Задача – выжить - Олег Викторович Данильченко

как-то плевать. Встанет кто на дороге – пожалеет. Не мои проблемы. Вон есть начальство, оно пусть и разруливает. А может, уже разрулило нестыковочку. Там видно будет.

В арсенале я получила свой опечатанный мешок с оружием и боеприпасами, далее целая утомительная минута в шлюзе, и вот наконец-то выхожу в стартовую зону… Ух ты-ы-ы!!! Я аж рот в восхищении раззявила. Пришлось даже клацнуть зубами, чтобы челюсть подобрать.

А тут, оказывается, возня вовсю уже идёт. Большое помещение залито ярким светом. Вчера вроде не так было, светило, конечно, но гораздо тусклее. Мы ж уже почти по темноте прибыли. Теперь же прожектора лупят так, что сработал светофильтр на забрале шлема. Что примечательно, сама забыла герметизироваться: мысли в голове о чём угодно, только не об этом, мелькали. Но умная автоматика отработала на пять с плюсом. Или это симбионт постарался, защитив свою непутёвую хозяйку от получения внутрь организма большой дозы атмосферы Экзотта. Как бы там ни было, но теперь придётся вырабатывать дополнительные рефлексы: старых, вбитых ещё Гролом, уже начинает не хватать.

Короче, сегментная часть сама заняла свое место, в автоматическом режиме образовав узкую маску и респиратор, плотно охвативший все дыхательно-пихательные пути. Я про запихивание пищи, а вы про что подумали? Одновременно с этим включился голографический интерфейс. Благодаря ему могу точно сказать, какая сейчас температура за бортом, подробный состав атмосферы, скорость и направление ветра, если таковой имеется, удаление до видимых объектов и их оптическое приближение по требованию.

Короче, функций костюмчик имеет много. Жаль только, что производитель после своего фееричного фиаско с этой моделью поснимал ранее установленные туда искины, заменив дорогое оборудование простым процессором. Понимаю. Хоть так компенсировал средства, потраченные на выплаты контрибуций недовольным спонсорам. Ну что же, ничего не поделаешь, обойдусь как-нибудь. Тем более что другие, вон, суетящиеся сейчас в стартовой зоне, как-то же выживают в точно таких же. Значит, и я смогу.

Справедливости ради нужно признать, что не все поголовно пользуются именно эспэшкой, заметила и другие модели. Однако не знаю, как в других промысловых пунктах, но конкретно в Пскове СП всё же преобладают. Видимо, раздают их по простому принципу: раз землянин – вот тебе скафандр от земного производителя.

Глава 19

Стою, значит, восхищённо взираю на происходящее передо мной действо. Наружные микрофоны эспэшки транслируют в наушники шлема, как гудит подъёмник, по очереди доставляющий промысловые машины в стартовую зону. Едва летун устанавливался на специальную платформу, она начинала транспортировать его ближе к выходу. Пока это происходит, импеллеры начинают раскручиваться, создавая неприятный свист. Машина отрывается от платформы, и она, в смысле платформа, возвращается обратно к подъёмнику, так как там, из чрева технического ангара, уже поднимают очередной летун. Всё происходит вполне скоро, и примерно раз в три минуты экипажи уходят на ежедневный промысел.

– А ну, бедолага, подвинься. – Чьи-то клешни ложатся мне на плечи, мягко отодвигая в сторону.

Эка я замечталась. Даже на «бедолагу» не сильно обиделась. Впрочем, произнесено было без издёвки, скорее как констатация факта, и даже сочувствие слышалось. Женщина, шедшая рядом с мужчиной, который меня достаточно аккуратно подвинул, даже не взглянула в мою сторону. Ну правда, по их понятиям я уже практически труп. С мёртвыми ведь не разговаривают. О них либо хорошо, либо ничего. А что обо мне сказать можно? Они ж не знают, что я за человек. Может, дерьма кусок. Ну и промолчала баба на всякий случай.

Значит, вот как тут всё устроено. А мне почему-то казалась, что, когда выйду в стартовую зону, увижу стройные ряды готовых к вылету машин. Нет, умом-то понимала, что столько здесь никак не поместится, но всё равно именно такого ждала. Хотя по большому счёту совсем не расстроилась. Так – значит так. Однако ж каким образом мне найти свою «птичку»?

«Умник, запроси управляющий искин».

– Приветствую, Миранда Герра! – раздаётся в наушниках приятный мужской баритон. – Кирилл Эдуардович закрепил за вами персональную машину с бортовым номером «тринадцать». Она находится в техническом ангаре. Проследуйте к лифту, пожалуйста, путеводный маркер уже подсвечен.

– Спасибо… – Я замялась, не зная, как обращаться. Пусть искин всего лишь машина, но все равно как-то не очень удобно.

– Достаточно простого спасибо, Миранда, – разрешил мои сомнения искусственный интеллект. – Всего доброго.

Ну что же, пойдём куда предложено. Странно, что шеф озаботился и таки закрепил летуна лично за мной. Впрочем, ладно, допустим. Но почему номер такой стрёмный выбрал? Дополнительно поглумиться решил? Да вроде непохож он на конченого мудака. Позже спрошу. Если не забуду.

Пока размышляла, притопала к лифту. Он оказался достаточно просторным, чтобы вместить в себя человек десять сразу. Ткнула кнопку технического ангара. Желудок прыгает в горло, а ещё через десяток секунд старается выпасть снизу. Ну что за на фиг? Вот не пойму никак: для чего такой экстрим? Судя по тому, что пишет мне бестиарий и рассказывал Кирилл, на Экзотте этого добра хватает. Зачем же ещё и дополнительно сами себе жизнь усложняют? Или тут одни мазохисты выживают?

Кабина лифта, к слову, цилиндрической формы, а дверь действует по принципу забрала шлема, поставленного на бок. Выхожу. Челюсть очередной раз падает под действием планетарной гравитации. Вот это размерчик у ангара! Да тут и пара сотен машин поместится без особого труда. По ходу, на вырост строился.

Жёлтый маркер ведёт меня вдоль стены, потому что подача летунов на подъёмник ещё не закончена. Вон как раз те двое, что столкнулись со мной на выходе из шлюза, грузятся в свою машину. Женщина вошла первой, мужчина – за ней. В дверях он зачем-то оглянулся и, увидев меня, почему-то показал большой палец. Зачем? Да какая разница? Может, просто настроение хорошее.

А у меня? Прислушиваюсь к ощущениям и вдруг понимаю, что тоже вроде бы ничего. В смысле, очень даже приподнятое. Почему? Да хрен его знает, если честно. Просто хорошее. Грол сам являлся адреналиновым наркоманом и из своих людей таковых делал. Иные в его команде не выживали: ну невозможно просто жить с этим человеком рядом и не заразиться, не стать на него похожей. Меня словно распирает от предвкушения новых приключений и опасности, связанной с ними. Страха нет, но есть азарт исследователя и даже немножко первооткрывателя где-то. Понимаю, что далеко не первая, но всё равно для себя-то открытия только предстоит сделать.

Но вот и моя машина. И сказать по правде, номер её мне откровенно не нравится. Испокон веков эта цифра считается несчастливой. Я, конечно, не суеверна, и