НЗ. набор землянина - Оксана Демченко

Он повздыхал молча, старательно заминая непонятные мне сомнительные комментарии. Потом тихо попросил перед сном думать про тот самый фильм, откуда имена Саид и Гюль. Мол – интересно, а я всегда не додумываю сюжет детально и бросаю на середине.

Гюльчатай мы нашли довольно скоро. Она возлежала в дорогом массажном кресле повышенной маньячности: модель так и липла к спине, шелестя в уши жертве синтетическим морским прибоем. И не возразишь: оплачено за прилипчивость по полной. Наша Гюль дорвалась до развлечений, так сказать, без помощи зала и звонка другу. Успешно не заметила прибытия нас – друзей – потому что приводила в порядок ногти, полусонная, прикрытая до глаз очень прозрачным шарфом. Платье новое. В прическе золотистые нити, тоже новые. Эмо-браслеты на запястьях. С чего бы? И без шкварчащих под черепом подсказок возмущенного Саида знаю: истратила первый гонорар Тьютя, свой и брата, до последнего глотка окислителя. У неё не держатся в руках деньги. Иного не стоило и ждать. Саид аж застонал от злости: надо воспитывать, а не поощрять. Видимо, стремление воспитывать у них – семейная черта, унаследованная во всей клон-последовательности. А мне дела нет, сама не люблю указаний и инструкций. Так что, не замечая шипения нашего рослого мальчика, я слила Гюль еще порцию звонкого счастья, приложив тыльную сторону ладони и уменьшив отступные дрюккеля Чаппы на десятую долю. Гюль очнулась, заморгала, потрясенная подарком. Что-то прикинула в большом, но до жути бабском уме – и скороговоркой бросила: не стоит ждать её к завтраку.

Она не кивнула нам, так и осталась лежать, предоставив ногти многорукой команде гусеницеподобных маникюрщиков. Мы попятились и тихонько покинули салон, негостеприимно захлопнувший двери у наших – ничуть не клиентских – носов…

– Кажется, комната в моем полном распоряжении, – поразился Саид, часто оборачиваясь и всей своей телепатией слушая, как Гюль погружается в полусон, навеянный мечтами о грядущих растратах средств.– Но я лучше не буду рисковать. Надо же, я говорю и думаю, а она не слышит! Вся голова забита шмотками, наглухо. Она сегодня намеревается танцевать у Павра. Узнала сумму контракта и сразу перестала твердить «нет-нет-нет». У-у, корыстная.

Я вяло предложила поужинать в хорошем ресторанчике – мы же богатые, но скоро нас так и так разорят. Саид отмахнулся и нехотя буркнул, что жутко устал от недосыпа и готов вырубиться на полные сутки. Обдумали, сошлись в оценке здоровых потребностей организмов. Через полчаса я уже засыпала, а младенец моргал, сидя в позе сонного лотоса у койки и глядя мне в затылок, где по его уверениям показывали в 3Д улучшенную версию «Белого солнца пустыни». Проверю. Может, и правда хоть у меня в башке свершится чудо и Петруха выживет?

Утро началось ужасно.

В личные покои габла Симы вломились толпой какие-то частично гуманоидные хамы. Саид постучал хамами по переборке, выбил из них хамство и опьянение. Злодеи сгинули, оставив на полу груды букетов и упакованные во много слоев блестящего подарочки. Все подписано, предназначается Гюль.

– Давай сбежим отсюда вдвоём, – жалобно предложил Саид. – Она танцевала у Павра. В эмо-браслетах и таком… шарфике, еще был пояс из длинных ниток. Из одежды это все.

– Зато это, – я обличающе ткнула в букеты, – не все, что сегодня вывалится из поклонников. Мы в осаде. Сима, ты, то есть я, дура! Я сама послала её туда. Думала, общее обожание вернет ей радость жизни, а надо было помнить о себе. Надо сказать ей, что пыры не любят распутных девиц.

– Бмыг простит ей что угодно, к тому же она делает все исключительно для продвижения его таланта и его ювелирных коллекций, – отмахнулся Саид. Подергал меня за рукав. – А Петруха выжил. У них с этой… которая ни капельки на нашу Гюль не похожа, двойня.

