О чем шепчут кипарисы - Манессис Корпорон

– Дафна mou, послушай меня, старую женщину. В жизни так мало по-настоящему важных вещей. Подумай о том, что тебе нужно: все это здесь, совсем рядом с тобой. Ты искала что-то, тебе нужна была причина, чтобы улыбаться, а она все это время была у тебя под носом.

– Ты о чем?

– Ella, Дафна, как такая образованная Amerikanida, как ты, может быть такой глупой? – Нитца снова подняла глаза к потолку. – Евангелия, что случилось с нашей девочкой? Ты не думаешь, что всему виной книги? – Она положила руки на колени и на этот раз совершенно серьезно проговорила: – Хватит размышлять о жизни, пришло время начать жить. Не думай, а живи. Хотя бы раз сделай то, что велит тебе сердце.

Дафна знала, что сердце ведет ее к одному-единственному человеку – мужчине, чье прикосновение пробудило ее, с которым, как она чувствовала, можно было говорить часами и не наговориться. К тому, кто впервые за долгие годы призывал ее поверить, что в мире есть волшебство.

Дафне показалось, что Нитца читает ее мысли и знает, о чем она думает в эту самую секунду.

– Иди к нему, Дафна! Найди его и поговори с ним! Сделай это, пока еще не слишком поздно!

Она посмотрела на Нитцу и поняла, что и на этот раз эта старая женщина права. Янни сказал, что уезжает с острова, потому что после смерти бабушки ему нет смысла оставаться. Нужно убедить его, что он ошибается, ведь она здесь, и он должен остаться из-за нее, ради них двоих, пусть даже на короткое время.

– Нитца… – начала было Дафна, но хозяйка гостиницы оборвала ее.

– Дафна, не трать время, иди! – Она шлепнула Дафну чуть ниже спины, сгоняя ее с кушетки.

– Спасибо, Нитца! Спасибо!

Она бежала всю дорогу в порт в полной темноте, лишь лунный свет отражался от поверхности моря, но этого было достаточно, чтобы видеть дорогу. Она пронеслась по бетонной насыпи и, внимательно оглядев все лодки, стоящие здесь на якоре, в дальнем конце причала увидела kaiki Янни. Она запрыгнула на борт и распахнула дверь в каюту. Устремившись вниз по лестнице, она старалась не думать о том, что скажет ему. «Не думай, а живи».

Он поднял на нее глаза.

– Дафна, что ты здесь делаешь?

Она не ответила – они еще успеют поговорить – и бросилась в его объятия.

Он взял ее лицо в ладони, как тогда на кухне гостиницы, и спросил:

– А как же Стивен?

– Его нет, забудь о нем. – И она потянулась к его губам, чувствуя на своем лице его дыхание.

Он страстно ответил на ее поцелуй. Его щетина знакомо колола ей щеки, но ей это нравилось.

Они занимались любовью всю ночь во всех углах лодки. И в отличие от ночей со Стивеном эта была шумной, грубой и примитивной, и они не сдерживали себя. Дафна была ненасытна. Она уже забыла, что значит поддаться страсти, позволить ей унести тебя и поглотить. И как здорово, когда тобой руководят эмоции и жажда удовольствия, а не чувство долга и прагматизм!

Дафна проснулась с первым криком петуха и обнаружила, что лежит на животе на узкой койке. Легкий прохладный ветерок слегка холодил и ласкал ее кожу. Она старалась не двигаться и не открывать глаз, чтобы не разбудить его. Ей не хотелось разговаривать, по крайней мере не сейчас. Как хорошо тихо лежать и наслаждаться тишиной! Она приподняла голову и прислушалась.

Тихий голос доносился откуда-то издалека, но она все равно его слышала. Невозможно было ошибиться. Она знала, кто это. И эти слова были ей знакомы.

«Он поможет тебе стать сильнее и залечит твое разбитое сердце. Всю свою жизнь вы пройдете вместе, рука об руку».

