Тайны летней ночи - Лиза Клейпас

— Бедный Джереми! — охнула Аннабел, пытаясь представить брата, таскающегося по всей Европе за тремя женщинами. — Я такой судьбы и злейшему врагу не пожелала бы!

— Ну почему? — ухмыльнулся Саймон. — Он, возможно, сумеет много узнать о женщинах.

— Много, но ничего приятного, — парировала она. — А почему ты считаешь, что мать нужно как можно скорее увезти из Лондона? Неужели Ходжем все еще представляет для нас опасность?

— Нет, — нежно прошептал он, приподнимая ее подбородок. — Я же сказал, он никогда не посмеет приблизиться к Филиппе. Однако если все же неприятности начнутся, я предпочел бы улаживать их в ее отсутствие. Кроме того, Джереми сказал, что она не в себе, что, учитывая обстоятельства, вполне естественно. Несколько недель вдали от Англии пойдут ей на пользу.

Аннабел, поразмыслив, поняла, что в рассуждениях мужа есть определенный смысл. Филиппа давно не отдыхала. А если Джереми поедет с ней, даже общество Хантов скорее всего будет вполне приемлемым. Что же до желаний Филиппы… несчастная не вполне связно мыслит и скорее всего согласится на любой предложенный детьми план.

— Саймон, — медленно спросила она, — ты хочешь узнать мое мнение или объявляешь свое решение?

Саймон оценивающе оглядел жену.

— А что заставит тебя согласиться? — спросил он, в свою очередь, и тут же засмеялся, прочтя ответ в ее взгляде. — Хорошо… я хочу узнать твое мнение.

Аннабел сухо улыбнулась и положила голову ему на плечо.

— Если Джереми согласится… тогда и я тоже.

Аннабел не спрашивала мужа, как приняли Берта и Мередит известие о том, что компания увеличилась еще на два человека, тем более что вовсе не горела желанием услышать ответ. Главное, что Филиппа уедет из Лондона и постарается забыть о лорде Ходжеме. Аннабел надеялась, что мать вернется успокоенной и посвежевшей, готовой начать новую жизнь. А Джереми, возможно, найдет некоторое удовольствие в поездке и увидит новые места, о которых узнавал из уроков географии.

До отъезда осталось меньше недели, и Аннабел погрузилась в сборы, пытаясь предусмотреть все необходимое для шестинедельного путешествия. Саймон, забавляясь ее стараниями, утверждал, что, судя по количеству приобретенных вещей, ее родным предстоит путешествовать в джунглях, а не останавливаться в лучших гостиницах и пансионах.

— Но и в Европе могут встретиться трудности, — оправдывалась Аннабел, деловито складывая жестянки с чаем и печеньем в кожаный саквояж. У кровати громоздились груды коробок и пакетов. Среди других предметов были аптечка с лекарствами, пуховые подушки, белье, книги и корзинка с продуктами. Аннабел подняла стеклянную банку с соленьями и, критически оглядев, объяснила: — В Европе совершенно другая еда…

— Ну да, — серьезно кивнул Саймон. — Обладающая вкусом. В отличие от нашей.

— И климат может оказаться капризным.

— Голубое небо и солнце? О, этого необходимо избегать любой ценой.

Она ответила на издевки холодным взглядом.

— Думаю, тебе есть чем заняться вместо того, чтобы любоваться, как я открываю коробки.

— Я вполне свободен… пока ты делаешь это в нашей спальне.

Аннабел выпрямилась, сложила руки на груди и с кокетливым вызовом уставилась на мужа.

— Боюсь, вам придется сдержать свои низменные инстинкты, мистер Хант. Возможно, вы не заметили, что медовый месяц закончился?

— Медовый месяц не кончится, пока я не скажу, — сообщил Саймон, успев схватить ее, прежде чем она увернулась. Аннабел со смехом отбивалась, но он раздавил ее губы в сокрушительном по силе поцелуе и бросил на постель. — А это означает, что для тебя надежды нет.

