«Нормандия». Гибель флагмана эпохи - Алексей Широков

Бейлиз, Скотт и Брукс увидели открытый порт со стороны дока в кормовой части палубы «Е». Он был уже частично под водой. Другой открытый грузовой порт располагался на палубе «D» и был пока выше уровня воды. А по миделю судна был открыт воздушный порт и люк непосредственно под первой дымовой трубой – они тоже оказались над водой.

Трое наблюдателей начали грести назад, к головной части причала, где их встречал Герман, снарядивший две партии рабочих. Одну он отправил с поручением на судно «Сиэтл», ошвартованное на пирсе № 92, чтобы получить там деревянные затворы и резиновые сапоги с высоким голенищем. Другую группу он повел на судно, чтобы мешковиной законопатить протечки.

Люди Миникина закрыли воздушный порт, люк и грузовой порт на палубе «D» без особых затруднений. Они также обнаружили открытый спускной желоб камбуза и закрыли его, как могли. Однако частично затопленный грузовой порт на палубе «Е» был по-прежнему открыт, и через него с большим напором поступала вода. Титаническими усилиями шестерых людей, навалившихся на дверь одновременно, им удалось закрыть ее и кое-как подпереть. Но в одну из неудачных попыток вставить распорки на место Герман сломал большой палец руки, и больше в событиях того дня он участия не принимал.

Миникину удалось прорезать пять отверстий в обшивке правого борта. Он сообщил Симмерсу, что танки можно заполнить в любое время. К сожалению, никто не знал точного местоположения танков, поэтому отверстия были прорезаны значительно ниже их верхних кромок. Также в одном из танков были сделаны два отверстия, поэтому из пяти танков на самом деле были вскрыты только четыре, и эти четыре заполнились лишь частично. Так или иначе, но эта мера помогла немного сбалансировать воду в каютах и помещениях по левому борту «Нормандии» и немного уменьшила ее крен – примерно до 11º. На несколько минут люди на командном пункте решили, что самое страшное позади, когда кто-то вспомнил про прилив.

В 4:49 «Нормандия» снова оторвалась от грунта и всплыла. Несколько минут крен оставался равным 11º. На командном пункте можно было заметить осторожные улыбки. Затем примерно в 5:00 вечера гигантское судно отклонилось от причала еще больше, обрывая уже и без того туго натянутые швартовы и натягивая слабые. Когда движение «Нормандии» остановилось, она накренилась на 15º.

Симмерс убедил адмирала Эндрюса снова попросить Уолша отвести прочь пожарные боты. На этот раз Уолш согласился, и спустя несколько минут Геллер дал сигнал пожарным. Находясь за другим бортом судна, Симмерс и его коллеги полагали, что пожарные боты прекратили подачу воды. Но пожарные суда или не заметили сигнала, или проигнорировали его и продолжали лить воду на борт судна, как и прежде.

На вершине грот-мачты «Нормандии» «воронье гнездо», которое было в пекле пожара уже на протяжении более двух часов, начло тлеть, затем задымилось и загорелось. Небольшая площадка полностью выгорела к заходу солнца, то есть примерно в 5:23. Вскоре после этого Уолш объявил, что главный очаг пожара «взят под контроль».

Поскольку наступил вечер и подходило время ужина, толпа на причале № 88 начала редеть. Прибыл пожарный грузовик с зенитным прожектором, и его слепящие лучи осветили судно, открыв взору еще более ужасающее зрелище.

Работники Красного Креста принесли на командный пункт сэндвичи для всех, кто там находился. Теперь Симмерс вызвал капитана-лейтенанта Макклоски, который был одним из его заместителей во время конверсии, и приказал ему найти кого-нибудь, чтобы заполнить последний бортовой танк. Макклоски исполнил указание, но это не сильно повлияло на крен корпуса.

Около 6:15 кто-то заметил, что пожарные суда продолжают накачивать воду на «Нормандию», несмотря на приказы Уолша. Бригадир пожарных Джордж Геллер попробовал привлечь их внимание, но безуспешно. Семафорные сигналы были посланы, но в темноте они остались незамеченными.

