Возлюбивший зло - Пирс Энтони

Впрочем, соотношение добра и зла в мире, похоже, совсем не изменилось. Видимого успеха Пэрри не добился, однако ему удавалось отражать нападки других воплощений. Таким образом многовековое противостояние сохранялось.

Тем временем Мефистофель продолжал следить за потомством Ниобы. Возможно, ключевой фигурой должна была оказаться не она, а ее сын или внук…

Повзрослев, этот сын превратился в удивительно могущественного колдуна. Однако он не был женат и мог умереть, так и не оставив после себя потомства. Будучи инкарнацией, Ниоба не имела возможности родить еще одного ребенка. Воплощения навсегда оставались в том возрасте, в котором они принимали власть — если, конечно, подобно Пэрри, не додумывались в эту минуту выбрать для себя возраст по желанию. Зная это, Лила вовремя снабдила его нужной подсказкой. Однако, несмотря на возраст, неизменность воплощений подразумевала и то, что они не могли иметь детей — ведь вынашивание ребенка требовало определенного времени…

Затем колдун решил жениться на своей двоюродной сестре Бленде, которая, подобно Ниобе, была самой красивой женщиной своего времени. Мефистофель доложил Пэрри о помолвке.

— Убери его, — коротко приказал Пэрри. Хотя ему это и не нравилось, дожидаться, когда у Ниобы появится внук, Пэрри совсем не хотелось.

— Для этого мне придется выпустить в царство смертных демона, мой господин, — заметил Мефистофель.

Освободить демона хотя бы на несколько часов — задача не из легких. И все же случай того требовал.

— Хорошо, выпусти демона.

С довольной улыбкой Мефистофель растворился в воздухе — ему нравились убийства из-за угла и прочие низости.

Однако обойти Судьбу снова не удалось. Замысел провалился, и вместо колдуна или его невесты демон уничтожил мать Бленды. Гавриил оказался в выигрыше, а Ниоба еще больше обозлилась на Сатану.

Она по-прежнему ему досаждала, в частности, отвела смерть от намеченного Пэрри для убийства сенатора. Впрочем, Пэрри все-таки удалось спасти положение, безжалостно развенчав доброе имя своей жертвы.

Затем внезапно Ниоба решила уйти в отставку.

— Что? — удивился Пэрри. — Как же она будет оказывать на меня влияние, если уходит?

— Она сможет родить еще одного ребенка, — угрюмо отозвалась Лила.

— Разузнай об этом побольше, — приказал Пэрри.

Лила исчезла и очень скоро вернулась, чтобы доложить.

— Ниоба собирается выйти замуж за некоего Пасиана, двоюродного брата своего мужа, который обладает волшебной музыкой.

— Музыкой?

— Я не сомневалась, что это заинтересует тебя, мой господин! Конечно, он не умеет петь так прекрасно, как ты, однако его магия наделяет пение не меньшей силой.

В словах дьяволицы Пэрри невольно уловил злобу, но не придал этому значения. Хотя Лила и оставалась непревзойденной любовницей, ее манерность начинала ему надоедать. В ближайшее десятилетие Пэрри собирался непременно отослать дьяволицу на продолжительное время, чтобы развлечься с какой-нибудь грешной душой.

— Это все?

— Далеко не все, мой господин. Похоже, что, когда Ниоба еще только стала инкарнацией и была сильно привязана к своему сыну, она уговорила Атропос принять вид бабушки и…

— Атропос! — перебил Пэрри. — Старшую из аспектов Судьбы? Она пресекает линии жизни. Ничего себе бабушка!

— Все так, повелитель. Тогда Атропос взяла малыша и его двоюродного брата Пасиана к двум опытным провидицам и задала каждой из них один и тот же вопрос: «На ком, когда вырастут, женятся эти мальчики и что ждет их детей?»

— В самом деле, любопытно, — кивнул Пэрри. — Почему мне не посоветовали сделать то же самое?

— Демон, которого Мефистофель приставил за ними следить, не догадался о важности предсказаний. Ведь большинство провидцев — шарлатаны, которые действуют в угоду клиентам. Только теперь, когда я сама стала во всем этом копаться, я поняла, что пророчества посланы Гавриилом в качестве своего рода подсказки.

— Но так, чтобы они не привлекли внимания демона, — закончил за дьяволицу Пэрри с невольным восхищением. — Продолжай.

— Первая прорицательница сказала — я цитирую: «Каждый будет обладать самой красивой женщиной своего поколения, которые родят им самых талантливых в своей области деятельности дочерей… Каждая из дочерей пойдет против спутанной пряжи; одна, возможно, выйдет за Смерть, а другая возьмет в мужья Зло».

Пэрри разинул рот от изумления.

— Вторая прорицательница выдала буквально следующее: «Один будет защитником оленей, а его дитя спасет человечество; другой полюбит инкарнацию, а его ребенок станет одной из инкарнаций. Но нити очень запутанны». Больше она ничего не сказала.

Наконец к Пэрри вернулся дар речи.

— И сын Ниобы, колдун, действительно женился на дочери Пасиана Бленде, самой красивой женщине своего поколения. Теперь Пасиан, овдовев, женится ни на ком ином, как на Ниобе, самой красивой женщине своего времени.

— Как я сказала, мой господин, пророчества сбылись. Значит, нужно ожидать появления двух гениальных дочерей, одна из которых может стать женой Танатоса…

— А вторая — моей женой! — заключил Пэрри. — Но это исключено, я не собираюсь больше жениться!

— До тех пор, пока с тобой остаюсь я, — проворчала Лила. — Слово «может» еще не означает, что так оно и будет, хозяин.

— Куда уж там! Все и так дико переплелось!

— Девушки пойдут против спутанной пряжи, — подтвердила Лила. — Одна — чтобы спасти людей, а вторая — чтобы стать инкарнацией.

— Дочь человека, который любит инкарнацию, — задумчиво отозвался Пэрри.

— Должно быть, это Пасиан. Надо проследить за его дочерью.

— И за второй девочкой тоже, — напомнила ему дьяволица. — Ведь именно ей предстоит спасти людей — а это значит, что ты проиграешь.

— Я должен избавиться от обеих! — выпалил Пэрри. — Одна из них — дочь Ниобы, вторая — ее внучка.

— Однако, каждый раз когда ты пытался подступиться к кому-нибудь из ее окружения, у тебя ничего не получалось. По сути, именно твоя последняя неудача сделала Пасиана вдовцом, и благодаря ей Ниоба может теперь выйти за него замуж. Ты сыграл на руку Богу!

То, с каким злорадством, хотя и скрытым. Лила отнеслась к его ошибкам, не понравилось Пэрри.

— Что ж, теперь я буду более внимателен, — сердито буркнул он. — Спор еще не проигран.

Пэрри не стал открыто высказывать свои опасения, хотя понимал: чем больше этому делу уделяется внимания, тем труднее будет убрать с дороги девушек. Вначале следовало обратиться к другим более хитрым и надежным уловкам.

Пэрри стремился предотвратить появление на свет хотя бы одной из девочек. Поэтому, когда Ниоба в очередной раз отправилась в Пустоту за хаосом, он перехватил ее. Только здесь ей приходилось терпеть его присутствие, поскольку Ниоба оказывалась совершенно одна, без своих сестер.