Под Андреевским флагом. Русские офицеры на службе Отечеству - Николай Манвелов

На крупных кораблях в помощь вахтенному начальнику придавали вахтенных офицеров. Их обязанности состояли в выполнении различных поручений вахтенного начальника.

Если же на корабле имелись гардемарины либо штурманские кондукторы[196], то они исполняли роль практикантов, стоя, с разрешения командира и старшего офицера и под их ответственность, офицерские вахты. В Петровские времена гардемарины мало чем отличались от матросов:

«Гардемарины на кораблях имеют разделены быть по пушкам, по скольку достанется на человека, где при экзерциции и бою, должны быть и управлять при определенных каждому пушках, вместе с пушкарями; а во время ходу корабельного на фордеке[197] как матросы».

Помимо строевых офицеров, а также офицеров корпусов, на корабле часто имелись люди, именовавшиеся «чиновниками». Они в большинстве случаев не носили морского мундира, а имели знаки различия гражданских чинов, от чего, собственно, и получили свое название. Чиновников на корабле могло быть несколько.

Например, в мае 1894 г. на броненосном крейсере «Адмирал Нахимов» числилось четыре человека, которых смело можно назвать «чиновниками». Причем лишь один имел воинское звание (правда, по Адмиралтейству[198]). Речь идет о поручике по Адмиралтейству Павле Васильевиче Яворском[199] , исполнявшем обязанности шкипера. Кроме того, в списках корабля мы обнаруживаем двух коллежских секретарей[200] — комиссара Александра Попова и артиллерийского содержателя Ивана Васильевича Халдеева[201]. Машинный содержатель Павел Мотин был в чине губернского секретаря[202].

Стоит добавить, что чиновники считались на кораблях людьми даже не второго, а скорее — третьего сорта. Дело в том, что практически все они были выслужившимися на склоне лет в офицеры матросами и унтер–офицерами, что не придавало им в глазах строевых офицеров никакого уважения.

Но были и другие чиновники, «сидевшие» на кораблях на административных должностях, и знавшие способы улучшить свою жизнь до весьма высокого уровня. И снова слово Гаральду Графу, уже произведенному в мичмана и назначенному на старый винтовой транспорт «Артельщик»:

«Это был хозяйственный, умный и хитрый мужик, который сумел пробить себе дорогу во флоте и отлично приспособился. Отбыв положенное время матросом, он сдал экзамен на чиновника и «медленно, но верно» дошел до чина коллежского асессора[203], что для него было большой карьерой. Угождая начальству, проявляя рвение кслужбе и обладая природной сметкой, он сделался полезным человеком, которого ценили и награждали. Теперь, уже в преклонном возрасте, он мнил себя «штаб–офицером»[204] и с гордостью носил ордена, которых имел до Святого Станислава 2 ст. включительно. Зимою всегда гулял в николаевской[205] шинели, с высоким бобровым воротником. Эта шинель, а также вообще внушительная осанка вводили иногда многих нижнихчинов, особенно в темноте, в заблуждение, и они не только отдавали честь, но и становились во фронт, что он принимал не без явного удовольствия.

Это была наружная сторона, но была еще и другая, не менее важная, материальная, которую он всегда помнил и в которой достиг больших успехов. Все тут было: и «безобидное» использование казны, и финансовые обороты, и торговые операции. Незаметно появился капиталец, домик, затем другой и дачка; правда, все это только «на всякий случай». Он стал полнеть, хорошо одеваться, завел лошадку и был не прочь покутить, даже усы и волосы подкрашивал, чтобы казаться моложе. Своего единственного сына вывел в армейские кавалерийские офицеры и поощрял в держании фасона. Но тут–то, кажется, ошибся, так как тот стал перебарщивать и всегда был в долгах. Бедный папаша, которому это вначале даже льстило: «мол, выходит совсем как у настоящих господских сынков», потом хватался за голову, так как сыночку грозило увольнение из полка или отцу приходилось порастрясти свои капиталы».

Разговор о командном составе корабля завершим еще одной любопытной выдержкой из Морского устава. В ней речь идет о том, сколько кому полагается слуг. Не денщиков или ординарцев, а именно слуг — речь идет о прислужниках, которые не числились в списках флота, но получали жалованье «от казны»:

«Генералу Адмиралу, или первому Адмиралу, дается на их волю, а жалование иметь — 15. Прочим Адмиралом — 11. Вице адмиралом — 9. Шаутбейнахтом[206] — 7. Капитаном Командором[207] — 5. Капитаном 1–го ранга — 4. Капитаном 2 и 3 рангов — 3. Капитану–Лейтенанту — 2. Порутчику и Подпорутчику и Секретарю корабельному — по 1. Лекарю — 1.

Сие число надлежит быть у офицеров на нашем[208] жалованье, и оных всех, или меньше, а не больше употреблять на море по соизволению; но запрещается под лишением чина, сверх определенных сих слуг брать из матросов или иных служителей корабельных, для своего служения.

Гардемаринам неповинно более иметь, как у трех одного человека, которым давать порцию матросскую на море в пище только, и тако все слуги повинны всю корабельную работу отправлять на корабле как матросы, в чем командир корабля должен смотреть и ответ дать».