Бруклин

Год спустя

Она знала, что нужно еще поспать. Всего четыре утра, а будильник зазвонит в шесть. Но ей было все равно. Она так устала, что лежала в постели, наблюдая, как он спит. Ей нравилось, как с каждым вдохом его грудь поднимается и с выдохом опускается, как блестят, словно шелк, темные волосы, и как во сне дрожат его ресницы. Но больше всего она любила положить руку на его грудь и почувствовать под пальцами биение его сердца.

Она придвинулась ближе. Подушка сладко пахла им. Она вдохнула его запах и подумала, что ее сердце, переполненное любовью, сейчас взорвется. Она так хотела прикоснуться к нему, что больше не могла терпеть.

Дафна потянулась и взяла его на руки.

– Иди сюда, мой любимый, – прошептала она.

Удивительно, как же быстро он растет! Она родила его всего три месяца тому назад, а он уже вытянулся и набрал вес!

Закутав малыша в вязаное одеяльце, которое прислала в подарок Нитца, она пошла с ним в гостиную, остановившись лишь на секунду, чтобы заглянуть в комнату Эви. Та сладко спала в кровати. Попи громко храпела у себя. Дафна знала, что сестра скоро встанет: сегодня ее очередь открывать ресторан, пока Дафна отвозит Эви в школу.

– Мы с тобой, как Yia-yia и Дора, ты не находишь? – Дафна и Попи каждый вечер переглядывались и улыбались тому, насколько все повторяется в жизни. Они и представить себе не могли, что когда-нибудь будут жить вместе здесь, в этом старом таунхаусе в Бруклине, вместе работать и вместе растить детей. Дафна рассчитывала, что Попи будет отличным партнером в бизнесе и поможет с Эви и Джонни. А для Попи переезд в Нью-Йорк стал тем самым стартом, о котором она так мечтала. И самое главное: обе сестры понимали, что никто другой не смог и не захотел бы заботиться о них и о детях с той любовью, которую они ежедневно дарили друг другу.

Устроившись в удобном кресле возле эркерного окна, Дафна прижала Джонни к груди и, поцеловав его в лоб, посмотрела на улицу. Прохладный осенний ветер раскачивал кипарисы. Она закрыла глаза и прислушалась, ожидая, когда бабушка споет ей колыбельную.

Я люблю тебя как никто другой…

Я не могу осыпать тебя подарками,

У меня нет ни золота, ни драгоценных камней.

И все же я отдаю тебе все, что у меня есть,

И это, моя дорогая девочка, моя любовь.

Я буду любить тебя всегда —

Это я тебе обещаю.

Высаживая кипарисы здесь, в саду своего нового дома в Бруклине, она и предположить не могла, что будет слышать их шепот. Она надеялась, что будет любоваться ими, когда ветер станет раскачивать их кроны, но потом услышала песню бабушки и поняла, что все будет хорошо: Yia-yia по-прежнему рядом с ней, даже здесь.

Дафна посмотрела на маленького Джонни, спящего у нее на руках. Он очень похож на отца, такой же темноволосый красавец. Прикоснувшись к нежным крошечным пальчикам сына, она подумала, что придет день и любовь к морю сделает их такими же жесткими и шершавыми, как у его отца.

– Надеюсь, вы когда-нибудь встретитесь, – прошептала она малышу. Интересно, увидит ли она когда-нибудь Янни? Ее мысли, как это часто случалось, вернулись к тем дням, которые они провели вместе на Эрикусе. После ночи на лодке они не расставались. Дни сливались в недели, они купались, ловили рыбу и исследовали остров вместе с Эви, которая наконец научилась прыгать с лодки на руки Дафне, стоящей в воде. Каждый вечер они ужинали рыбой из сетей Янни, а потом вели долгие разговоры. Эви уходила спать, огонь затухал, и лишь искры, поднятые ветром, время от времени пролетали между ними. Дом Евангелии снова ожил, теперь в нем слышался смех и тихий любовный шепот, который смешивался с шелестом листьев. Впервые за долгое время Дафна знала, что к ее словам прислушиваются, а его прикосновения возвращают ее к жизни.