Пропавшая ватага - Андрей Посняков

– Давай-ка к болоту, подруга! – первой сообразила Ус-нэ. – Там, в смородине, спрячемся да молиться будем – может, не найдут нас чудовища, проскочат?

Девы так и сделали, бросились поскорее обратно к смородиновым кустам, упали, царапаясь о колючие ветки, затаились.

– Господи, пронеси!

Выскочив к болотине, драконы озадаченно застыли, принюхиваясь и помахивая хвостами, словно игривая, вышедшая помышковать кошка. Немного постояв, оба ящера пригнули шеи, опустив безобразные морды к самой земле, так, что смрадное дыхание чудовищ обдало дев, вылетев, словно из давно не чищенной выгребной ямы. Твари плотоядно сопели, желтые, немигающие, как у змей, глаза их, казалось, прожигали насквозь.

– Господи…

Устинья чуть шевельнула рукой… случившаяся рядом сухая веточка едва слышно переломилась… С шумом раздув ноздри, драконы тут же насторожились, переглянулись, словно поддавшиеся азарту охотники – так они и были сейчас охотниками, а несчастные девушки – дичью!

Сверкнув глазищами, звери неожиданно разошлись в стороны… потом, угрожающе шипя, стали подбираться к кустарнику с двух сторон, явно почуяв добычу. Уж точно не смородиной собирались полакомиться!

– Сожрут девчонок, – тревожно прошептал Фогерти. – И потом за нас примутся. Вряд ли мы тогда успеем далеко убежать. Лапы у них мощные – догонят.

Джереми испуганно облизал пересохшие губы:

– Так может, здесь остаться? До ночи. А потом, в темноте…

– Полагаю, в темноте эти твари видят куда лучше тебя, – усмехнулся долговязый Фил.

Один лишь Заполошный Лес ничего не сказал – он все время молился.

Что и сказать, положение у англичан оказалось патовое: от грозных чудовищ они едва-едва успели укрыться в чахлой рябиновой рощице, просматриваемой насквозь. Ни выйти, ни убежать, ни пошевельнуться даже – драконы их тотчас же обнаружили бы! Оставалось одно – ждать, когда твари насытятся.

– Неужели им этих двух упитанных девок не хватит? – перестав молиться, слезно вопросил Лесли.

Мальчишка вздохнул:

– Не такие уж они и упитанные. И вообще – мне так их жалко.

– Себя лучше пожалей, юнга! Да скоро мы все отправимся прямиком чудищам в пасть!

– Однако! – неожиданно рассмеялся Фогерти. – Никогда еще не приходилось быть чьим-то ужи ном!

– Мне тоже не приходилось, сэр.

– Тсс, юнга! Молчите… И вы не скрипите так громко зубами, Лесли!

– Я… я не могу, сэр!

– Что вы там не можете?

– Я просто боюсь чихнуть.

– Что?! – Фогерти округлил глаза. – Нет, нет, только не это!

Матрос все же не выдержал, чихнул, правда, не очень-то громко, но чудища – это было хорошо видно – услышали, одно из них осталось сторожить жертв у болота, другое же повернулось к рябиннику, до которого твари было в буквальном смысле слова разок шагнуть… ну – два, не важно.

– А-а-ай… – застонал Заполошный Лес. – Оно на меня смотрит… облизывается…

– А пахнет-то… тьфу!

Юнгу неожиданно вытошнило, да и сам Фогерти был недалек от этого – уж больно омерзительно чудовище пахло.

Впрочем, кривить носы долго не пришлось – сверкнув глазами, дракон массивной башкой раздвинул рябиновые ветки и клацнул пастью, едва не откусив голову юнге.

– А-а-а-а!!! – закричав, долговязый Фил Джонс выскочил из кустов и бросился куда глаза глядят, надеясь на свои длинные ноги и на Господа бога.

Но, видать, бедолага был плохим прихожанином – Господь ему не внял, и гнусная тварь, догнав матроса в три прыжка, сбила его с ног могучим ударом башки, а затем в один миг растерзала зубищами, так что Фил и вскрикнуть не успел – только кровавые ошметки кругом полетели.

Быстро управившись с добычей, дракон поднял вверх окровавленную морду и, заревев, помчался обратно.

– А вот теперь – бежим! – жестко приказал Джеймс. – Ну! Рванули зигзагами, живо!

Второй дракон тоже взревел и, слышно было, клацнул пастью… да вот только, похоже, никого не схватил – послышался визг, и девушки, выскочив из смородины, со всех ног бросились к лесу…

Как раз вовремя! Все беглецы встретились на опушке, правда, друг на друга не особо смотрели – некогда было: оба чудовища, плотоядно урча, неслись сзади, приминая хвостами кусты. Оставалось только гадать – кого первого схватят? Да, наверное – всех…

– Туда! – увернувшись от клацнувшей прямо над головой пасти, Фогерти махнул рукой влево, на большую поляну, где тоже паслись чудовища, ничуть не менее страхолюдные, чем те, что сейчас неслись следом за беглецами!

Одна из бегущих девушек – светлокожая, в оленьих штанах и кухлянке – споткнулась… и оказавшийся рядом Джеймс, рывком подняв ее на ноги, заорал:

– За мной беги, живо-о!

Навряд ли дева понимала по-английски, но интонацию уловила… да трудно тут было не уловить!

Вторую беглянку – смугленькую – на бегу схватил за руку юный Смит, дернул, увлекая за собой на луг.

Откуда-то с боку дуплетом грянули выстрелы, заставив чудовищ замешкаться на пару секунд… чего беглецам вполне хватило для того, чтобы, перемахнув заросли кипрея, оказаться среди шипастых чудовищ. Левиафаны не прореагировали на людишек никак, а вот что касаемо зубастых драконов…

Увлекшись погоней, хищные ящеры заигрались, угодив туда, где им никак оказываться не следовало бы, тем более вдвоем, а не стаей.

Бумм!!!

Первый же удар могучего, увенчанного шипастой палицею хвоста угодил замешкавшемуся дракону в голову, раскроив череп. Тварь даже не пикнула – лишь нелепо забила маленькими передними лапками да, словно оглоушенная свиноматка, боком повалилась в траву.

Второй хищник оказался куда агрессивнее и, верно, глупее первого. Рассвирепев от удара в бок, он глухо зарычал и в ярости вцепился первому попавшемуся «амбару» в основание хвоста, выбрав место между шипами… Травоядный ящер тут же приподнял хвост, острые шипы, клацнув, сомкнулись… и отрезанная, словно ножницами, уродливая голова дракона грохнулась прямо под ноги беглецам.

Оставшись без головы, тварь еще пробежала шагов с полсотни, истекая кровью, словно только что обезглавленная курица, напоследок дернулась и завалилась в болото.

– Богоматерь-Дева… – под кустом дрока дрожала обнимаемая кондотьером Устинья. – Господи, господи… Неужели все?

Рядом притулились к сломанной рябинке трое – юный Джереми Смит, Заполошный Лес и Хлейко. Вся троица отчаянно стучала зубами и молилась – юнга с матросом – своему богу, смугленькая дева – своим.

Из лесу уже бежали к ним всполошенные выстрелами и ужасным ревом люди – казаки во главе с атаманом, местные поселенцы, даже колдун Енко Малныче с вечными своими спутниками-ученичками.