Казнить Шарпея - Максим Теплый

– Придется прогуляться к моей машине. Тут недалеко. Если через лес, то мы сократим путь минут на десять... – И, увидев, что Каленин не двигается, добавил: – Вам помочь или сами пойдете?

Дибаев сделал знак своим парням, которые выглядели на удивление мирно и даже мило: никаких бычьих шей, угрюмых взоров и низколобости. Симпатичные молодые парни с открытыми жизнерадостными лицами.

По знаку Дибаева оба двинулись на Беркаса, разворачивая свободный коридор для него в сторону леса. Беркас, с трудом переставляя непокорные ноги, двинулся за Дибаевым.

Молча шли по едва различимой лесной тропинке минут десять.

– Ну вот и пришли. – Дибаев показал на стоявшую на проселке «Волгу», за которой угадывался его служебный «БМВ». – Видите, Каленин, как мы жаждали этой встречи. Машину мою – не узнать. Помяли бок во время гонки. Лобовое стекло треснуло, – Дибаев тяжело вздохнул, – теперь придется ремонтировать.

Присядем... – Он показал на приоткрытую заднюю дверь, за которой угадывалось просторное сиденье, разделенное подлокотником так, что сидеть могли только двое, зато удобно отрегулировав кресло, каждый – под себя. – Сделай прохладнее и иди погуляй, – приказал Дибаев одному из своих спутников.

Тот отрегулировал климатконтроль и без дополнительных распоряжений встал метрах в пяти со стороны двери, в которую нырнул Каленин.

– Скажите, Каленин, – начал разговор Дибаев, – что вам нужно от меня? Вот вы собирались пойти к Президенту и представить ему меня как заговорщика, карбонария, так сказать, подготавливающего убийство главы государства. Так?

– Не совсем! Я не знаю, какова ваша роль во всем, что сегодня происходит в Москве.

– Тогда зачем же вы хотели опорочить меня перед Президентом?

– Я намеревался рассказать только то, что мне известно относительно вашего партнера...

– Это Удачника, что ли?

– Да! Так вот, решение принимал бы Президент. Ему вы и должны были бы объяснить, о чем шла речь тогда, на даче Удачника, кто шантажировал Асю и угрожал расправой ее детям, кто, в конце концов, хотел сжечь меня и погубил ни в чем не повинного парня...

– Послушайте! Человек с именем папуаса! – Дибаев едва сдерживался, и его лицо напряглось так, что на висках вздулись огромные синие бугры от пульсирующих вен. – Кто дал вам право ломать мою жизнь? Ну подумайте, вы же не идиот!!! Зачем мне этот переворот? Зачем??? Я же успешный человек. У меня все есть. Я богат! У меня есть власть, бабы, уважение сильных мира сего. Кто не уважает, тот боится! Я не вру, Каленин! У меня нет мотива, чтобы становиться заговорщиком. Ну нет! Я только выслушал Удачника. Он, кстати, скоро будет здесь, и вам представится возможность с ним побеседовать. Повторяю: только выслушал! Я знаю про пленку. Мы ее раздобыли. Ну, сболтнул, что не прочь стать премьером. Так я и Президенту могу это сказать. Чем я хуже Зуева?! Я лучше! У меня больше опыта! Если бы не вы, Каленин, с вашей прокуроршей, то ничего бы не было! Слышите? Ничего бы не было!!! Вы хоть понимаете это, идиот несчастный?!

Дибаев пошел красными пятнами. Было похоже, что он близок к истерике.

– Игнатова вашего сегодня повязали в Ново-Огарево! – почти кричал он. – Один террорист убит, других ищут и, будьте уверены, найдут! Все!!! Чего вам еще надо??? Зачем вы заставляете меня идти на крайние меры? Ведь я убью вас, Каленин! Вы же не оставляете мне выбора! Вы же попретесь к прессе, к Президенту с вашей, так сказать, правдой. Вместе с этой вашей облезлой прокуроршей!

