Мифы и легенды Ирака - Е. С. Стивенс

– Этот парень раздает каждый день хлеб бедным по моей просьбе, я должен отблагодарить его за это, – и подарил ему тростниковую свирель. Как только пастух начинал играть на этой свирели, его овцы принимались танцевать, а с ними и все животные, слышащие мелодию.

Жила также одна старуха, имевшая корову. Она добывала средства к существованию продажей молока и сбитого из него масла. Услышав мелодию свирели, ее корова тоже начинала танцевать, и однажды танцевала так, что сломала ногу. На закате, когда пригнали весь скот, старуха пришла взять ее из стада и увидела, что у коровы сломана нога. Она пошла к пастуху и спросила:

– Зачем ты сломал ногу моей коровы?

Пастушок пояснил:

– Я не ломал ее ногу, она сама ее сломала, танцуя!

– Это невозможно! Коровы не танцуют, – заявила старуха. Она рассердилась и пригрозила: – Я отведу тебя в суд.

– Матушка, – попытался оправдаться пастушок, – можете подавать на меня в суд, только я не ломал ногу вашей коровы!

Вскоре его вызвали в суд. Кадий спросил:

– Сынок, зачем ты сломал ногу коровы старой женщины? Это большой грех, ведь корова для нее – единственное средство существования.

– Господин судья, – взмолился пастушок, – я не ломал ногу коровы! Она сама ее сломала во время танца.

– Как так? – удивился кадий. – Скотина не танцует!

– Если вы позволите мне пригнать в суд несколько овец, – предложил пастушок, – я докажу, что они танцуют!

– Хорошо, – согласился кадий, – пригони их.

Пока кадий и все судебное присутствие ожидали, парень сходил и пригнал несколько овец. Затем вынул из кармана свирель и начал играть. С первых же звуков мелодии овцы стали подпрыгивать и танцевать. И не только овцы. Поднялись со своих мест кадий, его помощники, старуха, и все присутствовавшие в суде люди тоже принялись танцевать. Проходивший мимо султан услышал звуки мелодии, вошел в здание суда и присоединился к танцующим. Пустились в пляс и министры, заседавшие неподалеку. Затанцевали прохожие на улице и лошади, впряженные в повозки. Все они прыгали и притопывали, прыгали и вращались вокруг своей оси.

– Остановись, сынок, – потребовал кадий, – остановись! Мы устали!

Пастушок прекратил игру.

Затем кадий сказал старухе:

– Пастух говорил правду, старая женщина! Твоя корова сломала ногу в танце. – Потом кадий обратился к пастушку: – Ты выиграл дело, но тебе придется отдать мне свирель.

Парень вручил ему свирель, и кадий разбил ее на кусочки со словами:

– Больше она никому не причинит вреда.

После этого пастушок погнал своих овец через город в пустыню. В полдень, когда пастушок отдыхал, он начал машинально разрывать землю пальцами. И наткнулся на что-то твердое. Когда парень рассмотрел эту вещь, она оказалась глазированным кувшином. Он вырыл кувшин из земли и заглянул внутрь. Сосуд был полон золотых монет. Пастушок никогда не видел золотых денег, поэтому воскликнул:

– Какие красивые желтые штучки!

Вечером он принес кувшин в хижину и показал его брату, столь же наивному:

– Погляди, братец, что я нашел в земле! До чего же красивы эти штучки!

– Не знаю, что это такое, – ответил ему брат. – Но давай поделим их поровну! Половина мне, половина тебе!

– Как мы поделим их поровну? – засомневался пастушок, не умеющий считать.

– Я пойду и одолжу на кухне султана весы, – вызвался его брат.

Он пошел на кухню и попросил слуг:

– Одолжите нам весы. Мы нашли в земле маленькие красивые штучки и хотим развесить их поровну!

Слуги султана заинтересовались находкой братьев. Они растопили немного смолы и смазали ею чаши весов. Братья взвесили золото, поделили его, а затем вернули весы во дворец султана. К донышку чаши весов прилипла золотая лира, но братья ее не заметили. Жена султана отнесла весы к властителю и сообщила:

– Эти пастухи нашли сокровище! Они одолжили наши весы и взвешивали его!

Тогда султан велел стражникам сходить в хижину пастухов, конфисковать все их золото и доставить его во дворец.

Пастушок обратился к брату:

– Разве это справедливо? Жена султана забрала себе все, что мы нашли! Больше мы не останемся в этой стране, уйдем в другое место.

Братья поднялись и отправились в путь. Не успели они отойти от города, как брат пастушка сказал:

– Если мы оставим дверь нашего дома незащищенной, султан войдет в него!

– Верно, – согласился пастушок. – Нам не следует оставлять дверь незащищенной! Иди и принеси ее, чтобы она все время была перед нашими глазами.

Брат пастушка вернулся, снял дверь с петель и пришел обратно, неся дверь на голове. Братья шли весь день, а когда наступила ночь, оказались в пустыне. Кроме большой шелковицы, укрытия не было.

Пастушок забеспокоился:

– Братец, солнце зашло, боюсь, придет волк и съест нас, если мы ляжем спать на земле. Давай заберемся на дерево и переночуем там.

Они взобрались на дерево, причем брат пастушка с привязанной к спине дверью. Оба устроились среди ветвей дерева.

Ночью пришли арабы, обитатели волосяных шатров. Они разбили под деревом шатер, устроились в нем, не зная, что над ними сидят на дереве еще два человека.

Наконец, брат пастушка поделился:

– Братец мне нужно помочиться.

– Ты что?! – воскликнул пастушок. – Не сейчас! Если станешь мочиться на этих людей, они возьмутся за оружие и пристрелят нас!

Но брат пастушка не мог сдержаться.

Один бедуин сказал другому:

– Странно! Откуда идет дождь?

Затем брат пастушка пожаловался:

– Братец, у меня ноет спина! Мне нужно сбросить дверь!

– Если ты сбросишь дверь, она упадет на людей под нами и может их убить!

Тем не менее брат пастушка позволил двери свалиться, и она обрушилась на шатер.

Арабские кочевники внизу всполошились и закричали:

– На нас обрушивается небо!

Покинув шатер, осла и все имущество, они понеслись бегом в пустыню.

На следующее утро братья спустились с дерева, нагрузили на осла все, что оставили арабские кочевники, и отправились в дальнейший путь. К вечеру они пришли в деревню и, обнаружив там разрушенный дом, укрылись в нем. Некоторое время братья жили в этом доме.

Однажды пастушок пожаловался брату:

– Мне не нравится сидеть дома, хочу снова пасти овец.

– Как хочешь, – отозвался брат.

Пастушок пошел к хозяину скотного хозяйства и спросил:

– Вам нужен пастух?