Повелительное наклонение истории - Олег Матвейчев

На самом деле нет ни одного поражения, которое нельзя было бы превратить в преимущество и сделать основой успеха.

И первым делом для напоминания всему миру о нашей великой победе, надо… Нет, не эксгумировать тело Солженицына и отправить его с земли Донского монастыря в Америку, которой он служил. Надо сначала провести соответствующую подготовку.

Дело в том, что шокирующие пиар-событие, информационный повод, который является выстрелом стартового пистолета для всех СМИ писать о той или иной теме, подобно зажженной спичке, которая подносится к бочке с порохом. Но прежде чем зажигать спичку, нужно подготовить бочку сухого пороха. А именно: нужно создать в мире ядро специалистов-экспертов по Солженицыну, его биографии, по истинным цифрам сталинских репрессий, по нашему вкладу в период войны. Это должны быть люди, которые на наши гранты напишут десятки солидных книг по этой теме. И только потом, когда случится стартовое событие, это ядро взорвется: то есть люди получат повод рассказать, все что знают, а также трибуну и интерес зрителей.

Далее (и это самое важное!), начинать надо не с России. А именно с заграницы. Если мы сейчас у себя начнем ставить памятники Сталину, без предварительной обработки массового сознания в мире, мы рискуем опять противопоставить себя всему миру: дескать, Россия вернулась на путь тоталитаризма и проч. Сначала им надо разъяснить (а это огромная кампания на весь мир, сделанная руками прежде всего мировых же ученых и публицистов), что Солженицын — плод «холодной войны», что все они были 50 лет лохами, верящими в сказки и проч. А вот после этого уже можно взрывать детонатор у нас (он спровоцирует общемировую дискуссию).

Что может послужить таким знаковым событием и информационным поводом?

Первым делом надо вернуть на карту великий город — Сталинград. Это даст огромную волну публикаций по всему миру: что, зачем, кто? Им придется самим напоминать читателям и зрителям о той войне и той победе. И для нас хороший информационный повод написать правду.

Привычная, кочующая из книги в книгу, формулировка «битва под Сталинградом стала началом коренного перелома во Второй мировой войне» на удивление точно отражает подлинное историческое значение этого события: характер войны после Сталинграда действительно радикально изменился. И не только потому, что с началом контрнаступления советских войск в ходе битвы на Волге 19 ноября 1942 года и блистательным завершением этой операции, увенчавшимся капитуляцией сотен тысяч нацистов во главе с их фельдмаршалом, наша армия перехватила у немцев стратегическую инициативу. И в трагические дни начала войны и во время обороны Москвы и Ленинграда советские люди проявляли массовый героизм и беспримерное мужество. Но с наибольшей силой героизм проявился именно в Сталинграде: «За Волгой для нас земли нет!».

Когда несметные полчища фашистов и их сателлитов обрушились на город и практически захватили его, им противостояли остатки 62-й и 64-й армий, чудом зацепившиеся за кусочек земли на берегу великой реки. «Нам надо пройти до Волги еще только один километр, но мы его никак не можем пройти.

Мы ведем борьбу за этот километр дольше, чем за всю Францию, но русские стоят, как каменные глыбы». Эту дистанцию писавший эти строки в своем дневнике немецкий солдат, как и сотни тысяч других гитлеровцев, нашедших могилу в руинах Сталинграда, в 1942-м так и не одолел. Мужество советских бойцов действительно стало камнем, о который в осколки раздробилась под Сталинградом хваленая тевтонская сталь…

Незадолго до Сталинградской битвы был издан Приказ Сталина № 227, который указывал, что все те, кто отступил или сдал позиции врагу без приказа сверху, будут расстреляны без малейшего промедления. «Ни шагу назад!» — вот был призыв. Знаменитый приказ зачитывали перед строем не как угрозу, а как разъяснение стратегии. Дело в том, что среди солдат и офицеров не без влияния фашистской пропаганды распространилось губительное заблуждение, что можно вести войну «кутузовским способом»: то есть отступать до Урала, заманивая немцев вглубь и беспокоя партизанскими вылазками.

Для справки: это бы не сработало. С потерей европейской части СССР терял большую часть промышленности, почти все коммуникации, все источники горючего, нефти, другого сырья, продовольствия и проч., ведь в Сибири тогда ничего еще не разрабатывалось. Не удалось бы и эвакуировать большую часть мирного населения, которое в условиях геноцида сократилось бы за несколько лет на 50 миллионов. Увидев поражение, в войну вступила бы Япония, а нам нечем защищать Дальний Восток. Как могла бы отвоевать все территории обратно маленькая, лишенная всех ресурсов «сибирская республика», в которую бы превратился СССР? А ведь потерянные нами ресурсы достались бы врагу и сделали его сильней… Никогда не был бы открыт Второй фронт в Европе, и все народы Европы были бы онемечены.

Этому очень вероятному будущему был положен конец приказом Сталина «Ни шагу назад!» и сознательным выполнением этого приказа — героизмом советских солдат и офицеров!

Именно от немногих измотанных боями людей зависела судьба великой битвы, всей войны, всего мира и всей истории. Соотношение сил составляло: по людям 1,2:1, по орудиям и миномётам 1:1, по танкам 2:1, по самолётам 3,6:1 в пользу противника^!!!!). Кто скажет, что мы победили «трупозаваливанием»? Только героизмом и воинским искусством! Необходимо было выстоять любой ценой — пока Сталин и Ставка Верховного Главнокомандующего подготовят силы для контрнаступления. И наступление было подготовлено: блестящая военная операция «Уран», вошедшая во все учебники военной истории: главная битва Второй мировой войны, где с обеих сторон сошлось до 2,5 миллионов человек. Всего за время Сталинградской битвы, с 17 июля 1942 года по 2 февраля 1943 года, армии фашистского блока потеряли около 25 % сил, действовавших на советско-германском фронте. До 1,5 миллионов солдат и офицеров противника (с учетом потерь ВВС) было убито, ранено и взято в плен.

Да еще 30–50 лет назад слово «Сталинград» знало все человечество. Любой американец, англичанин (про немцев уж не говорим) считал Сталинград символом силы русского духа, слово стало интернациональным, таким же, как позже станут «спутник», «Гагарин» и проч.

В период «холодной войны» за рубежом начали делать все, чтобы как-то умалить роль СССР как спасителя мира от фашизма. Главной битвой Второй мировой была объявлена битва за Эль-Аламейн (так сейчас написано во всех учебниках истории ведущих стран мира). В этой битве 230 тысяч союзников напали на 80 тысяч фашистов и сумели-таки чудом победить, уничтожив всего 55 тысяч гитлеровцев. Сравнили цифры?

Но даже злобные антисоветчики не додумались вычеркнуть Сталинград из истории, его просто упоминали через запятую рядом с другими «важными битвами». Судьбу героического Сталинграда в 1950-е росчерком пера решил Хрущев, отнявший у волжской твердыни ее имя. Переименование города-легенды в безликий Волгоград было кощунственным по своей сути. Для миллионов россиян и, прежде всего, фронтовиков, город русской славы был и навсегда останется Сталинградом. Хрущев сделал то, что не удалось Гитлеру со всей его многомиллионной армией — он уничтожил Сталинград. Ему удалось то, о чем мечтали все идеологи «холодной войны» — стереть память о русской славе.