Легион смертников - Саймон Скэрроу

Не беспокоясь об обстреле, Макрон снова повел на штурм первую центурию. Вместе с ними выдвинулся отряд лучников-ауксилариев, которые стреляли в обороняющихся, если те пытались вылезти на завал и оттолкнуть штурмовые лестницы. Легионеры быстро забрались на завал и обрушились на защитников, прорубаясь сквозь их ряды во внутренний двор храма. После этого победа была лишь вопросом времени. Легионеры находили и рубили в куски последние группы оборонявшихся, стоявших до конца, но внутренние помещения храма было куда труднее оборонять. Последний отряд, возглавляемый могучим африканцем, одним из гладиаторов Аякса, продержался в главном пилоне больше часа, но их постепенно оттеснили на узкую лестницу, а затем и на верхнюю платформу. Смертельно раненный гладиатор спрыгнул вниз, чтобы его не взяли в плен.

— Жаль, что ты это пропустил, — сказал Макрон, пристально поглядев на друга.

Катон еще не достаточно пришел в себя, чтобы участвовать в штурме, и Макрон поручил Хамеду заботиться о префекте в его отсутствие. Жрец помог трибуну встать, опершись на ствол пальмы, и следить за штурмом. Как только прошла тошнота и помощник хирурга сделал ему повязку на руку, Катон отослал Хамеда и сам пошел в храм, чтобы найти Макрона.

— Понимаю, что ты хотел бы быть здесь, когда мы прикончим этого бешеного пса Аякса, — продолжил Макрон настолько мягко, насколько мог. — Смешно, я почему-то всегда представлял себе, что все это закончится поединком один на один, и биться с ним буду я или ты. Не думал, что его зарубят в такой свалке, как эта, где он станет лишь одним из множества погибших.

— Мы пока не нашли его тела, — тихо сказал Катон. — А пока не нашли, не искушай судьбу, говоря, что все закончилось.

— Ты всегда найдешь во всем дурную сторону, — фыркнул Макрон.

Их прервал рев трубы, эхом заметавшийся по внутреннему двору. Оба офицера повернулись и подняли головы, прищуриваясь и вглядываясь в то, что происходит на двух главных пилонах у входа. Снова затрубили три буцины. Над пилоном развевался штандарт Двадцать второго легиона с вышитой золотом головой шакала, а сбоку от него четверо легионеров сооружали памятный знак из захваченного у врага оружия и доспехов. Рядом стоял Аврелий, горделиво взирая на поле недавнего боя.

— Ну, по крайней мере, хоть он рад, — сказал Макрон, почесывая покрытую щетиной щеку. — К боевой ране у него теперь есть еще и великая победа. Ничто его не остановит. Он, наверное, мнит себя Александром Македонским наших дней.

Катон мгновение молча глядел на легата.

— Тогда остается лишь надеяться, что это настроение пройдет побыстрее. Взять штурмом храм — одно дело. Разгромить принца Талмиса — совсем другое. Последнее, что нам нужно, — командир, недооценивающий противника.

Макрон кивнул.

Снова заревели буцины, и легат подошел к краю платформы, поднимая руки, чтобы привлечь внимание стоящих внизу легионеров. Повисла вполне ожидаемая пауза. Легату надо было приготовиться, чтобы говорить громко, на весь храм.

— Солдаты Двадцать второго легиона! Собратья-«шакалы»! Боевые товарищи! Сегодня мы выиграли первую битву против сил нубийского принца, посмевшего ступить на земли римской провинции Египет! Его солдаты мертвы, у наших ног, их оружие стало нашим трофеем.

Аврелий сделал выразительный жест в сторону горы оружия и доспехов.

— Это лишь малая часть того богатства и славы, которые мы обретем, сокрушив главные силы врага. Пока в Египте есть римские легионеры, солдат Двадцать второго легиона и имя их командира будут вспоминать с честью и гордостью. Помните об этом, наполните этим свои сердца, когда мы пойдем отсюда на битву с захватчиком!

Он вскинул кулак вверх, и повисла тишина. Затем один из трибунов обнажил меч и взмахнул им.

— Аврелий!.. Аврелий!.. Аврелий!.. — выкрикнул он.

К нему присоединились другие офицеры, крик подхватили легионеры внизу, во дворах храма.

Макрон повернулся к Катону:

— Не самый лучший оратор из тех, кого мне доводилось слышать, но у него бесценный талант не затягивать свои речи надолго.

Катон улыбнулся.

— Жаль, что то же самое нельзя сказать про большинство политиков, виденных мною в Риме. — Улыбка исчезла с его лица. — Нам надо позаботиться о том, чтобы он не привык ставить зрелищность выше здравого смысла.

— Это уж по вашей части, командир, — ответил Макрон. — Лучше, если подобные советы будут исходить от старшего трибуна, а не от старшего центуриона.

— Благодарю, — сказал Катон, бросив на Макрона кислый взгляд.

— Субординация, — пожав плечами, ответил Макрон. — Кроме того, у тебя язык лучше подвешен. Поставлю хорошие деньги на то, что ты уболтаешь шлюху с Авентина дать тебе задаром, а потом еще и приплатить за отлично проведенное время.

— Не уверен, что хотел бы настолько развить свои способности к риторике, — хмуро сказал Катон.

— Еще не вечер… Однако пора заняться делом, — ответил Макрон, поворачиваясь к легионерам своей когорты, которые только что закончили славить легата. — Вы, все! Бегом сюда!

Легионеры подбежали к нему, и Макрон подробно описал им внешность Аякса и послал искать тело. Пообещал кувшин вина тому, кто найдет тело гладиатора. Солдаты спешно пошли прочь, получив достаточный повод рыться среди тел, которые воняли всё сильнее. Тут к Катону подошел один из штабных ординарцев, салютуя.

— Легат передает вам привет, командир, и хочет встретиться с вами и центурионом Макроном в резиденции жрецов, в передней части храма.

Катон удивленно переглянулся с Макроном.

— Он не сказал, зачем? — спросил он.

— Нет, командир. Просто решил собрать всех старших офицеров. Как можно скорее, — уточнил ординарец, снова отсалютовал и побежал прочь.

— Что теперь? — спросил Макрон, опуская голову и откидывая ногой небольшой камешек.

Резиденция жрецов в храме когда-то была просто роскошной, но столетия небрежения оставили в целости лишь намек на былое величие. Нарисованные на потолке небеса остались такими же яркими, но домики жрецов, выстроенные вокруг внутреннего двора, источил песок. Неглубокий бассейн, устроенный в центре двора, когда-то отражал картины окружающего, но вода в нем давно иссякла, а слой высохшего ила закрыл красивые плитки на дне почти полностью. Когда Макрон и Катон присоединились к остальным офицерам, легат стоял у дальнего конца бассейна, рисуя на иле схему кончиком меча. Подчиненные молча ждали, пока он закончит. Аврелий выпрямился, убрал меч в ножны и оглядел офицеров, широко улыбаясь.

— Нет времени на банальности и красивые слова, господа офицеры, так что сразу к делу. Противник побежден. Сегодняшняя победа воодушевила легионеров, и она повергнет врага в смятение, когда он о ней узнает. Теперь время воспользоваться нашим преимуществом, так, как менее всего ожидает от нас противник. — Глянув на ближайшего центуриона, он щелкнул пальцами. — Дай мне твой жезл из лозы.