Альтернатива Москве. Великие княжества Смоленское, Рязанское, Тверское - Александр Широкорад

В том же 1255 г. Александр Невский идет на примирение с братьями. В 1255 г. Андрею он разрешает вернуться из Швеции и дает в удел Суздаль, Ярослав же возвращается в Тверь. Теперь Александр Невский был полновластным хозяином северо-восточной Руси. В 1262 г. он посылает Ярослава с тверской дружиной в Новгород на помощь княжившему там сыну Невского Дмитрию. Дядя и племянник вторглись в Ливонию, взяли Юрьев (Дерпт), сильно ограбили окрестности и благополучно вернулись домой.

Где-то в 1262–1264 гг. Ярослав Ярославич вновь женится. Второй его женой стала Ксения Юрьевна. Согласно распространенной тверской легенде, красавица Ксения родилась в семье бедного причетника села Евдокимова (в 40 верстах от Твери). Она была обручена с отроком великокняжеским Григорием. Князь после соколиной охоты заехал в Евдокимово посмотреть на невесту своего конного дружинника и с первого взгляда влюбился в Ксению, и она ответила тем же. В тот же день они были обвенчаны в селе Евдокимове в церкви Святого Великомученика Димитрия Солунского. А отрок Григорий нашел себе пристанище в лесу, невдалеке от великокняжеского дворца, по другую сторону Волги, при впадении в нее реки Тверцы. Там он стал иноком и основал обитель, названную по нему Отрочьей.

Допускаю, что это всего лишь романтическая легенда. По другому преданию, Отрочий монастырь получил свое название от бывшего на этом месте замка (детинца), в котором жили княжеские отроки или дети, в обязанности которых входила защита укрепления.

Некоторые современные историки[167]считают, что Ксения была дочерью новгородского посадника Юрия Михайловича. Мол, Ярослав Ярославич заигрывал с городом и решил угодить новгородцам, женившись на дочери посадника.

Однако лучший отечественный знаток истории Новгорода В.Л. Янин в своей солидной монографии «Новгородские посадники» (Москва, «Языки славянской культуры», 2003 г.) в списке посадников не дает Юрия Михайловича. Мало того, среди новгородских посадников есть шесть Юриев, из которых пять стали посадниками после смерти Ярослава Ярославича, а шестой, Юрий Иванович, был новгородским посадником в 1215–1216 гг., то есть хронологически ни один из посадников Юриев не мог быть отцом Ксении. Так что Ксения вполне могла быть дочерью бедного причетника.

14 ноября 1263 г. великий князь Владимирский Александр Ярославич на обратном пути из Орды умер в Городце на Волге. Умирая, Александр не назначил наследника. По старой «горизонтальной» системе наследования его приемником автоматически становился Андрей, занимавший суздальский стол. Кроме того, в живых остались два брата Ярославича: тверской князь Ярослав и костромской князь Василий Квашня.

Ряд историков предполагают, что Андрей попытался или даже стал великим князем Владимирским, но в Орду он ехать не пожелал. А вот Ярослав Ярославич Тверской отправился в Орду просить ярлык на великое княжение владимирское. О событиях 1263–1264 гг. достоверной информации нет. Поэтому можно лишь гадать, дал ли хан Берке ярлык Ярославу в нарушение наследственного права Андрея, помня его антитатарские выступления в 1252 г., или Андрей тихо скончался в 1264 г., и хан уже законно передал ярлык следующему брату Ярославу.

Ярослав Ярославич все время своего правления на владимирском престоле (1264–1271 гг.) посвятил новгородским делам, пытаясь подчинить Новгород себе. Естественно, что вольные новгородцы не хотели становиться холопами тверского князя. В 1270 г. новгородцы собрали вече, на котором постановили прогнать князя Ярослава. Возмущенные горожане «убили приятеля княжеского Иванка, а другие приятели Ярославовы, и между ними тысяцкий Ратибор, скрылись к князю на Городище; новгородцы разграбили их домы, хоромы разнесли, а к князю послали грамоту с жалобою».[168]

Замечу, что все требования новгородцев носили исключительно экономический характер: князь незаконно отдал позволение ловить рыбу в Волхове «гогольным ловцам», а те, видимо, делились с князем; перечисляли незаконные поборы князя с новгородских бояр и купцов, а также притеснения заморский гостей.

В итоге Ярослав был вынужден с позором покинуть Новгород, а горожане послали в Переяславль-Залесский за правившим там князем Дмитрием Александровичем, вторым сыном Александра Невского. Дмитрий же не захотел усобицы или не имел достаточно сил. Во всяком случае, он отказался ехать в Новгород, заявив: «Не хочу взять стола перед дядею».

Тем временем Ярослав послал беглого новгородского тысяцкого Ратибора к хану Менгу Тимуру (Темир, племянник Берке) за помощью, и тот передал хану: «Новгородцы тебя не слушают. Мы просили у них дани для тебя, а они нас выгнали, других убили, домы наши разграбили и Ярослава обесчестили». Хан, выслушал, поверил и отправил войско в помощь Ярославу.

Страшная опасность нависла над Новгородом, да и над другими русскими землями, ведь татары грабили всех подряд, не разбирая правых и виноватых. Выручил Новгород самый младший (на 1270 г.) сын Ярослава Всеволодовича костромской князь Василий Квашня. Он не только мечтал о владимирском престоле, но и побаивался за свой удел от происков слишком властолюбивого братца Ярослава.

Василий послал новгородцам сказать: «Кланяюсь святой Софии и мужам новгородцам: слышал я, что Ярослав идет на Новгород со всею своею силою, Димитрий с переяславцами и Глеб с смолянами. Жаль мне своей отчины». Но Василий не ограничился одними сожалениями, он сам поехал в Орду и сказал хану, что новгородцы правы, а Ярослав виноват, и хан велел посланному в помощь Ярославу татарскому войску вернуться с дороги.

А новгородцы между тем построили острог возле города, все свое имущество вывезли из крепости, а когда у Новгорода появились передовые отряды Ярослава, то все горожане от мала до велика вышли с оружием в руках. Узнав об этом, Ярослав остановился в Русе и послал в Новгород свои мирные предложения: «Обещаюсь впредь не делать ничего того, за что на меня сердитесь, все князья в том за меня поручатся». Новгородский боярин Лазарь Моисеевич ответил: «Князь! Ты вздумал зло на святую Софию, так ступай: а мы изомрем честно за святую Софию. У нас князя нет, но с нами Бог и Правда и святая София, а тебя не хотим».

Новгородцы могли себе позволить так разговаривать с Ярославом – татары к нему на подмогу не приходили, а к Новгороду собралась вся волость. Псковичи, ладожане, корела, ижора, вожане – все пришли к устью Шелони и стояли неделю на броде, а войско Ярослава – на другом берегу реки. Но до драки дело не дошло, поскольку явился новый посредник – митрополит Кирилл прислал грамоту, в которой писал: «Мне поручил Бог архиепископию в Русской земле, вам надобно слушаться Бога и меня: крови не проливайте, а Ярослав не сделает вам ничего дурного, я за то ручаюсь. Если же вы крест целовали не держать его, то я за это принимаю епитимью на себя и отвечаю перед Богом».

Грамота эта подействовала: Ярослав снова послал к новгородцам с поклоном, новгородцы помирились с ним и опять посадили у себя княжить. Зимой Ярослав уехал во Владимир, а оттуда – в Орду. В Новгороде своим наместником он оставил боярина Андрея Вратиславовича, а в Пскове – литовского князька Айгуста. Видимо, князь псковский Довмонт (Тимофей) на какое-то время допустил до власти этого Айгуста.