Спасти(сь) (от) дракона - Елена Амеличева

— Когда ты купалась в оазисе.

— Ах ты!.. Бесстыжий! — покраснела пуще прежнего.

— Накажешь, когда останемся наедине, — голубой лед глаз разгорелся желанием.

— Тут дети, — напомнила Асурия, стоя в паре шагов от нас и прижимая к себе Сури.

— А я все поняла! — похвасталась девчушка. — Найяна выпорет Мансура!

— Непременно! — со смешком кивнула я.

Но потом снова взглянула вниз, на тварей, и помрачнела.

— Надо торопиться, — муж понял меня без слов. — Будьте осторожны. Крыша маленькая, я большой.

Мы отошли подальше. Мансур сжал кулон матери, зашептал что-то, из его кулака вырвалась яркая вспышка. Пока она расширялась во все стороны, он успел перекинуться. И в самом деле занял всю крышу!

Перекрытия заскрипели натужно, громко треснули. Пол начал проваливаться внутрь храма. Мой дракон обернулся и рыкнул, намекая, что нам нужно поторопиться. Так мы и поступили. Асурия залезла на него первой, я передала ей дочку и сама взобралась на мужа. Эль помог Лайле и тоже запрыгнул на друга.

Вот уж воистину, о чем не мечтала, так это о том, чтобы после свадьбы сесть супругу на шею и свесить ножки! Но именно это, по иронии судьбы, мне и пришлось сделать!

Скосив на нас глаза, он убедился, что все надежно держатся, и взлетел — как и водится, в последний момент, когда крыша храма просела и, натужно ухнув, начала проваливаться внутрь.

Это отвлекло тварей, которые бросились врассыпную от здания. Но лишь на пару мгновений. Потом они заметили нас и загалдели возмущенно и так громко, будто мы взяли у них в долг, а теперь нагло сбежали, не заплатив.

Я победно усмехнулась, глядя, как они подпрыгивают, стрекочут и поливают нас грязью на каком-то своем языке. Но потом мигом скисла, увидев, как некоторые из монстров расправляют жилистые перепончатые крылья и… и тоже взлетают!

Дракон рыкнул, осознав, видимо, что перспективы у нас не особо радужные. А какие эти твари шустрые! Я затаила дыхание, видя, что некоторые уже почти догнали нас. Мансур заложил вираж вниз, и крик встал костью в моем горле. Но он был огромным, а чудища из Прорехи совсем маленькими по сравнению с ним. И это не играло нам на руку, наоборот — ведь их было так много!

Облепив нас, как мошкара, они начали пикировать вниз. Кого-то я успела снять на подлете кипящими сгустками огня, других покалечил дракон, взмахнув мощным хвостом, который вошел в гущу тучи этих гадов, проредив ее основательно. Но их все равно было так много!

Мансур зарычал, стряхивая тех, что вгрызлись в его крылья. Но взамен налетело еще больше гадов! Ситуация стала совсем катастрофической, когда он начал терять скорость. Его черная тень на серебристом песке под нами увеличивалась в размерах, пока он не затормозил лапами, подняв небольшую песчаную бурю.

Это неожиданно сослужило нам отличную службу — мошкара заметалась, посеченная песком, кто-то упал, другие разодрались, налетев друг на друга. Мансур мигом натянул брюки и начал швырять в тварей фаерболами. Я присоединилась — с огневой поддержкой.

А потом по земле прошел гул. Она задрожала, будто кто-то намеревался выбраться из толщи песка наружу. Как ни странно, это напугало чудищ — их будто ветром сдуло, ни одного не осталось! Только раненые, да и те уползали прочь, как могли.

Стало так тихо, что мы смогли расслышать, как шуршат лапками жуки, тоже спеша покинуть это место.

Медленно обернувшись, я посмотрела на Прореху. Она словно только этого и ждала — тут же выдохнув в мое лицо непереносимым смрадом.

Когда судьба придет за тобой — так они говорили, и оракул в Тайном городе, и Шасиана.

Ха! Как бы не так! Я сама пришла к ней!

Мансур

Оторопев, я смотрел на Прореху. Она стала в несколько раз больше, или так кажется, потому что впервые стою так близко к этому разрыву в ткани бытия, который разверзся, словно кара богов, неподалеку от земель драконов? Нет, точно, он расползается в разные стороны, как прогнивший материал, чтобы выпустить наружу всю гадость, что накопилась внутри.

Это уже началось — видно по оплавленному песку, который черными струйками расползается во все стороны, покрывая все вокруг мерзким серым налетом и неизменно губя, высасывая жизнь.

Здесь тяжело дышать, паника стискивает горло, сердце бьется медленнее в несколько раз, краски меркнут, а душу охватывает предчувствие чего-то плохого.

И так тихо — как в могиле. Ни привычного вздыхающего в пустыне ветра, который поглаживает спинку дюн, а они отзываются в ответ тонким пением. Ни живности, вечно скребущей, воющей, чавкающей, топающей. Даже звезд в небе не видно, будто и они попрятались, чтобы не смотреть на эту мерзость. Чужеродную, отвратительную, уничтожающую все на своем пути.

— Найяна, куда ты? — я вздрогнул, увидев, что моя юная супруга уже шагает к Прорехе.

Стряхнул остатки наваждения и помчался за ней.

— Да постой же, шустрая моя! — нагнал уже почти у входа в эту мерзость.

Здесь было жарко, будто кто-то заставил все бассейны в купальне разом вскипеть. Смрадные порывы ветра, словно выдохи из разрыва в ткани бытия, ударяя наотмашь, жалили кожу такой непереносимой жарой, что хотелось поскорее отвернуться.

— Это моя судьба, Мансур, — посмотрев мне в лицо, сказала моя ягодка.

Таких печальных глаза я у нее не видел никогда!

— О чем ты?

Прореха и ей задурила голову?

— Жрица сказала, которая нас поженила. Перед смертью прошептала мне, что лишь я могу закрыть разрыв в ткани бытия. Потому что я последний маг огня.

— Что за ерунда? — прижал ее к себе, покрыл поцелуями лицо, стараясь не обращать внимания на ужас, который расползается в душе таким же смрадом, как тот, что обитал здесь.

— Я рождена для этого, Мансур. — Найяна попыталась отстраниться. — Пусти.

— Никуда не отпущу, даже не думай! — еще крепче прижал к себе.

— Тогда погибнут все. — Ее голос был мягким, но в нем было больше твердости, чем во всех горах на земле.

— И куда это ты собралась, крошка? — раздался сзади мужской насмешливый голос. — Решила погеройствовать? Всю славу себе заграбастать? Я против!

Мы с Найяной обернулись.

— Сай! — с улыбкой выдохнула моя ягодка, заставив сердце сжаться от ревности.

Хотя, если честно признаться, сейчас я был бы рад кому угодно — лишь бы она передумала закрывать эту проклятую Прореху!

— Но-но, что за фамильярности! — фыркнул он. — Я Сайгар Ардан Гаррат! Ныне единственный сын короля демонов! — он ухмыльнулся и шепотом добавил, — старший помер.

— Поздравляю, — Найяна улыбнулась ему, подошедшему к нам.