможно ехать, как хочется. Не найдя поворота на Принсес-стрит и обнаружив затор на Уэверли-бридж, где велись дорожные работы, он в конце концов поехал по Маунд, откуда и свернул на Маркет-стрит. Из динамиков магнитолы донеслась песня Дженис Джоплин «Заживо похороненный в блюзе». Что ж, решил Ребус, быть заживо похороненным в блюзе, это лучше, чем умирать от скуки на эдинбургских улицах.

Когда он вернулся в участок, у Эллен Уайли было такое лицо, словно она сама вот-вот запоет блюз.

– Не хочешь немного проехаться? – спросил Ребус.

– Куда? – встрепенулась Эллен.

– Профессор Девлин, вам тоже будет интересно…

– Весьма интригующее предложение. – Сегодня старый патологоанатом надел вместо своей кошмарной кофты пуловер, отвисший под мышками и слишком короткий сзади. – И цель не уточняется? – спросил Девлин.

– Почему же? Мы едем в похоронное бюро.

Уайли вытаращила глаза.

– Это что, шутка? – осведомилась она.

Ребус покачал головой и широким жестом указал на кукольные гробы на своем столе.

– Если хочешь знать мнение специалиста, – сказал он, – так и ступай к специалисту.

– Это самоочевидно, – солидно заключил Девлин.

Похоронное бюро находилось недалеко от Сент-Леонарда. В последний раз Ребус был в мортуарии много лет назад, когда умер его отец. Тогда он подошел к гробу и в знак прощания прикоснулся кончиками пальцев к его лбу – точь-в-точь как отец учил его, когда умерла мама. «Если прикоснешься к мертвецу, Джонни, никогда больше не будешь их бояться…» А сейчас где-то в городе лежал в гробу Конор Лири… Смерть и налоги – вот то, что действительно всех объединяет. Правда, Ребус знал преступников, которые за всю жизнь не заплатили в казну ни полпенни, однако это ничего не меняло: в конце пути каждого из них ждал деревянный ящик.

Джин Берчилл уже была на месте. Едва завидев их, она поспешно поднялась с кресла в приемной, словно радуясь, что у нее наконец появилась какая-то компания. Атмосфера в похоронном бюро была, как и полагается, торжественно-гнетущей, несмотря на расставленные повсюду букеты свежих цветов. Глядя на них, Ребус задался праздным вопросом, получают ли похоронных дел мастера скидки у поставщиков. Стены в бюро были отделаны панелями темного дерева, и в воздухе витал еле уловимый запах политуры. Пол был вымощен черной и белой мраморной плиткой и напоминал шахматную доску.

Потом Ребус представил Джин Эллен и Девлину. Пожимая Джин руку, профессор осведомился, что именно она «изволит хранить» в музее.

– Моя специализация – девятнадцатый век, – ответила она. – Я занимаюсь верованиями, обрядами…

– Мисс Берчилл помогает нам в качестве эксперта-историка, – пояснил Ребус.

– Я не совсем понимаю, при чем тут… – Девлин вопросительно посмотрел на Джин.

– Я организовала в музее выставку миниатюрных гробов, найденных на Троне Артура, – объяснила она.

Брови Девлина подскочили чуть не до самой макушки.

– О, как интересно!… И они имеют отношение к нашему нынешнему наплыву гробов?

– Какой же это наплыв? – насмешливо возразила Эллен. – Всего-то пять штук за три десятка лет!…

Девлин озадаченно покачал головой. Похоже, никто не осмеливался осаживать его подобным образом. Наградив Эллен неприязненным взглядом, он повернулся к Джин.

– Значит, связь все-таки существует? – спросил он.

– Никто этого не знает, – мягко ответила она. – Мы как раз и собрались здесь, чтобы попытаться это выяснить.

Тем временем дверь, ведущая в глубину здания, отворилась, и оттуда появился мужчина лет пятидесяти в строгом темном костюме, белоснежной сорочке и темно-сером галстуке «с искрой». У него были короткие седые волосы и худое, бледное лицо.

– Мистер Ходжес?… – спросил Ребус, и мужчина слегка наклонил голову. Затем он и Ребус обменялись рукопожатием. – Значит, это с вами я говорил по телефону… Я – инспектор Ребус… – Он представил остальных.

– Признаюсь, ваш звонок меня весьма озадачил, – сказал мистер Ходжес, очевидно, по привычке понижая голос. – Меня еще никогда не просили ни о чем подобном. Как бы там ни было, мистер Патулло ждет вас в моем кабинете. Не хотите ли чаю?

Ребус ответил, что чай подождет, и попросил отвести их в кабинет.

– Как я уже объяснил вам по телефону, мистер Ребус, – говорил на ходу Ходжес, – в наши дни почти все гробы изготавливают фабричным способом. Наш мистер Патулло – один из последних мастеров, которые все еще делают их на заказ. Мы пользуемся его услугами много лет. Во всяком случае, он работает здесь намного дольше, чем я.

Коридор, по которому они шли, был, как и приемная, отделан полированными деревянными панелями и, ввиду отсутствия окон, освещался лампами дневного света. Вскоре он закончился массивной дверью, толкнув которую мистер Ходжес пригласил всех к себе в кабинет – очень просторный и предельно скупо и строго обставленный. Ребус и сам не знал, что он ожидал здесь увидеть. Может, мотки траурного крепа? Или пачки брошюр с рекламой разных моделей гробов? Пожалуй, единственным, что указывало на род занятий владельца кабинета, было именно отсутствие всего, что могло бы навести на мысли о похоронах. Клиентам, несомненно, не хотелось, чтобы что-то напоминало им о цели визита, да и работа мистера Ходжеса едва ли стала бы намного легче, если бы те, с кем ему приходилось иметь дело, каждые две минуты разражались бурными рыданиями.

– Я вас покину, – сказал мистер Ходжес и исчез, бесшумно закрыв за собой дверь. Он предусмотрительно позаботился о том, чтобы стульев в кабинете хватило на всех, однако мистер Патулло и не думал садиться. Он стоял у матового окна, перебирая пальцами околыш мягкой твидовой кепки. Пальцы у него были узловатыми, скрюченными; смуглая, сухая кожа напоминала старинный пергамент. Ребус дал бы ему лет семьдесят пять. Его серебряные волосы еще не поредели, а глаза смотрели ясно, хоть и чуть-чуть устало. Однако он сильно горбился, И Ребус, пожимая ему руку, почувствовал, что она дрожит.

– Добрый день, мистер Патулло, – сказал Ребус. – Я бесконечно признателен вам за то, что вы согласились уделить нам несколько минут.

В ответ старик неопределенно пожал плечами, и Ребус, еще раз представив своих спутников, попросил всех сесть. Гробики он принес в пакете из универсама и сейчас разложил их на полированной поверхности рабочего стола мистера Ходжеса. Гробов было четыре – из Перта, Нэрна, Глазго и Фоллза.