Аннабел, хихикнув, попыталась сбежать, но он ловко придавил ее к матрацу.

— Мне нужно собирать вещи, — запротестовала она, когда он устроился между ее бедер. — Саймон…

— Я, случайно, никогда не упоминал, что умею расстегивать пуговицы зубами?

Аннабел сдавленно засмеялась, когда его голова склонилась к корсажу.

— Очень полезное умение, не находишь?

— Особенно в определенных ситуациях. Сейчас покажу…

Вещи в этот день так и остались несобранными…

И вот Аннабел стоит на крыльце фамильного дома, провожая взглядом мать и брата, сидящих в карете, которой предстоит добраться до Дувра. Там они встретятся с Хантами и поднимутся на борт судна, чтобы пересечь Ла-Манш и высадиться в Кале.

Саймон стоял рядом, обнимая жену за плечи. Экипаж завернул за угол и влился в поток уличного движения. Аннабел печально помахала рукой и всхлипнула, гадая, как они обойдутся без нее.

Саймон увлек ее в дом и закрыл дверь.

— Это к лучшему, — заверил он.

— Для них или для нас?

— Для всех заинтересованных сторон, — пояснил он, слегка улыбаясь. — Предсказываю, что следующие несколько недель пройдут быстро, тем более, миссис Хант, что вы будете очень заняты. Для начала утром мы собираемся встретиться с архитектором по поводу строительства дома. А потом вам придется решить, какой из двух участков на Мейфэр подходит больше. Как видишь, наш агент времени зря не терял.

Аннабел уронила голову на его грудь.

— Слава Богу! Я уже начала отчаиваться, боясь, что мы никогда не выберемся из «Ратледжа». Заметь, не то чтобы мне там не нравилось, но каждой женщине хочется иметь свой дом, и…

Она осеклась, почувствовав, что он играет с ее высоко заколотыми волосами.

— Саймон! Не вытаскивай шпильки! Потом придется возиться с прической, и…

Но было поздно. Шпильки уже со звоном сыпались на пол, а волосы разметались по плечам.

— Ничего не могу с собой поделать, — оправдывался Саймон, зарывшись жадными пальцами в распущенные пряди. — У тебя такие чудесные волосы! — Он поднес горсть скользкого шелка к лицу и потерся о него щекой. — Такие мягкие… и пахнут цветами. Чем ты душишься? Очень приятный аромат.

— Это не духи. Мыло, — сухо пояснила Аннабел, пряча улыбку у него на груди. — Кстати, мыло фирмы «Боумен». Дейзи подарила мне несколько кусочков. Их отец ящиками шлет мыло из Нью-Йорка.

— Мм… неудивительно, что он миллионер. Каждая женщина просто обязана так пахнуть. — Он намотал волосы на пальцы и прижался губами к ее шее. — А где еще ты его используешь?

— Я бы предпочла, чтобы ты обнаружил сам, но мы, кажется, собирались на встречу с архитектором?

— Он может подождать.

— И ты тоже, — отрезала Аннабел, хотя в горле уже клокотал смех. — Господи, Саймон, можно подумать, тебе бесконечно отказывают в супружеских утехах! И это после того, как я из кожи вон лезла, стараясь угодить…

Но он закрыл ей рот поцелуем, таким нежным и одновременно страстным, что она мгновенно забыла, что хотела сказать. Не успела она оглянуться, как он прижал ее к стене и проник в рот языком, неспешно лаская, пока у Аннабел голова не пошла кругом. Она судорожно вцепилась в рукава его сюртука. Он поднял голову, но тут же ласково стал покусывать ее нежную шею, шепча непристойности, которых она до сих пор не слышала, выражаясь не цветистыми фразами джентльмена, а недвусмысленными словами мужчины, чья похоть не знала границ.