Владей миром! - Георгий Герцовский

– Как именно ты смог вернуться? – спросил я, будто он мог меня слышать.

– Тебя, наверное, интересует, как я смог вернуться, – опять улыбнулся Стас. – Объяснить это будет непросто. Особенно тому, кто далек от духовных практик. Если сказать проще, надо осознать себя истинного, себя изначального. – Он пыхнул трубкой, задумчиво глядя в «экран». – Не думать о себе, а именно осознать. Ведь что побудило меня оказаться в придуманном мире? В первую очередь моя в него вера. Вера в собственные фантазии. И в тот момент, когда я смог остановить внутренний диалог, окунуться в свое истинное «я», – тогда меня и зашвырнуло вспять, к себе земному. – Он выбил содержимое трубки в пепельницу. – Позже, для упрощения процесса концентрации, я создал вот это. – Стас достал из кармана кафтана маленькую прозрачную пирамидку. – Я назвал это «Кристалл Предельной Ясности». Он помогает осуществить переход между мирами. Но как выяснилось, есть побочное воздействие – кристалл делает невидимым для магического зрения. Наверное, потому, что, когда пирамидка рядом с Падшим, он уже одной ногой в другом мире. Может, по другим причинам – не знаю. В общем, если правильно работать с кристаллом, он поможет найти дверь на Землю.

Стас вздохнул. Чувствовалось, что воспоминания его и радуют, и печалят, как радуют и печалят даже самые приятные кадры прошлого, всплывающие в памяти.

– Так и началась моя вторая жизнь. Все, чего у меня не было в реальности, все, о чем я мог только мечтать: любовь женщин, великие подвиги, всеобщее признание, да что там, даже банальные выпивка и курение – всего этого отныне было в избытке. И эти годы стали не только самыми счастливыми в моей жизни – это само собой, – можно сказать, они и стали моей жизнью, которой у меня до этого просто не было. Благодаря Утронии я получил тридцать семь лет настоящей жизни.

Стас вытер слезу, но потом закрыл лицо ладонью – слезы продолжали течь. Впрочем, он быстро пришел в себя.

– Может, я и не умер только благодаря Утронии. Мое жалкое существование обрело смысл, – сказал он и насухо вытер слезы. Помолчал. – Когда я сюда вернулся, меня ждал еще один сюрприз. Утрония изменилась. Она стала жить своей жизнью, на которую я никак не мог повлиять. Точнее, мог – мечом или магией, но уже не как создатель этого мира. И это было потрясающе. – Стас поднял восторженный взгляд. – Понимать, что твое детище теперь совершенно самостоятельно! Никак от тебя не зависит! Я шарахался от монстров, которых не создавал, срывал незнакомые цветы в лесу, болтал с какими-то сказочными чудиками, которых видел впервые! Это было жутковато, волнительно, но прекрасно!

Перед Стасом в тот момент проносились кадры прошлого, это было понятно по блеску глаз и блуждающей полуулыбке.

– Вот такая история, брат Падший. Что еще? А, главное-то я забыл рассказать! О том, как ты сюда попал. Если, конечно, попал, и я не беседую сейчас с пустотой. Если мой расчет оказался верен, и та червоточина, которую я создал, работает. Итак, раз в несколько лет, хм… – примерно раз в двадцать, точнее сказать невозможно, – между Утронией и Землей будет появляться как бы окно. Это я его создал. Чтобы шагнуть в это окно, или, точнее, чтобы оказаться им пойманным, должны совпасть три условия. Во-первых, нужно находиться на грани между жизнью и смертью. Во-вторых, нужно любить фантастику. Это не значит, что любители детективов или, скажем, женских романов будут жестко отсеиваться. – Первый Падший улыбнулся. – Просто тому, кто не любит фантастику, труднее попасть сюда – у него хуже развито воображение, и он не поверит в реальность этого мира. И третье условие – нужно быть русскоговорящим. Просто потому, что здесь все говорят на русском. Да! – Стас поднял руку в останавливающем жесте. – Знаю, что некоторые не говорят вообще ни на одном языке или, как фаншбы и бестии, болтают на выдуманных мной наречиях, но это для антуража. Общий язык для всех – русский. Хотя насчет того, что в окно междумирья угодят только русские люди – гарантий дать не могу. Что ж, если голландец какой-нибудь провалится сюда, будет спешно осваивать язык Пушкина и Стругацких.

