Эмелис. Путь магии и сердца - Анна Гаврилова

Старушка изо всех сил притворялась, будто сама не справляется, но я тоже не вчера родилась… Я прекрасно понимала, что все эти фонарики, гирлянды, скатерти, бокалы, салфетки и прочие утомительные вещи — проверка.

Управится «возлюбленная» внука с толпой прислуги или нет? Найдёт ошибку в праздничном меню или проморгает? Сообразит проверить свежесть доставленных к столу продуктов или примет не глядя? Заметит, что доставленную к торжеству ель норовят поставить не по центру главной залы, а ближе к дальней стене? Сообразит? Увидит? Сможет?

Вообще, будь на месте госпожи Венты другая, я бы обиделась. Ведь в свете уверены — магички самые бестолковые девицы во всём мире. Да что там в мире… во всех семи мирах. Светские дамы убеждены — нужно быть полной дурой, чтобы променять балы, приёмы и походы к портнихе на зубрёжку пыльных фолиантов и отработку каких-то заклинаний. Ну и нравы, которые царят в магическом сообществе, «приличным» людям неприятны. (Впрочем, я не возьмусь утверждать, что в основе этой неприязни лежит правильность, а не зависть.)

Так вот, если бы на месте госпожи Венты оказалась другая, я бы решила, что это попытка унизить, доказать беспутной магичке, что она хуже. Но в случае Венты всё было иначе.

Её дочь тоже магическим даром обладала и даже в дурборской академии училась, поэтому никаких предрассудков. Действительно проверка, продиктованная единственным желанием — убедиться, что девушка внуку подходит.

Эта ситуация не могла не вызвать улыбки, хотя… улыбка получалась чуточку грустной. Приходилось отодвигать неуместные мысли и мечты и с удвоенным рвением погружаться в водоворот дел.

Кирстен, которому тоже поручений перепало, всё равно старался быть рядом. Он ловил в арках, на пороге кладовой, на выходе из кабинета госпожи Венты. Это были лучшие моменты предпраздничной суеты…

Стремительные, жадные поцелуи, от которых кружилась голова. Очень тесные, почти болезненные объятия. И разлуки… самые ужасные из всех возможных разлук!

Вон же он, всего в десятке шагов! Объясняет приглашённым рабочим, как именно закреплять магические фонарики на потолке. А я не могу подойти, потому что мы с Бетти должны выбрать из этого вороха салфеток синие с голубой монограммой. И ещё по залу госпожа Вента ходит… Старушка не препятствует, нет! Но мы же понимаем, что это проверка… И хотя обоим известно — смысла в проверке нет, через полгода наш роман кончится, провалить задание не можем. Просто не можем, и всё тут.

Зато в день середины зимы я вздохнула спокойно.

Я проснулась не на рассвете, а ближе к полудню. Блаженно потянулась, выскользнула из-под одеяла. Привычно проигнорировала домашние туфли, босиком дошла до умывальни.

Блондинка, которую отразило зеркало, была не только растрёпанной, но и невероятно счастливой. Я даже не сразу сообразила, что это я и есть.

Совершив все утренние процедуры, вернулась в спальню. Дёрнула за шнурок колокольчика, призывая Бетти, и, не дожидаясь горничной, отправилась к шкафу. Я уже знала, какое платье надену — небесно-голубое, с белыми оборками. Платье на вечер тоже было выбрано…

Горничная появилась в тот момент, когда я пыталась сотворить заклинание для застёгивания пуговиц. Не получалось. Нет, я не плакала накануне, просто здесь и сейчас сильно нервничала.

Бетти, видя мои тщетные попытки, покачала головой и улыбнулась.

— Госпожа Эмелис, оставьте, — сказала она и устремилась ко мне.

Да, у Бетти проблем с бытовыми заклинаниями не было, как и у большинства жителей нашего мира. Иногда казалось, что я одна такая… слегка ущербная.

— Господин Кирстен уже ждёт, — приблизившись, шепнула девица. И мысли о бытовых заклинаниях из головы выдуло!

Я даже о том, что стою в незастёгнутом платье, босиком и без причёски, не сразу вспомнила. С величайшим трудом подавила желание броситься к двери, ведущей в гостиную, чтобы… О Всевышний, я точно с ума сошла.

Бетти мои метания, разумеется, заметила.

— Госпожа Эмелис, потерпите, — хихикнула горничная. — Всего четверть часа, и я вас отпущу.

Четверть часа? Ладно. Попробую.

Завтрак, как вскоре выяснилось, не только я прогуляла. Госпожа Вента тоже не захотела променять мягкую подушку на омлет с беконом, зато теперь старушка пребывала в невероятно благодушном настроении.

С улыбкой пронаблюдала, как Кир усаживает меня за стол, подставила морщинистую щёку под поцелуй внука и принялась стрелять глазками с таким видом, словно узнала какой-то крайне интересный секрет.

Впрочем, поначалу я на этот факт внимания не обращала. Меня куда больше заботили улыбки Кира и мысли о том, какую причёску сделать на вечер. В последние дни я носила исключительно высокие причёски, так, может, теперь заплести пышную косу? Учитывая, что выбранное платье очень сложного кроя, а с рюшами и оборками явный перебор, простая причёска будет смотреться очень даже неплохо.

Или всё-таки высокую? С крупными локонами? И ещё ободок с розами, который грозилась сделать Бетти?

Ближе к середине обеда настроение госпожи Венты было мной замечено. Подлостей и гадостей от старушки ждать не приходилось, поэтому её взгляды… заинтриговали. Я даже вопросительно приподняла брови, но хозяйка замка пояснять отказалась.

Зато когда обед подошёл к концу и нам подали чай с кофой, моё любопытство сменилось тихим, всепоглощающим ужасом! Просто… сделав первый глоток чаю, госпожа Вента вздохнула в лучших традициях сентиментальных романов и сказала:

— Эмелис, дорогая, я бы хотела прогуляться по главной галерее. Ты меня проводишь?

О Всевышний! Только не говори, что старушка собирается вызвать на откровенный разговор! Или, что ещё хуже, дать совет, как обращаться с Киром. Я не выдержу! Умру на месте от смущения!

Сердце забилось раз в сто быстрей, но маску светской благовоспитанности я удержала. Доброжелательно кивнула, ответила:

— Конечно, госпожа Вента. С удовольствием.

Когда мы поднялись из-за стола, а я взяла пожилую леди под локоть, Кир… он даже не попытался меня спасти! Боевик ограничился полным сочувствия взглядом, причём совершенно не скрывал, что сочувствие липовое — уголки его губ дрожали, в глазах плясали искорки смеха.

Я украдкой погрозила сообщнику кулаком и мысленно пообещала отомстить по возвращении с экзекуции.

Мы с госпожой Вентой миновали три лестничных пролёта, большой мрачноватый зал и ступили под своды той самой галереи. Она соединяла восточную и западную башни, располагалась на невероятной высоте. Вид, который открывался из окон, был поистине потрясающим — не зря в первый день моего пребывания в замке бабушка Кира заявила, что не отпустит, прежде чем не побываю здесь.

Впрочем, галерея не столько разговорами запомнилась, сколько… поцелуями. Да, в этом уголке замка мы с синеглазым не один час провели. Впрочем, мы везде нацеловаться успели, даже в кладовой при кухне.