Новая Зона. Воды Рубикона - Григорий Елисеев

– Плакальщик, – процедил Роман. – Он вас не заметил?

– Думаю, нет, – покачал головой Белл. – Просто проплыл мимо, закручивая на своем пути пласты пыли. Мы подождали еще минуты две и бегом назад.

– Ясно. – Азимут поморщился. – Давайте-ка побыстрее со всем разберемся и сделаем отсюда ноги. Не нравится мне, что творится в этом проклятом здании.

Тем временем огонек на контрольной панели сменился на зеленый, и Бруно, вытащив карточку, приглашающе взмахнул рукой. Магнитный замок щелкнул, и дверь открылась. Сразу за ней обнаружилась крутая лестница, уходящая вниз метров на шесть.

– Значит, так, – Азимут посмотрел вниз. – Прайм, вперед, Гольф, прикройте его! Белл – на тебе правая сторона коридора, Эхо, Дельта – вам левая! Выполнять!

Члены маленького отряда быстро рассредоточились, образовав вокруг двери рубеж обороны. Один из спецназовцев вместе с Владимиром Свистуновым прошли внутрь. Вскоре послышался топот ног по железным ступеням, а затем рация на поясе майора ожила и, захрипев, доложила: «Все чисто!»

– Принято, – кивнул Азимут и, пропустив Бруно перед собой, побежал вниз по лестнице.

Стены узкой шахты были выкрашены темно-зеленым, через равные промежутки горели неяркие круглые лампы. Преодолев два пролета, Нестеров вышел через другую дверь в ярко освещенный бетонный коридор. По стенам в обе стороны тянулись переплетения разноцветных кабелей и проводов. Под ними шли трафаретные синие полосы с белыми буквами и цифрами, складывающимися в аббревиатуры, кажущиеся полной бессмыслицей.

– Н-да, раньше здесь было повеселее, – заметил Бруно, взглянув на длинные люминесцентные лампы под потолком.

Один из светильников мигнул и погас.

– Ладно, идемте, – махнул рукой представитель ЦАЯ. – Здесь я могу пройти и с закрытыми глазами.

Он быстрым шагом двинулся вперед по коридору, который, казалось, уходил в бесконечность.

– А что тут раньше находилось? – поинтересовался Роман. – Ну, я имею в виду – комплекс слишком большой, чтобы использовать его лишь для хранения золотого запаса.

– В основном здесь были серверные, генераторные и прочее, необходимое для обеспечения безопасности объекта. Представьте себе огромный куб – это и есть само хранилище, – а по периметру он окружен коридором, в котором мы находимся сейчас. И вот из этого коридора можно попасть во все смежные помещения – будь то технические комнаты или посты охраны и обслуживающего персонала. Здесь ведь в свое время на каждом шагу стояли автоматчики, готовые в случае чего открыть огонь на поражение.

– И что? По-вашему, никто из бывших сотрудников до сих пор не слил кому-нибудь информацию о том, «где деньги лежат».

– Шесть метров под землю, четыре из которых – сталь и бетон. Бронированная дверь толщиной в пятьдесят сантиметров, – покачал головой Бруно. – Чтобы вскрыть это место, за Периметр нужно переправить горнопроходческую машину размером с танк. Никто в здравом уме не ввяжется в подобное мероприятие.

– Хорошо, допустим… – кивнул Роман. – А откуда тогда электричество? Ведь город заброшен уже столько лет.

– Незадолго до Прорыва, – начал объяснять Бруно, – на всех крупных правительственных объектах установили собственные источники питания, не зависящие от общегородской сети.

– Электроснабжение на основе артефактов?

– Верно. «Вечные батарейки» должны были обеспечить бесперебойную работу всех систем даже в случае тотального блэкаута. Как видите, план оправдал себя на сто десять процентов.

На этом тему агент, видимо, счел исчерпанной и замолчал. Нестеров не стал настаивать на продолжении лекции и вернулся к остальной группе.

Минут через пятнадцать блуждания по коридорам, во время которых единственным признаком того, что здесь когда-то были люди, оказалась сломанная тележка для перевозки золотых слитков, сталкеры остановились перед массивной металлической дверью с эмблемой Министерства финансов. Слева и справа от нее в стену были вделаны два пульта, на мониторах которых мигало предложение ввести код авторизации.

– Это здесь, – сообщил Бруно, проведя ладонью по противовзрывной стали, подошел к одному из компьютеров и, обернувшись, вытащил из кармана ключ на длинной цепочке, напоминающий те что носят дежурные в пусковых шахтах баллистических ракет. – Эхо, вы мне не поможете? – Не дожидаясь ответа, он кинул один из ключей сталкеру.

Роман поймал ключ и, покрутив его в руках, направился к соседнему пульту.

– Здесь требуется ввести код, – негромко заметил он, смахнув с монитора толстый слой пыли.

– Нажмите «отмена», – велел Бруно, проведя пальцем по сенсорному экрану.

Роман, хмыкнув, выбрал нужное действие. Изображение сменилось на символику Минфина на синем фоне.

– Сделал.

– Теперь выберите «переход на ручное управление» и вставьте ключ.

Нестеров некоторое время копался в директориях, после чего, повторив действия представителя Центра, засунул ключ в открывшуюся сбоку панель.

– По моей команде… – Бруно напрягся. – Один, два… Три!

Сталкер и агент повернули ключи практически одновременно. В первую секунду ничего не произошло. А затем завыла сирена. Две забранные металлической решеткой лампы замигали желтым, где-то зашипела гидравлика, и тяжелая бронированная створка медленно поползла вверх.

– Ну, давайте посмотрим, – произнес Бруно, делая шаг назад.

Под аккомпанемент сирены дверь вышла из широкого паза в полу, окрашенного чередующимися желтыми и черными полосками.

Роман, присев на корточки, заглянул внутрь помещения. Там было темно, а постепенно увеличивающийся в размерах световой прямоугольник выхватывал лишь серый бетонный пол.

– Подвиньтесь-ка, – приказал Азимут, опускаясь рядом с Нестеровым и снимая с пояса фонарь.

Желтый луч света пробил темноту и заскользил по шершавым стенам и металлическим прутьям решеток. Наклонившийся за их спинами Бруно раздраженно выругался. Азимут флегматично сплюнул. Роман кивнул.

Дверь поднялась до самого верха и остановилась. Желтые лампы прекратили мигать, сирена смолкла. Мгновением позже яркий свет затопил громадное хранилище, продемонстрировав лишь пустые клетки отдельных боксов и толстый слой пыли на полу.

Александр Хофф прошелся перед строем ученых и бойцов «Blindwater». Холодный ветер дул прямо в лицо, принося с собой комья мокрого снега, и наемник был вынужден поднять теплый меховой воротник и опустить на глаза защитные очки.

Он обвел придирчивым взглядом группу, которую ему предстояло вести. Пятеро ученых, считая Борисова, и семеро наемников. Из них один – Гамильтон, только утром выписанный из лазарета, а остальные четверо, не считая Майкрофта и Мауса, – бойцы из других отрядов. Александр поморщился – он предпочел бы иметь дело со своей старой командой, но она уже полтора месяца работала где-то на севере столицы, и вся информация, которую сержант сумел получить от Брэнона, скупое: «Они живы и здоровы. Если что – я тебе сообщу».