Книга о самых невообразимых животных. Бестиарий XXI века - Каспар Хендерсон

В 1930-е Сент-Экзюпери восхищался достижениями инженеров и механиков, воплотивших «главный принцип простоты» и усовершенствовавших киль корабля и фюзеляж самолета до того, что простотой и чистотой линий он «напоминает очертания человеческой груди или плеча». Он писал, что совершенство достигается не тогда, «когда больше нечего добавить, а когда больше нечего убрать, когда тело обнажено».

Если пойти дальше по проложенному Сент-Экзюпери пути, мы окажемся в компании современных последователей Аббаса ибн Фирнаса: тех, кто прыгает с высоты, чтобы спланировать по воздуху в так называемых вингсьютах, или костюмах-крыльях, напоминающих костюм Бэтмена, только они снабжены еще и перемычками между туловищем и конечностями.

При прыжке скорость падения превышает скорость гоночного автомобиля и за 9 секунд достигает 200 км/час. Но сначала вы не почувствуете этой скорости – вы вообще ничего не почувствуете, если, конечно, вам удастся преодолеть страх, – поскольку ваш желудок и ваше тело будут двигаться с одной скоростью. Пионер бейсджампинга Стейн Эдвардсен так описывает свой первый опыт: «Казалось, прошла целая вечность, пока Мать-Земля тянула меня вниз». Но после нескольких секунд вы начнете чувствовать сопротивление воздуха. Чтобы понять, что это такое, высуньте руку из окна машины на скорости 150 км/час.

При прыжках в таких местах, как горный массив Трольвеген – «Стена троллей», можно пролететь 30 секунд, вращаясь в воздухе и выделывая различные фигуры, и только потом раскрыть парашют и спокойно приземлиться. А если вы хотите «лететь», нужно раскрыть свои «крылья» – то есть крылья вингсьюта – примерно на шестой секунде. Тогда ваша вертикальная скорость снизится до 95, а в некоторых случаях даже до 40 км/час. Ваша горизонтальная скорость будет больше: при коэффициенте планирования (glide ratio) от 2,5 до 1 (стандарт для современного вингсьюта) вы будете пролетать 2,5 м по горизонтали на каждый метр спуска. Такая воздушная акробатика – наверное, самое удивительное, что способен делать человек.

Даже с лучшими джамперами иногда происходят несчастные случаи. Например, в 2006 г. Карина Холлеким ударилась о камни на скорости 100 км/час, когда ее парашют не раскрылся. Она сломала ноги в 25 местах, потеряла 3,5 л крови (около ¾ общего количества крови в организме), провела 4 месяца в больнице, перенесла 15 операций, едва избежала ампутации обеих ног и проходила курс реабилитации в течение 9 месяцев. В интервью The Economist она говорила о том, что боль была просто невыносимой. При этом она ни о чем не жалеет. «Это заставляет вас чувствовать. Сначала безграничный страх, потом облегчение, потом счастье. В обычной жизни я такого не испытываю. Быть в воздухе – это как быть влюбленным».

Сент-Экзюпери описал, как после вынужденной посадки в пустыне Сахара он задремал, лежа на песке:

Конечно, он никуда не упал. Сила притяжения, «всемогущая, как любовь», прижимала его к планете, как «на крутом вираже всей тяжестью вжимаешься в кабину». В каком-то смысле, правда, он продолжал падение – как и все мы: ведь сама Земля вращается – или падает – под силой притяжения со скоростью 30 км/с (108 000 км/час) по отношению к Солнцу. И Солнце тоже вращается вокруг центра нашей Галактики со скоростью 200 км/с. Да и Галактика движется со скоростью несколько сотен километров в секунду относительно сверхвысокочастотного фона космического пространства.

Краткие «вылазки» в атмосферу над поверхностью Земли – если нам повезет – обостряют наше чувство связи с жизнью в целом, не мешая любви к чему-то конкретному, которую мы можем испытывать на Земле. Это удалось выразить Сент-Экзюпери в «Маленьком принце», герой которого случайно попадает на Землю: он учится у лисы не расстраиваться из-за того, что в мире гораздо больше роз, чем та единственная, которую он считал своей. О том же говорит и современник Сент-Экзюпери режиссер Жан Ренуар в фильме «Великая иллюзия». Военный летчик лейтенант Марешаль (его роль исполняет Жан Габен) в разгар кровопролитной войны учится видеть дальше своей ненависти к врагу. В одной из самых простых и одновременно великих сцен в истории кинематографа он обнимает свою возлюбленную, немку, и говорит на языке своего врага: «Lotte hat blaue Augen» («У Лотты голубые глаза»).

В мире, где далеко не все безоблачно, где полет комара или альбатроса служит военным моделью при создании машин-убийц, все же остается надежда, что люди придумают полеты, не столь губительные для окружающей среды. Наверное, они будут связаны с использованием возможностей человеческого тела, но не будут при этом требовать особой смелости или безрассудства.

Использующиеся сегодня вингсьюты – в конечном итоге всего-навсего куски ткани. Чтобы человек действительно мог легко парить в воздухе, чтобы планеризм, не говоря уже о полетах, стал доступен всем, понадобится нечто более совершенное, нечто, что мы пока еще не можем себе представить. Может быть, когда-нибудь изобретут вингсьют, который будет сверхлегким и послушным человеку, обладая при этом способностью удерживать человека в воздухе, и тогда мы приблизимся к осуществлению мечты о полете. Но и такие вингсьюты все равно останутся всего-навсего приспособлением. Настоящий полет – полет в узком пространстве между глубоким океаном и открытым космосом – настоящий полет, отличный от сенсибилизированных систем виртуальной реальности, почти наверняка останется только мечтой. Такова правда жизни.

Не так уж плохо отдавать себе отчет о пределах своих способностей. Это позволяет нам больше ценить красоту полета других созданий и напоминает о том, что, как бы невероятно это сейчас нам ни казалось, когда-то существа размером с человека, такие как кетцалькоатль, умели летать.

Северный гладкий кит (Eubаlaena glacialis), японский кит (Eubаlaena japonica), южный гладкий кит (Eubаlaena australis) и гренландский кит (Balaena mysticetus)

Тип: хордовые

Класс: млекопитающие