Воин Чёрного Дракона - Николай Коростелев

Дракон?! Теперь понятно, почему с такой жестокостью были казнены заговорщики, вспомнил Сунь произошедшие в минувшие дни события. Нападавшие нарвались на боевой отряд «Белого Лотоса». Мать моя женщина! – мысленно схватился он за голову и мгновенно вспотел. А я этот банк хотел под себя нагнуть. Хвала Синему Небу, что я не успел ещë ничего предпринять, а то и для меня на площади кол нашëлся бы. Да что там говорить, если «Белый Лотос» смог с такой лëгкостью вдребезги разнести отряд Кохинаты, а там, говорят, была не одна сотня, и построить фудутуна Кайчи – вон он как перед мастером скачет. Да и братва про «Белый Лотос» такие страхи рассказывает, что связываться с ним дураков нет. Теперь понятно почему. У Дракона «Лотоса» под рукой целая армия отморозков, да ещë и во главе с генералом. Тут сомневаться и долго раздумывать нельзя. Нужно соглашаться, пока добром приглашают, а то ведь его цепные псы настрогают колов всем несогласным. А с другой стороны, чего я паникую? Дела поворачиваются не так уж и плохо. Доля с процента от застрахованного груза? Нужно подробней узнать про эту, как еë, страховку. Но даже на первый взгляд вроде всë идет не в разрез нашим местным делам. А дополнительный доход – почему нет? И братва поймëт, и мне уважение. Решено, соглашаюсь!

Мысли стремительным роем неслись в голове Кривого Суня, бурей эмоций отразившись на его лице: озарение, озабоченность, страх, радость и облегчение от принятого решения, – от всего этого на лбу авторитета выступил пот. Он ещë не успел раскрыть рта, чтобы объявить мастеру о принятом решении, как Ван Хэда мягко улыбнувшись, ласково проговорил:

– Вот и правильно. Мудрое решение. Давай чайку, а то остывает.

Дальше разговор перешëл в деловое русло. Оказалось, что казнëнный банкир был барыгой, завязанным с криминалом по самое «не могу». В течение последних нескольких лет он скупал у вольных отрядов и местных уголовников награбленное ими имущество, а затем через своих людей сбывал его в других городах. Кроме того, на Кривого Суня работало около двух десятков «диких старателей», которые мыли золото на общак. Всë это нелегальное золото сдавали банкиру за полцены, а дальше он уже сам сбывал его. Сунь был без претензий, потому что расчëт производился сразу, без волокиты, бумаг и огласки. Этому же банкиру сбывалось и золотишко, отобранное у транзитных старателей, которые имели неосторожность проходить мимо Кайчи. Точнее, за такими старателями велась целенаправленная охота. Этим специально промышляли несколько местных шаек. Иногда они объединялись и устраивали набеги на небольшие прииски в других районах. Естественно, что слухи о таких налëтах сразу становились известны властям, но поймать налëтчиков не удавалось. А причина была в том, что они нигде не светились со сбытом золота. Этим занимался банкир, которого в грязных делах заподозрить было трудно. В общем, оборот нелегального золота ошеломлял. Он почти вдвое превышал показатели официальной добычи жëлтого металла во всëм золотоносном районе Кайчи.

Хэда успокоил Суня и сказал, что не собирается вмешиваться в его местный криминальный бизнес. Более того, пообещал, что будет гарантированно скупать всë золото, которое удастся добыть Суню и его людям.

Стороны пришли к согласию и договорились о порядке взаимодействия.

Город объявлялся «чистым», разрешались все виды развлечений: азартные игры, рестораны и кабаки, публичные дома, курильни опиума и так далее. Любой вольный отряд мог получить в городе зимние квартиры, любое обеспечение – от провианта и снаряжения до оружия и боеприпасов.

Но в городе запрещались любые тяжкие преступления. За нарушение данного соглашения виновного ждал кол на площади, а его родственников или отряд, с которым он пришëл в Кайчи, – крупный штраф. Отныне весь нелегальный поток золота должен был направляться только в банк Хэда, который обязался выкупать его на месте за половину госцены. Дальнейшая легализация золота была заботой банка.

Сунь был ужасно доволен и уже прикинул свою выгоду от сотрудничества. Он с воодушевлением обязался не только оповестить вольные отряды о новых порядках в городе, но и лично контролировать их соблюдение.

– Кстати, Сунюшка, – опять включил доброго дедушку Ван Хэда, – очень не хотелось бы узнать, что какой-нибудь отчаянный купчик вдруг захотел вывезти из Кайчи золотишко в обход нашего банка или нашей страховой компании. Ты уж проследи, чтоб никто глупости не сделал, ведь теперь это наш с тобой общий бизнес.

– Сделаю, мастер.

– Вот и хорошо, значит, с сегодняшнего дня ты отвечаешь за вывоз из города золота. Учти, спрос тоже будет с тебя. Скажи своим парням, пусть пробегут по городу и всех, кого надо, предупредят о том, что если вдруг случайно на дороге кого-то остановят с серебром или золотом и у него не окажется нашего страхового полиса, то пусть не обижается. Проведëм обмен прямо на месте, по хорошему курсу – металл на деревянный кол. Передашь? Ну и ладно. Вроде всë обсудили? Тогда беги, дел теперь у тебя много.

На следующий день Ван Хэда сидел в кабинете фудутуна Кайчи и обсуждал с ним насущные проблемы. Между делом, как свершившийся факт, он сообщил градоначальнику о новых порядках, которые введены в городе на основании достигнутого соглашения с местным криминалом и вольными отрядами. Фудутун болезненно поморщился.

Такие решения были приняты не просто без его согласия, с ним это даже не посчитали нужным обсудить. Это задело его самолюбие.

– Не сердитесь, господин Пуи, – успокаивающе проговорил Ван Хэда и выложил перед фудутуном тяжëлый кожаный мешочек, солидно звякнувший металлом. – Негоже хозяину города вести переговоры с уголовниками. Что же касается меня, мы с генералом Лю Даньцзы обещали вам, что если в Кайчи вы поможете нам организовать страховой бизнес, то мы в свою очередь, обеспечим городу безопасность. Так что будем считать, что мы просто создаëм для своей компании комфортные условия. Городу от этого только плюс, в нëм станет тихо и безопасно, и это исключительно ваша личная заслуга. Ведь так?

Хитëр, подумал Пуи, успокаиваясь и приходя в хорошее расположение духа. По сути, эти новые порядки, о которых говорит Ван Хэда, меня вполне устраивают. Если ему действительно удастся прижать в городе криминал, прекрасно! Я смогу доложить об этом «наверх» как о своих достижениях. Хотят иметь в городе свой бизнес? Да пожалуйста. Тем более что моë расположение они готовы щедро оплачивать. Он посмотрел на мешочек с деньгами. В общем, всë не так плохо, подумал он и улыбнулся собеседнику.

– Значит, господин Ван Хэда, вы полагаете, что с введением этих новых порядков жизнь в Кайчи станет более безопасной?

– Уверен, господин Пуи, – вежливо склонил голову Хэда.

– Ну, тогда пусть всë будет по-вашему, – с вежливым поклоном ответил фудутун и смахнул мешочек с деньгами в ящик стола. – А не отметить ли нам это событие, господин Хэда?

– С удовольствием, господин Пуи.

Градоначальник позвонил в колокольчик, и через несколько минут перед ними стоял невысокий столик, на котором гармонично расположились экзотические фрукты и разноцветные сладости. Венчал столик изящный хрустальный графин с янтарной жидкостью.