Замороженный король. Убить или влюбить? - Анна Соломахина

И открыла увесистый саквояж, в котором сверкали все инструменты, которые она зарисовала и описала. Во сколько он обошёлся Коннарту – было даже подумать страшно, учитывая, что здесь нет налаженного производства, и каждый инструмент делался с нуля.

— Кесарю кесарево! — хихикнула Надя, прекрасно понимая, что за такое, да ещё и в этом мире любой хирург продал бы душу дьяволу.

Ежели таковой здесь бы существовал.

— А слесарю слесарево, — продолжила идиому Алёна.

И так Елене стало от этой компании хорошо, она буквально почувствовала, что именно сейчас совсем не одинока. Муж не в счёт, ибо не только им живёт женщина. А ещё лучше ей стало, когда она узнала, что связь с Землёй не потеряна, та же Алёна даже в гости к родителям умудряется ходить.

И это не могло не радовать!

Но больше всех, на самом деле, веселился Вирртан – младший брат Коннарта. Этот рыжий вихрь засунул нос в каждую щель, вызнал тысячу новостей (в том числе и такие, которые пригодились Коннарту, чтобы более тщательно контролировать остатки заговорщиков, пусть и мелких, но умудрившихся улизнуть от правосудия), и, конечно же, стал предметом воздыхания множества девиц. Правда, лишнего он себе не позволял, ибо знал, что там, в Армарии его ждёт одна прекрасная дева, которую он всерьёз намеревался взять в жёны. В крайнем случае – похитить.

— Наконец-то мы вдвоём! — провозгласил Коннарт, когда они с Еленой прибыли в небольшую, но очень уютную резиденцию на целебных водах.

Лечить им особо было нечего, разве что нервы после перенесённых трудностей, но и для этого у них имелась несколько иная терапия. Та, которую проводят при закрытых дверях на смятых простынях. Впрочем, кто сказал, что они ограничатся только кроватью? Термальные источники ещё никому не навредили, особенно если принимать их вдвоём.

— Знаешь, если бы вначале отбора мне кто сказал, что я буду страстно желать остаться с тобой наедине без неглиже, я бы расхохоталась тому пророку в лицо, — Елена игриво провела ноготком по торсу своего мужа, прекрасно понимая, что очень сильно рискует.

— А я бы и вовсе того остряка казнил, — не стал врать Коннарт. — Ты знаешь, что сначала мы с Раттардом приняли тебя за иноземную шпионку?

Он с нежностью очертил овал её лица, зарылся пальцами в и без того спутанные волосы, запрокидывая её голову.

— Серьёзно? — Елена призывно облизала губы, радуясь, что её поняли правильно.

Хотя, Коннарт давно привык к её сарказму, более того, ему нравилось, что с этой женщиной точно скучать не придётся.

— Ты прокололась на мытье рук, — хмыкнул он и поцеловал, наконец, эти зовущие губы.

В конце концов, у них ещё будет время обсудить, сколько промахов она совершила, и какими интересными путями он узнал об её истинном облике. Когда-нибудь… когда они насытятся друг другом, а потом выспятся и прочее, и прочее.

В конце концов, у них для этого вся жизнь впереди!

[1] История Алёны и Зигвальда называется «Когда папа варвар».

[2] Речь идёт о Надежде и Урлухе из романа «Когда байкер встретил варвара».

[3] Змест – гибрид лошади и рептилии у армарийцев.

[4] Размар – суровый Армарийский бог, приятель Тарра.

Первое, что сделала Елена, когда закончился медовый месяц, это отправилась повидаться с родителями. Ей очень хотелось сделать это вместе с Коннартом, но, к сожалению, тот не обладал никакой магией, даже на полшишечки. А это значит, что пребывание на Цимме – одном из островов с Источником Материи – ему было противопоказано. Почему именно Цимма, а не ближайший к Моривии Мидр? Да потому что именно там местная Хранительница давно набила руку на межмировых порталах. И да, только в таком месте можно было активировать этот самый портал. А уж стоил он…

— Ты уверена, что хочешь бередить их раны? — спросила её Уна – столь же тонкая, сияюще белая, как и все Хранители. — Они тебя уже похоронили, а сейчас ты разбередишь их раны и снова уйдёшь.

— Зато они будут знать, что я жива и даже вышла замуж, — покачала головой Елена. — Портрет им наш с Коннартом оставлю.

— Смотри сама, но больше трёх часов тебе там быть нельзя – тело может начать разрушаться, — на лице Уны было написано беспокойство.

Она уже и так проверила, и эдак, но ничего утешительного сказать не могла. Из-за того, что родное тело Елены умерло, чужое, пусть и адаптированное тело может попросту не выдержать конфликта. Душа-то земная, и атмосфера земная.

Сложно всё это и тонко, но как есть.

— Я понимаю, — вздохнула Елена. — Но и вы поймите меня.

Уна ничего не ответила. Она, та, кто был заточён на острове около ста лет без возможности нормального общения, как никто понимал, что чувствует попаданка. Да, у неё родители давно ушли на перерождение, она сама живёт куда дольше магов, не то что простых людей, и от того ей порой становилось невыносимо тоскливо. Конечно, ученики, коллеги и парочка землянок не давали ей заскучать, но в последнее время она начала понимать, что устаёт. Пока не сильно, но через пару-тройку десятков лет, когда подготовит достойного преемника, она была бы не прочь уйти на покой.

Предварительно хорошенько размяв кости, разумеется. Если повод достойный будет.

— Вперёд! — скомандовала Хранительница, отворяя дверь в ритуальный зал.

Надев на Елену артефакт, благодаря которому та переместится назад в положенное время, и, поместив её в центр пентаграммы, Уна принялась за работу. Чёткими, выверенными движениями она сконцентрировала Материю, распределила её по векторам, закрепив в узловых точках…

— Сосредоточься на образе того места, где могут находиться твои родители, — напомнила она слегка растерявшейся Елене порядок действий.

Та героическим усилием подавила волнение, сконцентрировалась на том, как выглядит родительская квартира. Да, был риск, что никого не окажется дома, но она помнила их номера наизусть. И стационарный телефон те не убирали в силу многолетней привычки. А это значит, что связаться с ними не составит труда, даже по соседям не надо будет бежать в поисках мобильника, ибо её остался в Краснодаре. А может, и нет, кто его знает?

Родители были дома, не пришлось тратить время на сборы, но трёх часов им всё равно не хватило.

Впрочем, им бы не хватило и полного дня, чтобы осознать, принять, понять… Елена не стала рассказывать подробности о пережитых мускулах Жардетты, о том, как проходила отбор, потому что не до этого было. Первый час они рыдали. Второй пили чай и любовались портретом Елены и Коннарта да выспрашивали, как им живётся. Третий час был потрачен на… сборы приданого. И никакие уверения Елены, что у неё всего в достатке не смогли убедить мать, что той не понадобится та же сковородка, которую не так давно приобрели по акции в «Ленте».

— Пойми, в жизни нужно быть готовой ко всему, — приговаривала мама, имея в виду не только спонтанную готовку, но и воспитательный аспект.