Написано кровью моего сердца. Книга 2. Кровь от крови моей - Диана Гэблдон

У Дотти тоже имелись свои сомнения, хоть она и послушно кивнула. И все же не будь она Дотти, если бы не продолжила:

– Откуда? Откуда ты знаешь? И Адам, и Генри настроены… на худшее.

Хэл приоткрыл рот, но ничего не сказал.

«Надо было подготовиться к такому», – подумал Джон. Тем не менее у брата выдались трудные времена, да и к реакции на кого-то вроде Дотти, честно говоря, подготовиться трудно.

– Скажи ей, – посоветовал Джон. – А то она напишет Минни.

Хэл бросил на Грея ядовитый взгляд, понимая, что Джон лишь хотел помочь объяснить все Дотти, но выбора теперь не оставалось, и он рассказал об известных ему фактах со всей утонченностью.

– Капитан Ричардсон ведь не сделал Уилли ничего плохого? – нахмурилась Дотти. – Я думала…

– Не в этот раз, – кратко ответил Джон, – хотя, учитывая его прежние поступки в Дисмал-Суомп и Квебеке, мы насторожились.

– И еще он, судя по всему, дезертировал, – подчеркнул Хэл.

– С чего ты взял? Может, его кто-то убил, а тело спрятали, – логично предположила Дотти.

– В лагере видели, как он уходил, – терпеливо сказал Джон. – Один. А учитывая имеющиеся факты и подозрения, вполне возможно, что он американский агент. – Если вспомнить собственный опыт с Иезекилем Ричардсоном, он и сам был в этом уверен. Джон тоже несколько лет служил осведомителем, и теперь интуиция прямо-таки кричала: «Что-то тут нечисто!»

Джон извиняющимся тоном обратился к Хэлу:

– Я во всем виню себя. Давно стоило заподозрить неладное, только вот мне было… не до этого. – Еще бы. Новость о смерти Джейми Фрэзера выбила из Джона весь дух и едва не сломила. От одной мысли живот скручивало в узел. Он отложил наколотую на вилку рыбу, так и не попробовав.

– Ладно, – неспешно сказала Дотти. Ее завтрак остыл, как и у Хэла. – Значит, ты считаешь, что Бен жив, потому что этот Ричардсон уверял тебя в обратном… И все? – Она внимательно смотрела на отца в поисках поддержки, ее нижняя губа подрагивала.

Хэл на мгновение прикрыл глаза, а потом, открыв их, тихо сказал:

– Доротея, я обязан верить в то, что Бен жив, ведь если это не так, твоя мать умрет от разрыва сердца, и я вместе с ней.

За столом воцарилась тишина, было слышно лишь, как по улице проезжают повозки, а из коридора доносятся приглушенные голоса камердинера и чистильщика обуви. Дотти не проронила ни слова, однако по ее щекам медленно стекали слезы.

15 сентября 1778 года

Филадельфия

Я внезапно проснулась в темноте, встревоженная и сбитая с толку. Не сразу поняла, где я и что происходит, однако чувствовала: что-то не так.

Я быстро поморгала, чтобы глаза сфокусировались. Поводила вокруг себя рукой, обнаружила, что я голая, а ноги запутались в простыне среди клочков соломы… Ах да. Чердак. Типография.

Джейми.

Вот в чем дело. Он лежал рядом на боку, спиной ко мне, все тело изогнуто: колени подтянуты к груди, голова опущена, руки скрещены. Джейми трясло, при этом в свете луны я заметила блеск холодного пота на его плечах. Судя по пугающему хныканью, ему снились самые страшные кошмары.

Главное – резко не будить. Только не на тесном чердаке, с которого можно сорваться и упасть вниз.

У меня, как и у него, бешено стучало сердце. Я аккуратно придвинулась к его спине, желая коснуться, чтобы он постепенно пришел в себя – хотя бы отчасти. После таких кошмаров не помогут разговоры. Иногда и пробуждение не спасает.

– Боже, нет, – с надрывом прошептал Джейми. – Боже, нет! Нельзя было хватать или тормошить его. Стиснув зубы, я провела пальцами по его руке, от плеча до локтя, и Джейми весь задрожал, как лошадь, отгоняющая от себя мух. Получается. Я повторяла это движение с паузами снова и снова, пока он не сделал глубокий, полный ужаса вдох… после которого его перестало трясти.

– Джейми, – шепнула я и с чрезвычайной осторожностью дотронулась до его спины. Если ему снился Джек Рэндолл, тогда это…

– Нет! – громко воскликнул он и резко выпрямил ноги, напрягая каждую мышцу в теле. – Иди ты к черту!

Я вздохнула и немного расслабилась. Гнев в тысячу раз лучше, чем страх или боль. Гнев уйдет, как только Джейми проснется. Другие эмоции так быстро не исчезают.

– Тише. – Я уже не шептала, но и старалась не повышать голос. Жермен частенько спал у камина, чтобы не делить постель с младшими. – Тише, Джейми, я с тобой. – Чувствуя тревогу, я обняла мужа и прижалась щекой к его спине. От разгоряченной кожи до сих пор пахло сексом, а еще сильнее – ужасом и яростью.

Джейми напрягся, задержал дыхание, однако явно пришел в себя: он был настороже, готовый вскочить с кровати и схватиться за оружие. Я прильнула к нему всем телом. Джейми не двигался, зато я ощущала биение его сердца, четкое и быстрое.

– Слышишь меня? Все хорошо? – спросила я.

Спустя мгновение он с шумом втянул воздух, а затем выдохнул – неспешно и прерывисто.

– Да, – прошептал Джейми и так крепко схватил меня за бедро, что я едва не взвизгнула. Вскоре его пульс замедлился, кожа остыла; поцеловав спину Джейми, я нежно провела пальцем по шрамам, которые никогда не исчезнут с его тела, но могут на время покинуть его разум, чтобы он уснул в моих объятиях.

***

Голуби на крыше пансиона издавали журчащий звук, как волны, перекатывающие крошечные округлые камушки на галечном берегу. Примерно так же звучал и храп Рэйчел. Йену это казалось очаровательным: он мог бы слушать ее всю ночь, только вот жена отлежала ему левую руку, а еще очень хотелось в туалет.

Йен постарался как можно аккуратнее вытащить из-под нее руку, но Рэйчел спала чутко и тут же распахнула глаза, зевнула и потянулась, как дикая кошка. В мерцании свечи он видел ее лицо и руки цвета поджаренного тоста, ее обнаженное белое тело. Интимные части прикрывал кустик самого замечательного темно-каштанового цвета, напоминавшего Йену об орхидеях в лесах Ямайки.

Рэйчел вытянула руки над головой, и ее поразительно белая круглая грудь поднялась, соски затвердели. Йен тоже начал твердеть и поспешно отвернулся, пока еще можно было сделать то, что он задумал.

– Спи дальше, милая, – сказал он. – Я просто… – Он жестом показал на ночной горшок под кроватью.

Рэйчел сонно застонала и перевернулась на бок, глядя на Йена.

– Не против, если я посмотрю? – спросила Рэйчел голосом, хриплым от сна и сдерживаемых ранее криков.

Йен с удивлением уставился на нее.

– Зачем? – Ее идея казалась извращенной, однако при этом довольно возбуждающей. Йен хотел повернуться к Рэйчел спиной, чтобы наконец пописать, но если она хочет смотреть…