На «облезлую прокуроршу» Беркас обиделся и не удержался.

– Вы меня уже один раз убивали, – неожиданно возразил он, – и у вас ничего не вышло. Поймают вас, все равно поймают! Меня помощник премьера видел, и постовой видел, к тому же я кое-кому позвонить успел, пока вы мой телефон не заблокировали, – соврал он. – Их всех тоже убивать станете? Не многовато будет? – Каленин победоносно взглянул на Дибаева и в ту же секунду пожалел о своей смелости.

– А почему вы решили, что это сделал я? – зловещим шепотом произнес Дибаев и вплотную приблизил лицо к Каленину. – В смысле покушения на вас и прочее. Почему я? Где связь? А если вы ошибаетесь и теперь в угоду вашим заблуждениям ломаете мне жизнь? За что? А? – Дибаев еще ближе подполз к Каленину и неожиданно согласился: – Ну хорошо! Допустим, это был я. Только допустим! Но ведь это вы вынудили меня или кого-то другого поступать так, а не иначе! До той секунды, пока вы не появились в моей жизни, у меня не было никакой вины ни перед Президентом, ни перед страной. Я выслушал Удачника – и все. И даже собирался его сдать. Спросите у него! Спросите! – Дибаев почти перебрался на кресло Каленина и при каждой сказанной фразе тряс его за плечи и горячо дышал прямо в лицо, причем Каленин уловил запах алкоголя. Как бы в подтверждение этому, Дибаев откинулся на свое сиденье, вытащил откуда-то фляжку и сделал пару больших глотков. В салоне запахло дорогим коньяком.

Дибаев несколько мгновений прислушивался к собственным ощущениям после принятой дозы, а потом вновь развернулся к Каленину, причем смотрел на него пристально и гневно.

– Вы, значит, правдолюбец? Так? Ну и сдавали бы истинного заговорщика. Вон он, кстати, подъехал. – Дибаев показал пальцем на плывущий по лесному проселку внедорожник, цвет которого только угадывался как красный, а от пыли был серовато-розовый. – Издалека пылит! Плутал по проселкам, видать, пока условленное место нашел. Мент поганый! – Дибаев разразился длинной матерной тирадой.

– А теперь смотрите внимательно. – Он достал носовой платок, сунул руку куда-то в область заднего кармана брюк и осторожно, чтобы не коснуться голой рукой, вытащил маленький изящный пистолетик иностранного производства. Передернул затвор, причем так же манипулируя носовым платком. – Я покажу вам интересное кино. Пульки в этой машинке маленькие, но с трех шагов человека прошивают насквозь. Как думаете, чей это пистолетик? – Дибаев злорадно рассмеялся. – Не догадываетесь? Ну не мой же, конечно. Он извлечен из домашнего сейфа Петра Анатольевича Удачника. Хозяин, правда, еще не знает, что он у него пропал. Вот удивится, когда узнает! Но еще большим будет его удивление, когда я ему расскажу, как ко мне попало его оружие. Вы будете иметь возможность присутствовать при этом. Вместе посмеемся... Окно чуть-чуть приоткройте, чтобы было слышно, и сидите тихо. Он вас не видит, зато перед вами вся сцена как на ладони.

Дибаев хлопнул дверью и пошел навстречу Удачнику, который также покинул автомобиль и остановился в двух шагах перед его капотом.

Впервые за время Президентства Шарпей надел свой генеральский мундир, увешанный многочисленными орденами и медалями, большая часть которых была боевыми. Китель стал маловат, тянул на спине и топорщился на том месте, где у Президента некогда была талия.

«Иконостас», то есть выставленный на груди полный набор наград, впечатлял: два – ордена Ленина, два – Боевого Красного Знамени, три – Красной Звезды, куча медалей и высших наград других стран. «А звезды Героя нет!» – неожиданно поймал себя на крамольной мысли Президент. Он вспомнил свой давний разговор с Брежневым. «Точно, он ведь мне тогда Героя посулил!»