Жена напоказ - Елена Счастная

— Проклятье, Рен! Что с тобой?

Я совершенно точно узнала голос Ксавье. Выдохнула и тоже вышла на тропу. И получилось весьма удачно: в мою сторону как раз не смотрели.

— У нас тут произошёл весьма неприятный случай. Мадам д’Амран попала в магическую ловушку. Пришлось спасаться всеми средствами. Ну и меня слегка потрепало, когда я упал со склона. А в остальном всё не так скверно.

Но что на самом деле всё довольно скверно, мужчинам наверняка стало понятно, когда они заметили меня.

— Мари! — Ксавье тут же кинулся навстречу.

— Всё хорошо, милорд, — я выставила перед собой руку, предупреждая любые его пылкие касания. — Теперь всё хорошо.

Но меня, кажется, уже мало кто слушал. Любопытствующие и озадаченные взгляды охотников уже метались от почти раздетого Ренельда к помятой и растрёпанной мне. Затем обратно — и так по кругу. Ксавье, судя по скисшему выражению его лица, тоже оценил красочную картину.

— Один из наших охотников тоже попал в ловушку. Насилу удалось вытащить, — проговорил он мрачно. — А ещё… Лабьет прибежал туда. Мы его не заметили. И он попал под чьё-то заклинание. Его унесли в дом.

Я ахнула, прикладывая ладонь к губам. Бедный Лабьет!

— Чьё-то?! — рявкнул Ренельд, мгновенно теряя самообладание. — Вы даже не можете понять, чьё? Что за заклинания вы использовали? Ну?

Он схватил брата за шею — и показалось, что прямо сейчас придушит. Тот скривился, но вырываться не стал. На руке герцога опасно напряглись мышцы, глаза вновь обратились в бездонную зелень. Я каждым волоском на коже ощутила выплеск его силы: похоже, он считывал ауру Ксавье, что-то для себя выясняя. Другие мужчины попятились, переглядываясь. Никому не хотелось попасть под гнев месье разъярённого дознавателя.

— Ваша светлость! — окликнула я Ренельда. — Прекратите. Нужно помочь Лабьету!

Да столько всего ещё нужно сделать! Не время для драк и выяснения отношений.

— Рен… — начал оправдываться Ксавье — Мы охотились. Почти нагнали одного санглиера. А тут Лабьет! Он сам полез, куда не надо! Его отнесли в дом. Он жив. Зацепило не сильно…

— Ты использовал боевые заклинания, — Ренельд приблизил к нему лицо. — Это запрещено правилами! Этих существ нельзя убивать! А ещё ты вёл мадам д’Амран в сторону ловушки до того, как пришёл я. Что мне думать теперь. Скажи?

Он толчком отшвырнул от себя маркиза и быстрым шагом пошёл прочь.

— Вообще-то это ты её туда привёл, — поправляя ворот рубашки, огрызнулся тот.

— Теперь о вас позаботятся, миледи, — бросил герцог напоследок так глухо, что я едва услышала.

После снятия слепка с места установки второй ловушки, пришлось выбирать самый короткий путь до дома. А он, как обычно бывает по закону вселенской подлости, проходил между раскинутыми для пикника шатрами. Вокруг них в тени каштанов на травке уже расселись девушки и женщины, ожидая, когда же закончится охота и можно будет выбрать самого-самого ловкого и отважного участника. А Ренельду хотелось оторвать этому ловкому и отважному голову. И руки. А может, ещё какие выступающие части тела, чтобы земля больше никогда не родила на свет его потомков.

Кем бы он ни был.

Тихо ругаясь себе под нос, он вышел на просторную поляну, под жгучее солнце. Стараясь не смотреть по сторонам, поднялся на пологий пригорок и каждой частичкой кожи почувствовал, как в него впились взгляды мгновенно притихших дам.

Но молчали они недолго. Их взбудораженный гомон и даже тихий смех догнали Ренельда в спину. А затем из самого большого шатра, украшенного полотнищами с вензелем дома де Ламьер, выплыла герцогиня. За ней чуть опасливо выглянула и Леонора. Её глаза были чуть расширены от изумления, а на щеках цвёл заметный румянец — вряд ли от жары.

Мать, кажется, не торопилась, но удивительным образом не отставала от Ренельда — и скоро поравнялась с ним.

— Рени! — процедила она отчётливо, но достаточно тихо, чтобы не слышали другие. — Что за вид?

— За последние полчаса меня хватанул за зад собственный шинакорн, я едва не переломал себе руки и ноги, меня едва не подожгли. Графиня д’Амран попала в магическую ловушку. А ваши доблестные охотники, оказывается, использовали боевые заклинания против существ, которые не сделали им ничего плохого. А в остальном всё просто отлично.

— Постой! — велела герцогиня. — Объясни подробнее. И без сарказма, пожалуйста!

Но Ренельд даже шаг не сбавил.

— Я объясню подробнее потом. Но твоим гостям лучше не уходить далеко от шатров. Здесь могут быть ещё ловушки. Выстави стражу, чтобы никого не пускали в сквер, к пруду и вообще по окрестностям. Я проверю всё сам. Но чуть позже.

Он махнул рукой, предостерегая мать от новых расспросов — и та остановилась, передумав его преследовать.

— Рени. Ты вернёшься к гостям? — только и спросила напоследок. — Леонора беспокоится. Говорит, ты сбежал…

Конечно, сбежал! Вести бестолковые и бесполезные разговоры с барышнями сейчас ему хотелось меньше всего.

— Дай ей успокоительное снадобье, — бросил он, не обернувшись.

На что мать только возмущённо фыркнула.

Но Ренельду такое снадобье тоже не помешало бы. Одна только мадам д’Амран чего стоит! Как ей только это удаётся: быть одновременно столь притягательной, и настолько колючей, что нет никаких шансов не оцарапаться о её шипы? Вот и сегодня Ренельд даже не заметил, как напоролся. В очередной раз. Теперь всё тело словно бы зудело от раздражения и досады. От напряжения, схожего с вполне отчётливым неудовлетворением. Проклятье, и зачем он вдруг решил что-то доказать этой несносной вдовушке? Ведь знал, что с ней не может быть просто!

И помимо этого, душу снедало страшное беспокойство за Лабьета. Как в эту ушастую голову вообще пришла мысль сунуться на охотничьи угодья? Надо было дождаться напарника!

Ренельд ворвался в свою комнату, вспугнув слугу, который с большой опаской сидел почти у самой двери и смотрел на пухлую софу, где, вытянув лапы, лежал шинакорн. Похоже, бедняге велели приглядывать за ним, пока не придёт хозяин. И теперь слуга с большим облегчением на лице сбежал, не забыв поинтересоваться, не нужно ли его светлости что-нибудь. А тот лишь попросил воды — умыться.

— Эй, приятель! — окликнул он Лабьета, проходя дальше.

Оглядел его, выискивая хоть какие-то следы ударившего заклинания. Ещё не хватало, чтобы были сломаны кости. Шинакорны живучи, их скелет гораздо крепче собачьего и даже человеческого. Но судя по мощи заклинания, которую использовал Ксавье в охоте, достаться могло даже такому детине.

— Лабьет, ты меня слышишь? — Ренельд приложил ладонь к слегка опалённой шкуре на задней лапе напарника.

Почувствовал плавное смешение их энергий. Тёмная аура охотно вплелась в чуть надтреснутую ауру шинакорна, латая изломы.