Что еще рассказать про это окно-червоточину? По моим расчетам, оно начнет работать лет через десять – двенадцать после моего ухода. Значит, Второй Падший появится в Утронии вскоре после этого. Надеюсь, он будет достойным моим преемником и – спустя пару десятков лет – освободит дорогу для Третьего Падшего. Или вместе будут править – кто знает? Утрония-то большая. А там будут четвертый, пятый… Все как на Земле.

И вот еще что! – Стас расплылся в улыбке и снова взялся набивать трубку. Видимо, к табачку он тут крепко пристрастился. – За заклинания извини. Лень было придумывать всякие там «крибли-крабли» и «снип-снап-снурре». Есть же прекрасные эвфемизмы в русском языке – зачем изобретать велосипед? Ведь они же и были придуманы, когда кто-то чего-то очень хотел, а вышло иначе. Тогда-то и прозвучало впервые: «итить твою за ногу»! А здесь, в моей реальности, я сделал так, что воскликнувший это получит именно то, что хотел. Но! – Стас поднял указательный палец. – Обязательно нужно поверить и тщательно представить. Тогда сработает. Так же, как сработало у меня, когда я обрел то, о чем мечтал, – мою Утронию. Заклинание – лишь звуковой маркер. Главное – воображение и вера, вера и воображение. Думаю, ты это уже понял, если нет, поймешь очень скоро. – Стас снова вздохнул печально. – Что еще? Если захочешь побыть в тишине и сделать стены замка неприступными для магии, используй заклинание «накося выкуси». Остальные заклятия, думаю, ты уже сам собрал или еще соберешь. Не стану лишать тебя удовольствия.

Наверное, тебе интересно, где я на Земле, в тот момент, когда с тобой говорю. В каком состоянии, сплю или бодрствую. Этого я тебе не скажу. Повезет, тоже найдешь «дверь» и сам все узнаешь. Лишние знания в этом тебе будут только мешать.

Стас-Артур-Первый Падший-Создатель Утронии все продолжал утаптывать пальцем табак в трубке.

– Вот еще что. Можешь счесть это за слабость, но я тоже хочу… – Он откашлялся и наконец-то принялся раскуривать трубку. – Хочу увековечить свое имя. Посреди океана есть островок, на котором нет ничего, кроме каменной стелы. На ее гранях высечено мое лицо – нынешнее, конечно, а не того, который всю жизнь в коляске – и подпись: «Вечная память Артуру Великому – легендарному герою и создателю Утронии». Понимаю, – смутился Стас, – что это нескромно и даже несколько пафосно… но имею же я право хоть на какую-то награду за то, что создал этот мир?! – Первый Падший помолчал. – Не разрушай эту стелу. Она, конечно, защищена охранными заклинаниями и тому подобным, но мы же с тобой знаем, – если поставить цель… В общем, это единственная плата, которую я прошу за то, что пользуешься моим миром. – Стас улыбнулся. – И если утронцы будут мне хвалу воспевать – пусть их, не препятствуй. Твои подвиги еще впереди, а мои, увы, в прошлом. – Он снова потер глаза ладонью – может, просто дым от трубки попал. – Прощай, Второй, Третий, Пятый, Двадцатый Падший. Пусть Утрония будет вечной, как русский язык и любовь к фантастике! Как способность человека верить и мечтать.

Изображение на камне погасло.

Пир я все-таки задал. Прямо у замковых врат, на берегу новой реки, были установлены длинные деревянные столы, на них расставлены яства и напитки. Созвали гостей. Я лично слетал, чтобы пригласить готских старейшин и фаншбовского вождя с советниками. Явились представители гортванцев и других «малых народов».