Транторианская Империя (Сборник)(журнальные иллюстрации) - Айзек Азимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Продолжай, — сказал Джунц, наблюдая за ней.
— Потому что есть человек, следивший за Риком с самого начала. Он нашел его в полях, он устроил так, чтобы я заботилась о нем, он знал о каждом его дне. Он даже знал все о докторе, потому что я рассказала ему. Это он! Он! — Ее голос поднялся до крика, а рука твердо указывала на Мирлина Теренса, Резидента.
И на этот раз даже сверхчеловеческое спокойствие Файфа изменило ему. Его руки сжались на краю стола, массивное тело приподнялось над креслом, а голова быстро повернулась к Резиденту.
ПОБЕДИТЕЛИ
Все были поражены словно параличом.
Потом раздался пронзительный смех Стина.
— Я верю, — хохотал Стин. — Я все время говорил это. Я говорил, что туземец был нанят Файфом. Теперь вы видите, что за человек Файф. Он нанял туземца, чтобы…
— Это адская ложь!
Говорил не Файф, а Резидент. Он вскочил, и глаза у него пылали от возбуждения.
— Что — ложь? — спросил Эбл.
Теренс некоторое время смотрел на него, не понимая, потом ответил, задыхаясь:
— То, что сказал Сквайр. Никто из саркитов не платит мне.
— А то, что сказала девушка? Это тоже ложь?
— Нет. Правда. Психозонд применял я. Не смотри на меня так, Лона! Я не хотел повредить Рику. Я не хотел ничего того, что случилось.
— Все подстроено, — возмутился Файф. — Не знаю в точности ваших замыслов, Эбл, но для этого преступника явно невозможно включить в свою биографию и это преступление. Как известно, только Великий Сквайр может обладать достаточными познаниями и возможностями. Или вы хотите спасти своего наемника, Стин, подстраивая ложные признания?
— Я не беру денег и от Трантора, — сказал Резидент. — Но если хотите знать, что произошло, я расскажу вам. В конце концов либо Сарк, либо Трантор, так что пропадай все! По крайней мере у меня будет случай высказаться. — Он указал на Файфа. — Вот это — Великий Сквайр. Только Великий Сквайр, говорит Файф, может обладать достаточными познаниями и возможностями, чтобы сделать то, что сделал преступник. Он сам верит в это. А что он умеет? Что умеет любой из саркитов?
Они не участвуют в управлении. Управляют флориниане! Управляет Флоринианская Гражданская Служба. Флориниане получают бумаги, пишут бумаги, раскладывают бумаги. А бумаги управляют Сарком. Конечно, большинство из нас слишком забито, чтобы даже пищать, но знаете ли вы, что мы можем сделать, если захотим, под самым носом у наших проклятых Сквайров? Ну вот, посмотрите, что сделал я.
Год назад я временно был начальником движения в космопорте. Это записано в моем послужном списке. Вам придется немножко порыться, чтобы найти это, так как официальным начальником движения был саркит. Официальное звание было у него, а всю работу делал я. Мое имя можно отыскать лишь в специальном отделе с пометкой «Туземный персонал». Ни один саркит не стал бы пачкать глаз, заглядывая туда.
Когда местное отделение МКБ прислало сообщение космоаналитика, предлагая встретить корабль с каретой «Скорой помощи», эти сведения получил я. Согласитесь: не так уж часто приходится слышать о гибели Флорины.
Я договорился встретиться с космоаналитиком в маленьком пригородном порту. Сделать это было легко. Все рычаги и нити, приводившие в движение Сарк, были к меня в кулаке.
Я встретил космоаналитика, спрятал его и от Сарка и от МКБ. Я выжал из него все сведения, сколько мог, и решил использовать их ради Флорины и против Сарка.
У Файфа невольно вырвался вопрос:
— Так это ты послал первые письма?
— Я посылал эти первые письма, Великий Сквайр, — спокойно произнес Теренс. — Я думал, что смогу овладеть достаточной долей кыртовых площадей, чтобы поставить Трантору свои условия и прогнать саркитов с моей планеты.
— Ты с ума сошел!
— Возможно. Во всяком случае, ничего не получилось. Я сказал космоаналитику, что я Файф. Это было необходимо, ибо он знал, что Файф крупнейший человек на планете, и, пока он считал меня Файфом, он говорил открыто.
К несчастью, у него терпения еще меньше, чем у меня. Он упорно требовал свидания с представителем МКБ. Мне было трудно справиться с ним, пришлось прибегнуть к зондированию. Зонд я смог достать. Как с ним обращаться, я видел в госпиталях. Я знал о нем немного. К несчастью, недостаточно. Я настроил зонд так, чтобы убрать страх и тревогу из верхних слоев его разума. Это была простая операция. Я до сих пор не знаю, что произошло. Вероятно, страх и тревога лежали глубже, очень глубоко, и зонд автоматически следовал за ними, попутно разрушая весь сознательный разум. На руках у меня осталось лишенное разума существо… Я сожалею, Рик… Итак, космоаналитик остался совершенно беспомощным. Нельзя было позволять, чтобы его нашел кто-нибудь, кто мог бы разузнать насчет его личности. Нельзя было и убивать его. Я был уверен, что память к нему вернется, а мне его знания еще были нужны.
Я устроил так, что меня послали на Флорину Резидентом, и взял с собою космоаналитика с поддельными документами. Я устроил так, что его нашли, и выбрал Валону, чтобы ходить за ним. С тех пор опасностей не было, кроме одного раза с доктором. Тогда мне пришлось пойти на силовые станции Верхнего Города. Там инженерами были саркиты, но у входа стояли флориниане. На Сарке я узнал о механизмах энергии достаточно, чтобы закоротить силовую линию. С тех пор убивать мне стало легко. Но я никогда не думал, что доктор держит копии карточек в обеих половинах своего кабинета. А подумать было бы нужно. Потом, сто часов назад, — а кажется, будто сто лет, — Рик начал вспоминать снова. Ну, вот и все. Джунц прав.
Теперь смотрите. Только я знаю, где находятся бумаги Рика. Ни один саркит, ни один транторианин никогда не найдет их. Если они вам нужны, вы должны мне дать политическое убежище. Саркит или транторианин могут называть себя патриотами; почему не может флоринианин?
— Мы не отдадим вас Сарку, — сказал Джунц. — За вред, нанесенный космоаналитику, вас будут судить. Я не могу гарантировать исхода, но если вы пойдете нам навстречу, то это зачтется в вашу пользу.
Теренс испытующе поглядел на Джунца.
— Попытаюсь поверить вам, доктор… По словам космоаналитика, солнце Флорины вошло в стадию, предшествующую взрыву новой звезды.
— Как? — Это восклицание вырвалось у всех, кроме Валоны.
