Маленький чайный магазинчик в Токио - Джули Кэплин

хмурый взгляд – ради всего святого, разве она не видит, что он торопится? Ему нужно поймать Фиону до того, как она пройдет через службу безопасности… Эх, он все еще не был уверен, что именно хочет ей сказать. Его мозг перешел в режим охотника: главной задачей было добраться до аэропорта и найти ее на регистрации. Он просто должен был ее увидеть.

Он влетел в терминал аэропорта, вглядываясь в табло в поисках вылета с комбинацией JAL и Хитроу. Идиот! Даже не знал номер рейса. Харука думала, что он улетал примерно в половине двенадцатого, а последняя регистрация была в половине одиннадцатого, а сейчас – десять минут одиннадцатого.

Вот, вот он! Стойка регистрации G, или… может быть, N, в зависимости от того, каким классом она летела. Черт, он и понятия не имел! Бегом он направился вниз, к очередям регистрации. Около G стояла длинная очередь, да и у N тоже. Слишком много людей, много туристов с запада, так что он даже не мог разглядеть ее волосы. Ее мохнатое пальто! Это ее приметная вещь! Ни у кого больше не было такого пальто. Он осмотрел очередь один раз, а затем еще раз. Ее не было… Он побежал к следующей очереди, в бизнес-класс. Он снова проверил всех в очереди. Он заставил себя замедлиться и проверить еще раз. Где же она? Она не могла уже пройти регистрацию. Еще нет!

В отчаянии он снова оглядел толпу, одного за другим. Пот, настоящий пот, стекал по его спине, его руки дрожали. Может, она еще не добралась.

Он мерил шагами зал. Смотрел на часы. Очередь становилась все короче и короче, пока на регистрации не осталось всего два человека.

Было уже десять тридцать. Девушка за стойкой встала, и свет над столом погас.

Он стоял и смотрел на затемненный экран, не в силах пошевелиться.

Она улетела.

Отчаяние буквально схватило его за живот, Гейб обернулся, и… каким-то чудом вдалеке он заметил рукав знакомого пальто. Сердце замерло. Волосатое пальто Фионы! Оно двигалось в потоке людей, идущих по терминалу. От облегчения его пульс снова подал признаки жизни. Он уже мчался к ней.

– Фиона! Фиона!

Пальто остановилось, и от группы людей отделилась фигура.

Его пронзило острое разочарование.

– Маю?

– Гейб! Что вы здесь делаете?

– Где Фиона?

– О, она улетела. Уже давно. А я просто брожу тут; тут прикольно!

Не в силах ничего сказать, он указал на пальто.

– Здорово, да? Фиона его мне подарила. – Она схватилась за лацканы и стала расхаживать, поводя плечами из стороны в сторону.

Он скорчил гримасу, что-то вроде «да» сквозь сжатые губы и оглянулся на стойку регистрации.

– У тебя есть телефон?

– Да.

– Дай, пожалуйста! Мне нужно позвонить Фионе.

Маю весело ему улыбнулась.

– У нее телефон разрядился. Вообще без заряда. И нет кабеля. Он у нее в чемодане. Она сказала: «Ну и ладно», потому что все равно не сможет им воспользоваться в самолете.

Он запустил руки в волосы. Даже если можно купить билет на самолет, у него не было с собой паспорта. Он откинул голову назад и вздохнул.

– А что вы здесь делаете, Гейб? – спросила Маю, озадаченно нахмурившись.

– Это неважно, – сказал он.

– Вы хотели попрощаться с Фионой?! Она вам нравится?! Пожалуйста, скажите, что вам больше не нравится Юми! Фиона намного милее!

Гейб выдавил неохотную улыбку.

– Да, она милее…

Маю внезапно остановилась, и от удивления ее глаза расширились и стали похожими на блюдца.

– Вы приехали, чтобы ее остановить. Как в фильмах. Какой красивый жест!

– Грандиозный жест… – пробормотал Гейб.

– Вы должны поехать в Лондон! На следующем самолете!

– Мне правда нужно в Лондон. Ты права. Но не на следующем самолете.

Нет, на этот раз он все сделает правильно. И он уже точно знал, как ему показать ей свои чувства.

Глава 27

С глухим стуком Фиона положила телефон на туалетный столик и стала рассматривать из окна своей спальни первый цветок, распустившийся на кусте боярышника. Она взяла маленькое нэцке и крепко его сжала, гладкий кролик лежал в центре ладони. Прошло две недели, а от Гейба ни слова… Конечно, оно и понятно. Она и не ждала.

Этим вечером открытие ее выставки. Через несколько часов. Внутри у нее таилась робкая надежда, что, возможно, он придет. Или, по крайней мере, пожелает ей удачи. Но ничего такого не произошло, да и почему должно было? Он же влюблен в Юми.

Но почему так больно! Воспоминания о тех двух днях в отеле не могли так сильно врезаться в ее память! Она не должна была в него влюбляться!

Фиона посмотрела на телефон, и как по команде он пискнул.

Она его схватила, хотя прекрасно знала, что это не мог быть Гейб. Сообщение от Аврил.

Скоро увидимся! Ни пуха ни пера!

О боже, она нервничала. Аврил все уши прожужжала о том, в чем ей пойти. В порыве упрямства Фиона решила, что наденет льняной комбинезон (в дополнение к образу она купила темно-синие замшевые сапоги на шпильке), но на этот раз не будет надевать кружевную майку, а немного откроет декольте, чтобы показать массивное золотое ожерелье.

Не нужно быть психологом, чтобы понять: она надеялась, что на выставку придет Гейб, и этим чертовым комбинезоном она пошлет ему совершенно ясное сообщение.

Теперь, стоя в нижнем белье, она взяла комбинезон, мучаясь от смешанных эмоций. Почему она не выбрала что-нибудь другое? Казалось, невозможно стереть из памяти то, как Гейб расстегивал эти пуговицы, и то как его рука нежно касалась ее кожи вокруг кружева майки. Затаив дыхание, она представила его… как его пальцы нежно погружаются в ложбинку между грудей.

– Фиона! – позвала мама с лестницы. – Фиона, ты там?

Она со вздохом закрыла глаза и подавила желание крикнуть в ответ: «Нет».

К счастью, мама не заметила, что у нее совсем пропал аппетит и появилась привычка задумчиво смотреть в окно. На самом деле мама была занята. К изумлению Фионы, она стала участницей волонтерского движения в деревне – очень смелый и крайне неожиданный шаг! Когда Фиона спросила, как она на такое решилась, мама лишь бесхитростно пожала плечами и сказала, что не понимает, о чем речь.

– Спущусь через минуту, мам!

Она взглянула на часы, снова проверяя время. Поезд в четыре тридцать. Значит, они будут в Ватерлоо в двадцать минут шестого. Полчаса, чтобы добраться до Кенсингтона, и как раз останется полчаса до начала официальной вечеринки по случаю открытия.