– Опять двойня, – ужаснулась я. – Гос-споди, и как ты, всемогущий, мог допустить клонирование? Каждому ученому по молонье в жопу, при первой мысли о таком беспорядке, вот мой выбор! Саид, мы должны убедить Гюль подать прошение о выводе вас из прайда.

– Уже. Это она сделала, едва пришла в себя и опознала, что я такой вот… не такой, не резонирую с ней.

– Она не безнадежна, – чуть успокоилась я, прекратив мысленно считать Гюльчатаев, входящих в двери моего умозрительного кошмара. – Полночи мне снилось, что я вас считаю, как верблюдов при бессоннице. Раз гюльчатай, два, три… И не могу заснуть, а пока я не засну, вы не прекратите лезть в двери. Как тесто, блин.

Саид виновато посопел, даже не обиделся, что его обзывают тестом и верблюдом. Мы быстро позавтракали. В голове уже чесалось от сообщений.

Возле ресторана Павра в драку раскупали столики на вечер. Предсказуемо.

Вася привел габаритов и обороняет заведение. Не задаром: умудрился себе зарезервировать место и право на трансляцию. Молодец, что тут скажешь?

Засечена попытка провоза редкого животного. К тому же – взрывоопасного. Животное в карантине, владелец лечит ожоги. Суровая месть настигла злодея без участия Симы. Так ему и надо, хотя – дешево отделался, наверняка.

Потерялся ребенок, воспитатели просят не спешить с поисками, дитя вполне автономно. «Один в габе», типа фильм ужасов для взрослых. Ха-ха. У меня «две в комнате». Нафиг, не хочу ужасов. Пусть себе гуляет малыш.

А, вот интересное: губры устроили давку на погрузке. Видела я трипсов, эти белковые вроде бы не мельче. Хочу наблюдать давку!

– Саид, ты со мной?

– Вообще я напросился на спарринг к тому минотавру, габралу Рыгу, – смущенно заморгал детеныш. – С Гулькой драться – слезы. Сломал ей ноготь, думал, хоть тогда она прибьет меня с досады, а вместо боя приключился скандал с поучениями.

– Ну, иди, попробуй сломать ноготь минотавру, – хмыкнула я.

На ходу профилактически поискала взглядом Гава. Нет его. Похоже, взял шефство над Гюль. Прав, иначе или её порвут поклонники, или она – их. За ноготь, которого все они не стоят.

А, ну вас всех, люди и нелюди. Побегу одна смотреть на давку. Конечно, хочется верить, что губры – они как слышатся, так и смотрятся. Зубрами, ну такими бычарами скалоподобными.

Я мчалась в погрузочный док номер три-спец, как, наверное, зачуханное сельское дитя на первую в жизни ярмарку. И что? И – облом… Губры оказались десятилапыми аналогами осьминогов. Десятиногами, значит. Они катились по обозначенной светом дорожке в жидкостных мешках, огромные, неуклюжие и совсем не занятные на вид. Давили они всего-навсего габаритов, а ничуть не белковых гуманоидов. Габариты под давлением попискивали и гасли, но едва шар их миновал, сразу включались, делали самодиагностику и снова начинали деловито сновать туда-сюда, проверяя гладкость дорожки и точность расстановки указателей. Это давка? Фи. Просто работа. Я посоветовала не закладывать маршрут с острыми углами, что знали и без меня. И побрела прочь, мысленно сверив акт ущерба с регламентными значениями: каждый визит губров причиняет увечья имуществу габа. Но мы существуем, чтобы перемещать белковых. Губры не очень белковые, скорее псевдо, хотя мне эти классификации – пофиг, не хочу вникать. Габ-система – это транспорт будущего, мы рады всем пассажирам, тем более постоянных линий. Губры – постоянные и ценные, научный сектор прибьет любого, кто усомнится: только десятиноги охотно ныряют в любые планеты-гиганты и без проблем оттуда выбираются. Производят научные изыскания, разработку каких-то мне непонятных ресурсов и еще тучу важных дел. Вот и пусть… катятся. В рабочем порядке.