Казино - Олег Андреев

Сам Рифат с пустыми руками прошел через таможню и кайфовал в баре «дьюти-фри» в ожидании своих обремененных ручной кладью попутчиков.

Наконец в зале появился Петр Ильич. Он сунул в руки жене сумку с видеокамерой и поманил за собой Сашу.

– На, глотай быстренько, – вынул он последнюю упаковку, когда они зашли в пустой туалет. – Запей водичкой, чтоб легче было. И постарайся не есть несколько часов, – не дай бог, прорвется.

– Помру?

– Запросто, – пообещал Козырев. – Ну счастливо. Запомни, что о твоем грузе должен знать только Заур. Прилетишь – сразу скажи, что привез заказ. Да, и захвати вот эту кассетку – посмотрите с Тамарой в полете. Там очень забавные кадры с нашим сыном. Мы ее давно потеряли, а тут случайно нашел ее дома…

При прохождении магнитных ворот Цыган вдруг «запищал». Он выложил все, что было металлического в карманах, но «страж» не унимался. Напрягшийся таможенник хотел уже было пригласить его на личный досмотр, но Саша, который уже с трудом сдерживал волнение, вдруг догадался, в чем дело.

– Один момент, офицер. Я понимаю, в чем дело. Я много летал, но в первый раз столкнулся с такой чувствительной системой, как ваша. Дело в том, что у меня в груди вставлена металлическая пластина. На нее и реагирует магнит.

– А как я проверю, что это так?

– Ее даже видно снаружи, – сказал Сомнат Сингх, распахивая пальто и рубашку на груди. – Видите, как блестит металл в этой дырочке? – показал он на аккуратное отверстие в коже, за которым поблескивала шина, скрепившая когда-то его проломленную грудину.

– А почему она не зарастает? – полюбопытствовал успокоенный таможенник.

– Она меня кормит в некотором роде, – улыбнулся Цыган. – Именно сюда я упираю острие меча во время выступлений.

– Этого не делает никто в мире, кроме господина Сингха, – с победной улыбкой, окончательно снявшей напряжение, сказала Тамара.

– Ну тогда проходите пожалуйста, – сказал офицер. – Но на будущее неплохо бы обзавестись справочкой…

– Столько лет прошло, а ваша бюрократия все молодеет, – невесело пошутил Саша, когда они шли по летному полю.

Самолет уже пятый час находился в воздухе. Как только наступила полночь, Рифат собрал всех за праздничным столом в переднем салоне – наступил день его рождения. Все веселились вовсю: пили, пели русские и чеченские песни, обнимались, словно не шла в это время война далеко на севере, в южной для России Чечне, лакомились острыми кавказскими блюдами, которые вез в нескольких коробках Рифат, чтоб порадовать в день рождения своего близнеца… Один только Цыган отказывался от всего, боясь повредить капсулы у себя в животе, ссылаясь на расстройство желудка. Посадка на дозаправку в Аддис-Абебе прошла почти незамеченной…

Когда взлетели снова, захмелевшему Рифату захотелось зрелищ. Для начала он заставил Леонида Егорыча показать свое умение манипулировать картами, долго пытался что-то повторить из его фокусов и, разгорячившись неудачей, расшвырял колоду по всему салону. Понаблюдав, как ее собирают, ползая по полу, стюардесса и ее добровольная помощница Резиновая Зина, хозяин-барин возбудился и потребовал, чтоб последняя тут же исполнила свой коронный номер на столе.

– А ты, йог, твою мать, будешь следующим. Иди доставай свой меч, и я посмотрю вблизи, как ты его глотаешь. Дуришь ведь публику-то, дури-ишь, – погрозил Рифат своим коротким пальцем, на котором сверкал каратным бриллиантом золотой перстень.

Саша встал и вышел, разгневанный скотским обращением, но выскользнувший за ним Машков решил его успокоить.

– Саша, да не злись ты на чурку. Он нас заказал, значит, мы должны его ублажать, уж прости за терминологию. Достань ты сабельку да порадуй его. Только башку не снеси ему со зла, – рассмеялся Пал Палыч. – Ведь вижу, что хочешь – ишь как глаза сверкают.

Саша нехотя поплелся к багажу и достал свое оружие. Вскоре из переднего салона вышли все, кроме Рифата и Зины.

– Представляешь, – сказала встревоженная Тамара, – запал он на Зинку, да и та, дура пьяная, как кошка к нему ластится. Вот выгнал всех. Как бы чего не вышло.

– А что выйдет-то? – ухмыльнулся, перегнувшись со своего сиденья, Машков. – Ну займутся они любовью на высоте одиннадцать километров, как в «Эммануэль». Помните? Небось всем этого хочется… Что же в этом плохого? Он давно говорил мне, что мечтает… познакомиться с балериной или еще с кем-нибудь в этом роде – уж очень его шпагат волнует. Ох, простите, Тамара Александровна. Кстати, Рифат до сих пор не женат, так что у вашей подруги возникает неплохой шанс на будущее, если она ему понравится.

Очевидно, Зина Рифату понравилась, так как они больше часа не появлялись на людях.

После гнусных предположений подвыпившего Машкова возмущенная Тамара, ни слова не говоря, встала и перешла на дальнее от него сиденье. Саша последовал за ней, и они тихо обнимались на высоте одиннадцать километров, пользуясь тем, что их никто не видит.

– Постой, – спохватился вдруг Саша, ощупывая свой живот. – Мне что-то нехорошо. Я сейчас вернусь, – сказал он и отправился в туалет.

Он вдруг почувствовал, что последняя, проглоченная в аэропорту, капсула все еще находится у него в желудке, – видно, не совсем обычная «пища» и вела себя необычно в его тренированном йогой организме. Саша испугался, что во время неизбежной демонстрации его трюка, которая может быть востребована самодуром-именинником в любой момент, меч, который он заглатывал почти на полную длину, опять-таки пользуясь своими возможностями йога, проникнет в желудок и проткнет тонкую оболочку упаковки героина. Не хватало еще погибнуть из-за чьей-то блажи. Нужно срочно избавиться от нее на время, раз уж она не идет предназначенным ей естественным путем.

В туалете он наклонился над раковиной и усилием диафрагмы начал изгонять наружу смертельно опасное содержимое своего желудка. Все шло хорошо, пока самолет вдруг резко не качнуло, а Саша оступился, и злосчастная капсула выпала прямо в унитаз, прощально булькнула и исчезла в зеленоватом растворе, покачивающемся в горловине стока. Он тут же сунул руку в едкую жидкость, обжегшую кожу, но ничего не нащупал в скользком колене трубы. Саша просто похолодел. Он представил, что стоимость исчезнувшего, на самом деле по прямому назначению, зелья, вполне сравнима с обещанным ему вознаграждением. Что же будет? Как теперь оправдаться перед Зауром, который наверняка знает, сколько этого добра направил ему Чаек!

– А, черт с ним со всем, – махнул рукой Цыган. – Туда ему и дорога!

В салон он вернулся расстроенным.

– Что, плохо? – спросила встревоженная Тамара.

– Да, неважно что-то… Давай отвлечемся! Мне Петр передал какую-то кассету с твоим Сашкой, чтоб ты через камеру посмотрела. Принеси ее – я хочу посмотреть на твоего мальчика.

– Тебе хочется увидеть сына… Петра? – спросила она.

– Мне хочется увидеть твоего сына, – подчеркнул Саша.