Нежно - Ава Рид

– И каким же будет итог? – забавляясь, спрашиваю я, однако в следующий миг уже лежу на кровати, и Дилан рядом со мной. А потом в самый неподходящий момент я начинаю зевать.

– Надо поспать, сегодня ночью нам это плохо удалось. – И дело не только в том, что мы рано встали, но и в том, что поздно уснули. Целуясь с Диланом, я начисто утратила ощущение времени.

– Кровать достаточно большая для нас обоих. Останешься здесь? – Как прошлой ночью.

Его нерешительность меня озадачивает. Мы же уже пришли к согласию, очень надеюсь, что он не даст задний ход.

– Если остальные вернутся завтра и…

– Если они приедут так рано, что застанут нас в постели, то мы что-нибудь придумаем. И хотя я в это не верю, им понадобится минимум шесть часов на путь из Монтаны. Не знаю точно, где живет Энди, но раньше девяти они ее с кровати не поднимут, а это, в свою очередь, означает, что до трех или четырех их тут не будет. Плюс мы можем все запереть – и твою комнату, и мою. – Я предлагаю такой вариант, потому что для меня это не играет никакой роли и потому что считаю, что так помогу Дилану. Сильнее всего его тревожит не то, что ребята могут нас поймать, тут я уверена. Думаю, это страх, что они увидят его ногу, протез, а он будет не готов. Он хочет сам выбрать момент или сделать это осознанно, и я могу его понять. – Или подожди, я быстро напишу им и спрошу.

– О’кей.

Поэтому я вынимаю мобильник из кармана брюк. Чудо, что он еще не сломался.

«Привет, народ. У вас все хорошо? Во сколько завтра вернетесь домой?»

Мэйсон печатает…

«Как только Энди выйдет из комы. Но у нас был план выехать рано. Ха-ха».

«То есть раньше часа вас не ждать?»

«А ты что, по нам соскучилась?»

«Спрашиваю из-за обеда».

Ложь только наполовину. Хотела бы я, чтобы моя жизнь состояла из гораздо меньшего числа полуправд…

«Ты соскучилась! Нет, не думаю».

«Что имел в виду мой красноречивый парень: мы напишем тебе, когда будем выезжать. А потом дорога к вам займет часов семь точно, в зависимости от пробок и остановок».

«Супер, спасибо, Джун! Езжайте аккуратно».

После этого Джун присылает общее фото за обеденным столом. Мэйс, обсуждающий что-то с Лукасом, братом Энди, ее отец, Куп и она сама играют в карты с тремя мужчинами среднего возраста. Видимо, они работают на ранчо и стали друзьями семьи. Носок сидит рядом на стуле и еле дотягивается до стола, чтобы за всем наблюдать. Они выглядят счастливыми.

«В следующий раз вы приедете с нами», – добавляет она.

– Ну как? Что они говорят?

– Напишут нам, когда будут выезжать, и точно не окажутся здесь раньше часа дня, раз им так долго добираться. К тому же я не могу себе представить, чтобы они растолкали Энди достаточно рано, разве что встанет вопрос жизни и смерти.

Дилан с облегчением забирает у меня телефон и кладет его на столик у кровати.

– Отлично звучит. Тем не менее я запру дверь к себе, выключу везде свет и схожу в ванную. – Он быстро меня целует.

Пока Дилан занят, я включаю тихую музыку и размышляю. В моей комнате стало по-настоящему красиво. Стеллажи наконец-то собраны – поверить не могу, – книги рассортированы, а между ними в каждой квадратной полке стоит маленькое растеньице. Для колонок там тоже нашлось место. Перед кроватью лежит маленький пушистый коврик, в дополнение к большому в центре комнаты, а под окном я накидала много плоских подушек, чтобы можно было на них сидеть. Над кроватью повесила пять ландшафтных фотографий в темных рамках, все разной величины. Еще возле кровати стоит маленькая лампа.

Тут действительно очень уютно. Я окончательно обжилась.

Ненадолго задумываюсь о Купе, неожиданном визите родителей и ситуации, из которой не может выбраться наша семья, хотя не должна была ни при каких обстоятельствах в ней оказаться.

К счастью, слишком надолго погрузиться в эти мысли мне не удается, поскольку Дилан выходит из ванной, и я начинаю готовиться ко сну.

Быстро принимаю душ, чищу зубы и возвращаюсь. Закрываю за собой дверь, как мы и договаривались. На этот раз я надеваю не прикид с манго, а обыкновенную темно-синюю пижаму. Дилан уже лежит в постели, скрестив руки под головой, и наблюдает, как я приближаюсь к нему. Его протез лежит на полу возле прикроватного столика, что вызывает у меня улыбку.

– О чем ты сейчас подумала?

Выключив музыку, я лезу к Дилану, забираюсь под одеяло и прижимаюсь к нему.

– Мне не пришлось уговаривать тебя его снять. Это радует.

Теперь он тоже ухмыляется:

– Если тебе так легко угодить…

– Для начала.

– Так и знал. – Мы смотрим друг другу в глаза, и он мгновенно замечает, что меня волнует что-то еще. – Что случилось?

Я медлю, однако в конце концов мысленно даю себе пинка и в конце концов озвучиваю вопрос, который хотела задать еще с тех пор, как он мне обо всем рассказал.

– Можно мне ее потрогать?

Дилан выглядит так, словно я только что сообщила ему, что у меня двадцать детей и я прилетела с Марса. Я боюсь пошевелиться, дожидаясь его ответа.

Его взгляд прикован ко мне, вопросительный, испытующий, внимательный – пока он не кивает и осторожно садится. Облокотившись спиной на стену, он откидывает одеяло, чтобы мне было удобней устроиться и лучше все видеть. Я придвигаюсь к нему, сажусь рядом на колени и почти не дышу. Не могу себе представить, каково ему, хотя и стараюсь изо всех сил. Я не имею ни малейшего понятия, как тяжело ему пришлось.

Некоторые ошибки вечно напоминают нам о принятых решениях, а некоторые всегда напоминают о решениях, которые мы не смогли принять.

Как это было с ним.

Как это было со мной.

С колотящимся сердцем я поднимаю руку, кладу ее сначала ему на коленку, а когда он вздрагивает, тут же вскидываю глаза.

– Извини. Холодная, знаю. – У меня часто такие руки, если я нервничаю. С трудом сглотнув, сосредотачиваюсь на том, что собираюсь сделать, обвожу кончиками пальцев контуры его колена – и в конце провожу ими по местам, где начинаются шрамы. Они более мягкие и гладкие, чем я ожидала, отчего я набираюсь смелости и накрываю их всей ладонью. Раздается негромкий довольный вздох, и я замечаю, что Дилан прикрывает глаза.

– Холод – это хорошо, после того как я опять целый день не снимал протез, – объясняет он, поэтому я какое-то время не убираю руку, а сама продолжаю рассматривать его кожу. Культя не совсем ровная, на одном месте сразу под коленом кажется, будто еле хватило кожи, чтобы ее зашить. Она слегка покраснела, судя по всему, от давления протеза.

Спустя несколько секунд я кладу ему на ногу вторую руку. Не буду лгать, зрелище очень непривычное. Странное. Впрочем… меня в нем ничего не пугает и не отталкивает. Вообще ничего. Ни раньше, ни сейчас.