Наконец Ла-Гуардиа удалось связаться с ними по радиотелефону. Один за другим пожарные боты начали отключаться. Вскоре Геллер предложил возможное объяснение того, почему они продолжали подавать воду: пока они занимались этим, экипажи буксиров получали дополнительную оплату. Так что жадность играла такую же роль в судьбе «Нормандии», как и несчастье.

Радиосообщение Ла-Гуардиа вывело со сцены городские пожарные боты, но частные пожарные буксиры были на другой радиотелефонной частоте. Они продолжали качать воду на полчаса дольше, с каждым литром увеличивая угрозу для судна.

Водомерные счетчики трех городских пожарных ботов указывали на то, что они закачали 3506 т воды на судно. Частные пожарные буксиры, вероятно, закачали двойной объем воды, что в общей сложности составило 10 000 т со стороны левого борта. Наземные пожарные машины добавили еще 6000 т, так что общий вес воды составил 16 000 т.

Эта вода по бо́льшей части плескалась на левом борту «Нормандии», так как была заперта внутри судна. Наблюдавшие считали, что менее 10 % от общего ее количества стекло за борт. Никакое судно, из построенных до этого времени и из всех построенных в будущем, при данных обстоятельствах не могло сохранить вертикального положения.

В 6:30 Уолш объявил, что пожар полностью взят «под контроль». Пожарные начали трудную работу по сматыванию километров наполовину замерзших рукавов. Крен «Нормандии» держался на отметке в 15º. Эндрюс послал своего помощника внутрь судна, чтобы выяснить, не причинил ли пожар серьезных повреждений силовой установке и вспомогательному оборудованию. Помощник вернулся и сообщил, что машинное отделение в прекрасном состоянии и «сухое, как кость».

Эндрюс и Уолш поздравили друг друга. Огонь, казалось, был побежден, и судно оставалось в 15-градусном крене. Все вроде бы говорило о том, что после случившегося «Нормандия» все-таки примет войска, хотя ее первый рейс и задержится на несколько месяцев. Но Симмерс, человек более опытный и глубокомыслящий, опасался отлива, когда судно вновь коснется килем дна. Он не знал, сможет ли ил удержать его.

В больнице имени Рузвельта у палаты Фрэнка Джемму встретил священник. Он сделал всё, чтобы подготовить ее. Падая, Трентакоста размозжил голову, сломал несколько ребер и получил множество внутренних повреждений. Он умирал. Священник провел Джемму к нему в палату, она поцеловала мужа, сказала, как сильно она его любит, и просила не умирать. Он не ответил и скончался в 7:10 вечера. От полученных во время пожара травм через несколько дней скончался еще один человек, Ларри Трик.

В 8:20 адмирал Эндрюс провел краткую пресс-конференцию. «“Нормандия” была спасена благодаря блестящим и героическим усилиям отдела пожарной охраны Нью-Йорка», – сказал он.

Толпа хлынула прочь от пожарища, уехали и санитарные машины. Красный Крест, Армия спасения и Американская женская добровольная служба тоже начали собираться. Уехала и большая часть пожарных машин. Шоссе Вестсайда вновь заработало в обычном режиме.

В районе 8:30 вечера, когда крен все еще держался на 15º, Симмерсу пришла в голову новая идея. Возможно, от воды на верхних палубах «Нормандию» смогут избавить насосы. За полчаса пожарные привезли к дымящемуся лайнеру 12 мощных самовсасывающих насосов, способных прокачать в общей сложности 945 литров в минуту. Их втащили их на борт и расставили по затопленным помещениям Прогулочной палубы. Затруднения возникли с поиском мест для установки выходных рукавов. Насосы работали, но выходные рукава требовалось протянуть на такое расстояние, чтобы они дотянулись до иллюминатора или другого отверстия в корпусе, что сводило почти на нет насосное давление. Воду откачать так и не удалось.