Эра героев. Тайная стража - Анатолий Шкирич

Через минуту усилий закрывший иллюминатор сук обломился. Клятвенно пообещав поставить свечку Госпоже Удаче, Александр выглянул наружу.

«Метров пять до земли. Если ухватиться за край окна, потом поставить ногу на вот тот раздвоенный сук – можно спрыгнуть вниз».

И тут он вспомнил об одной жизненно необходимой вещи.

– Да где же она? – Александр бухнулся на колени и начал ползать по рубке, переворачивая разбившиеся приборы, разбрасывая сломанные ветки и вороша стекла. – Где же эта чертова ножовка?!

Заветный ключ к свободе исчез.

– Ты долго еще там будешь копаться?! – нетерпеливо заорал обезноженный скелет. – Решил гнездо себе свить на этом ржавом корыте?

Александр разметал последнюю кучу мусора и в ярости ударил оковами по борту гондолы. Корпус отозвался предостерегающим скрежетом, и в грузовом отсеке что-то обрушилось. Поняв недвусмысленный намек, он перебросил через плечо костяные ноги товарища и осторожно двинулся к освобожденному оконному проему.

«Ножовка могла просто вылететь наружу. Да, точно, так оно и произошло. Стоит спуститься и поискать в подлеске», – хотя в такие чудеса он уже и сам не верил.

По пути Александр задержался у кресла и отвязал рукава сюртука. Множество мелких дырочек, грязные пятна и почти оторванный под мышкой рукав. Тем не менее его стоило вернуть Лакрошу.

«Хватит с меня полетов на эту неделю», – на прощание он огляделся и начал протискиваться в выбитое окно гондолы.

Костяная ступня как назло зацепилась за раму, и пришлось осторожно отцеплять белесые фаланги от покосившейся железяки. Над головой нависли замершие винты двигателя. В кронах деревьев за лопастями тянулась целая просека.

«Будет что собрать для костра», – из-за закрывшей небо оболочки аэростата казалось, что уже наступили сумерки.

Разорвав рубашку об острый сучок, он все-таки ухитрился перелезть на соседний дуб, капитально пострадавший в результате авианалета. Дерево лишилось половины кроны, посреди ствола из-под содранной коры проглядывала сердцевина, зато чуть выше вверх тормашками висел вампир.

– Брось ты его! Он мертвый, и ему уже все равно! Может висеть хоть до следующей пятницы.

– Ты сам живой, что ли?

Александр задумчиво поглядел на неподвижное тело, пробитое торчащей сквозь манишку веткой, но потом все же полез вниз.

– Я мыслю, следовательно, существую! Кроме того, разве он кричит или просит о помощи? Значит, ему и так хорошо!

«Проблемы надо решать постепенно. И первым делом надо угомонить причитающего над своими конечностями костяка. И как пустота в черепушке может порождать такой поток красноречия?»

– Да прыгай уже! Там всего три метра!

«Ну уж нет, – Александр осторожно присел на трещащей ветке, ухватился руками за ствол дуба и лишь тогда спустил вниз ноги. – Сам знаю, как бывает. Удачно прыгаешь с головокружительной высоты, а потом поскальзываешься на ровном месте и ломаешь ногу».

Оттолкнувшись, он спрыгнул на землю. На какую-то секунду даже устоял на ногах, но потом грохнулся на задницу в кучу листвы. Дурацкие кандалы мешали стать акробатом.

– Ни грации, ни пластики, – усмехнулся выглядывающий между корнями череп.

Россыпи камней и пожухлая трава как нельзя лучше гармонировали с останками скелета. Так и хотелось взять лопату и захоронить беднягу.

– Видишь свои ноги? – Александр потряс костяшками над алебастровой макушкой. – Они сейчас от тебя уйдут вместе со мной.

– Тогда я буду преследовать тебя в ночных кошмарах до конца твоей жалкой жизни, – огрызнулся мертвяк, возведя свой торс вверх на руках.

– Ну напугал! Будто ты и так не ошиваешься со мной круглые сутки. Как будем тебя чинить?

– Ты уже однажды собирал меня по кусочкам, забыл, что ли? – Сол замахал руками, показывая, куда надо пристроить его тазобедренную кость. – Ровнее клади, криворукий!

Александр как мог точнее приставил позвонки друг к другу. Как только меж костями начали мелькать черные искорки, пронизывая позвоночник некромантским шитьем, он тут же отпустил останки.

«Интересно, а если развернуть его ноги задом наперед? Срастутся ли они тогда? Вот была бы потеха».

– Да уж, из-за этой черной магии ты практически бессмертный. Я еще в прошлый раз дивился, как тебя легко собрать заново.

– Черная… белая… главное, чтоб работала! – Сол отмахнулся, не сводя темных провалов глазниц со срастающихся позвонков. – Цвет сборки имеет значение только для эстетов. Мы сейчас во Второй дуге, и природного Эфира здесь предостаточно. Кроме того, важно время, прошедшее после перелома. Однажды я неделю не мог найти подходящее ребро, так потом пришлось с месяц носить повязку из зачарованной глины, пепла каких-то мудреных свечей, выжимки полуночных трав и так далее. Да и содрали с меня за эту процедуру бальзамировщики знатно. Причем, скорее всего, подсунули обычный, только раскрашенный чернилами гипс. Чтоб этих спекулянтов русалка хвостом по морде отметелила!

Сол напряженно уставился на вновь обретенные конечности. С минуту ничего не происходило, а потом костяная фаланга большого пальца на левой ноге дернулась. Костяк легко зарычал сквозь стиснутые зубы, и в ответ зашевелилась вся ступня.

– Так-то! – Обе ноги медленно подтянулись к туловищу скелета. – Стар я становлюсь для таких фокусов. Время не щадит даже самых достойных…

– Угу, нам вон еще одного самого достойного снимать надо.

– Проведение спасательной операции разрешаю, – важно кивнул костяк. – Приступай.

– Только как его оттуда спустить?

Гном повис на ветвях дуба чуть выше гондолы. С одной стороны, Александру повезло: крепкие ветки, удобно расположенные, шли до самой вершины. Однако его руки все еще никто не освободил.

– Можно с разбегу биться лбом о ствол, надеясь, что он свалится, точно перезрелая груша, – фыркнул Сол. – Или полезть наверх и спихнуть его. Давай не тяни. Чем быстрее сделаешь дело, тем скорее сможешь отдохнуть.

– Мне это уже несколько месяцев обещают, – Александр ухватился за сук, уперся ногами в небольшое дупло и залез на первую ветку.

– Это ты про наш увлекательный круиз по миру? Ты там только и делал, что спал, гулял по лесочкам, бухал и жрал. А пара-тройка драк за два месяца работой не считаются. Кроме того, ты отгулял знатный отпуск в Ардасе.

Александр почти поравнялся с днищем гондолы.

– Ожидание собственного суда в благодарность за спасение города отпуском по определению не считается!

– А ты хотел собственную статую в смердящем переулке, чтобы на твою каменную башку могли гадить голуби? Тебя что, заранее приглашали на ковер перед достопочтенным сенатом – чтоб эти толстяки заснуть не могли на перинах! – или его милость бургграф самолично умолял спасти Ардас? Нет! Значит, это была самодеятельность. Которая, как известно, карается.