Тест Тьюринга - Александр Петрович Никонов

– Что же я должен увидеть?

– Не знаю, – развел руками улыбающийся Блюм, и, будучи полицейским с опытом, я в этот момент не понял – врет он или шутит. – Мы задаем в программу только формулы, а какой вид они примут для вас, я понятия не имею. Но вы все поймете сразу. И вот когда поймете, я попрошу не паниковать, а просто подойти к телефонной будке и набрать номер.

– Паниковать?

– Ну вы же мне сейчас не верите! Вы думаете, вы находитесь в реальном мире, а виртуальный дурачок-Блюм полагает, что это он пребывает в мире аналоговом. Кстати, я не исключаю и такой возможности – что вы правы, и это я найду у себя в мире то, чего в нем быть не может и что однозначно связано с вами, точнее, не с вами лично, а с устроителями этого балагана, которые вас пригласили на тесты. Кто у вас там руководитель проекта по искусственному интеллекту?

– Некто Андрей Фридман. Вряд ли вы читали его работы, – саркастически вставил я и вдруг понял, что мурашки уже не бегают у меня по спине, а острые коготки не щекочут затылок. Так бывало всегда, когда моей звериной интуиции удавалось наконец пробиться к хозяину в сознание и оставить на видном месте телеграмму с ответом. Причем хозяин должен был ее прочитать, чтобы коготки успокоились. Исключений из этого правила никогда не было. Однако сейчас я ответа не знал. Или просто не хотел в него поверить?

Блюм же хохотнул моей шутке.

– Приятно иметь с вами дело! И думаю, открытие истинного ответа, каким бы он ни был, вас не расстроит. В конце концов, какая разница, в каком мире жить – молекулярном или чисто электронном! Главное – дышать полной грудью! Наслаждаться жизнью!.. Кстати, вот цифры в углу экрана у вас там появились, переснимите их на свой телефон или запишите.

Я механически взял в руки смартфон, хотя мне делать этого почему-то не хотелось, и снял появившиеся в углу экрана числа. Я сделал это, чтобы не выглядеть трусливой барышней перед своим собеседником. Хотя какое мне до него дело? Он же ненастоящий! Он – всего лишь набор пикселей и мечущихся по кристаллам электромагнитных квантов. А я – набор белковых молекул, атомных ядер, электронных оболочек и мечущихся между ними электромагнитных квантов. Причем виртуальных, как говорят физики, если я не забыл еще институтский курс физики. Кругом одна виртуальность!

Я прокашлялся и, чтобы успокоить взволнованное горло, отпил из кружки:

– Вопрос имею! Вы сказали, вам пришлось покорячиться, расставляя эти реперные точки в нашем мире. Почему? И с чего вы взяли, что я эдакую чудесатую редкость вообще найду? Может, я в своей жизни вашу заданную необычность не встречу?

Блюм взял откуда-то из-за границ экрана поставленную ему на край стола тонкой женской рукой ажурную чашку кофе. И я вдруг почему-то понял, что женщина, которая чашку поставила, а он так естественно принял, его любовница. Это была какая-то ненужная в данной ситуации полицейская интуиция, и я подивился, насколько организм все-таки разносторонняя штука! Меня тут пугают, что я ненастоящий, и весь мой мир можно выключить из розетки, а я еще нахожу в себе силы отмечать такие вещи. А если я их отмечаю в их виртуальном мире, значит, их мир тоже реален, как и мой.

А может, все это грандиозная разводка, и они с Фридманом – просто психологи, которые сейчас потешаются надо мной, заполняя свои сраные таблицы?

Блюм сделал несколько глотков из севрского фарфора, причем было видно, что это доставляет ему удовольствие, он явно любил красиво пожить, вновь взглянул на меня и четко произнес:

– Встретите! Вы свое чудо встретите! Во всяком случае я очень на это надеюсь. Мы долго над этим работали. Целый научный коллектив думал, как задать некоторые точки вашей жизни принудительно.

Голову мне вдруг словно сдавило ледяным обручем, у меня возникло ощущение, что я чувствую корни волос, которые словно хотели вылезти из моей головы. Из холодной кожи черепа.

– Какие еще точки?

Блюм, видимо, заметил напряжение в моем внезапно охрипшем голосе или в обострившемся лице, потому что замахал руками:

– Ничего серьезного! Не берите даже в голову! Никто вашей жизнью не руководит. Я вам уже говорил это и даже больше скажу: ничего о вашей жизни мы практически не знаем, ничего в ней не меняли, никто за вами не следит, да это и невозможно, к сожалению. Если бы это было возможно, мы не делали этот дурацкий эксперимент с тестированием, из которого вот так вот криво-косвенно получаем информацию – с участием добровольцев и диалогов. Мы просто накололи некоторые точки – чисто математически – в надежде, что сработает. И это именно точки, потому что по-крупному повлиять на судьбу наших эволюционеров мы тоже не можем, события все равно расплывутся из-за ошибок, так как специально задана случайность для того, чтобы шла эволюция, и траекторию судьбы выбросит непредсказуемо. Но какую-то мелочь попробовать наколоть можно. Расставить целую сеть точек в надежде, что с одной из них линия судьбы пересечется. Мы не знаем, что это, точнее, как это будет выглядеть для вашего сознания, потому что сознание нематериально, оно только ваше. А если мы вам покажем бесконечные программные коды и математические формулы, вы все равно ничего не поймете.

– Я и сейчас не понимаю. Вы много хотите от полицейского.

– Сейчас попробую объяснить, чем отличается реальность от восприятия. Вот вы смотрите на листок бумаги и видите белый цвет. Но в реальности, в физическом мире никакого белого цвета не существует! Как белый мы воспринимаем смесь цветов, точнее, смесь электромагнитных волн нескольких частот. В природе существуют только частоты электромагнитных колебаний, а не цвета. А вот в восприятии, то есть в идеальном мире нашего сознания, как раз существуют только цвета. Вот так и с задачей выколотых точек функции – реальность не похожа на восприятие.

– Понял. Вы чего-то прописали, незнамо что, а я должен это увидеть. И понять, что это я живу в виртуальном мире, а не вы, собаки хитрые. После чего я должен побежать и позвонить по особой процедуре и доложить, что вы хорошие, а я – ваша игрушка. Так?

– Бежать не обязательно, – Блюм был серьезен, не зол, не шутлив и не раздосадован. – И даже идти вы не обязаны. Это просто просьба. От лица науки, так сказать. Собственно, это не