Костотряс - Чери Прист

Зик начал умываться, превращая воду в густой раствор сажи. Когда доступный ему предел чистоты был достигнут, он минут пять побродил по комнате, перетрогав все симпатичные вещички, какие попадались на глаза. Яо-цзу не лгал: окна за шторами не было — даже заложенного кирпичами. Одна лишь голая стенка, обклеенная теми же обоями, что и все прочие.

Он взялся за дверную ручку. Та с готовностью повернулась.

Высунув голову за дверь, Зик никого и ничего не увидел, кроме кое-какой мебели у стен и узкой ковровой дорожки, протянувшейся на всю длину коридора. Подъемная платформа стояла на прежнем месте, дверца была открыта.

Идея ясна: уйти ему никто не мешает, при условии что он догадается как… да и вообще захочет. Или же это только видимость. Может быть и такое, что у лифта включится сирена и с дюжины сторон разом в него полетят отравленные стрелы.

Он сомневался в этом, но не настолько сильно, чтобы перейти к действиям.

А потом заметил, что Яо-цзу прихватил с собой его маску, и оценил ситуацию по-новому.

Зик присел на краешек кровати. Матрас на ней был толще и мягче пуховой перины и пружинил под его весом. Ему все еще хотелось пить, но воду в рукомойнике он испортил, а другой в комнате не нашлось. Болела рана на голове, но как с ней быть, он не имел понятия. А еще ему хотелось есть, но еды тоже не нашлось — и если уж на то пошло, то его больше мучил не голод, а усталость.

Не снимая ботинок, он закинул ноги на кровать. А потом свернулся калачиком, стиснул ближайшую подушку и закрыл глаза.

Брайар вышла помыть руки, а когда вернулась, рука Люси уже покоилась на столе в окружении болтов, шестеренок и винтиков. Над запястным суставом возился с масленкой и длинными щипчиками китайский паренек, ровесник Зика — не набралось бы и недельной разницы.

Он взглянул на Брайар сквозь хитроумно устроенные очки: к уголкам оправы крепилась система линз, которые можно было комбинировать на разный лад.

— Брайар! — радостно воскликнула Люси, однако не рискнула даже шевельнуться, памятуя о руке. — Знакомьтесь, это Хо-цзинь, но я зову его Хьюи, и он, кажется, не возражает.

— Не возражаю, мэм, — подтвердил паренек.

— Привет… Хьюи, — сказала Брайар. — Ну как там поживает ее рука?

Он снова нацелил батарею линз на развороченный механизм, уткнувшись в него носом:

— Не очень плохо. И не очень хорошо. Это прекрасная машина, но построил ее не я. Приходится быть осторожным. — На английском он говорил с акцентом, однако не слишком резким, и понимать его это не мешало. — Если бы у меня были медные трубки, то я бы, вероятно, быстро ее починил. Но пришлось импровизировать.

— «Импровизировать», слыхали? — расхохоталась барменша. — Он учится английскому по книжкам. Когда был совсем еще крохой, практиковался на всех нас подряд. И теперь разговаривает так, что большинство мужчин, которых я знаю, ему и в подметки не годятся.

Брайар удивилась, с чего бы это Хьюи занесло в подполье в таком возрасте. И хотела даже спросить, но решила, что это не ее ума дело. И сказала просто:

— Ну что ж, я рада, что у вас есть такой помощник. А не могли бы вы рассказать мне про тот знак в восточном туннеле? Что он означает?

Люси покачала головой:

— Он означает, что Миннерихт обожает метить свою территорию — брызгает повсюду, словно пес. Не понимаю, чем его не устроил «Мейнард». Какое-то время он нас не донимал — вот и решил, наверное, что пора взбаламутить воду, чтобы не забывали о нем. А может, Кальмар опять ему задолжал.

— Мистер Свакхаммер полагает, что меня мог заметить кто-то из людей Миннерихта, — сообщила Брайар. — Быть может, доктор разозлился, что я не нанесла ему визит, а сразу пошла к вам в кабачок.

Люси не ответила и притворилась, будто наблюдает за Хьюи, — тот уже привинчивал обратно панельку, которую снял с ее руки. Наконец она заговорила:

— Не исключено. У него повсюду шпионы, прах его возьми. И он не мог просто постучать в дверь или оставить записку — какое там! Вместо этого ему надо было натравить на нас мертвецов и сломить, может даже, прикончить одного-двух, чтобы лучше дошло. Интересно, как бы ему понравилось, если бы мы пробрались на вокзал и почикали все его замки и запоры. Пусть бы разбирался с мертвяками у себя на пороге. Это была бы уже война. И может быть, война пошла бы нам на пользу.

Закрутив последний винтик, Хьюи разогнулся и стянул со лба стеклянную махину. Ремешок зацепился за уши и со щелчком расстегнулся.

— Готово, миссис О'Ганнинг. Жаль, не получилось сделать лучше, но это все, что было в моих силах.

— Милый, да это же чудесно — не знаю даже, как тебя отблагодарить. Если чего-то хочешь, если что-то нужно — говори. В следующий раз, как объявятся воздушники, могу у них заказать.

— Может, еще книг? — предложил он.

— Книг? Будет тебе столько книг, сколько они смогут увезти, — пообещала она.

Подумав немного, паренек спросил:

— А когда возвращается «Наама Дарлинг»? Не знаете?

— Ох, милый, даже и не скажу. А что? Надо что-то передать Фаню?

— Да, мэм, — признался он. — Хотелось бы иметь несколько книжек на китайском, а он должен знать, где их раздобыть. И наверняка сможет какие-то посоветовать.

— Считай, что они у тебя. Во вторник загляну на башню, попрошу за тебя. — Люси осторожно взъерошила ему волосы, и, хотя пальцы ее были лишены гибкости, жест вышел ласковым, как она и рассчитывала. — Хороший ты парень, Хьюи. И большая умница.

— Спасибо, мэм, — сказал он и с поклоном исчез в недрах Хранилищ.

Брайар заметила:

— А он и впрямь неплохо разговаривает.

— Хотела бы сказать, что это моя заслуга, да не могу. Я всего лишь дала ему книжки, какие были, а учился он уже сам. — Она поводила рукой вправо-влево, потом вверх-вниз. — Думаю, на какое-то время сойдет. Работает не то чтобы идеально, но вполне прилично.

— Значит ли это, что вы расхотели идти к Миннерихту?

— Может, да, а может, нет. Дайте мне несколько часов — посмотрю, как она себя поведет. Ну а что насчет вас? Не пропало еще желание топать до самой Кинг-стрит, чтобы с ним повидаться?

— Кажется, не пропало, — ответила Брайар. — Кроме того, если мистер Свакхаммер прав, то вечно прятаться не выйдет. Доктор знает, что я где-то здесь, и примется усердно меня выкуривать, если сама не явлюсь на поклон. А мне совсем не хочется создавать вам неприятности, Люси.

— Ничего страшного, милая. У нас все время неприятности; если бы не вы, он бы придумал еще какую-нибудь напасть. Знаете что? Позову-ка я Кальмара. Может, он согласится сводить вас в старый банковский район. Никто не ориентируется там лучше его. Если ваш сынок побывал там, то Кальмар найдет следы.