Всегда есть кто-то сильнее - Ftr
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лускель оглянулся на Героя. Посмотрел пару секунд.
– Ладно. Ты прав.
– Конечно, я прав. – Как меня достало вечно притворяться последователем мифического Владыки и фанатиком ритуалов. – Много у тебя ещё травы остались? Новой в пещере месяца два расти.
– На два месяца должно хватить.
– Хорошо. И зря ты с девкой не дал развлечься. С новенькой всегда приятней. Дал бы сбросить парням напряжение.
– В Писании так написано. Нельзя портить.
Поплыл Лускель. Совсем уже вжился в роль. Небось уже и сам верит в писанину на тех листах, что мы нашли возле входа в пещеру. Хотя, рецепт, отпугивающий Некрозверей и правда работает.
– Кроме тебя его никто не читает. Ладно. Поздно уже что-то менять. После ритуала снова возьму парней. Приведу свежее мясо. Уж с ним не запрещай играть.
– Оно от ваших игр быстро портится, – усмехнулся Лускель. – кончай Героя и пойдём проводить ритуал.
А вот это хорошо сказано.
Я подошёл к Герою. Лускель подобрал с земли его доспех и начал в нём копошиться. Привычки разбойника всё ещё преобладают в Верховенстве.
Воздушный Серп сформирован. А это что?.. Руны?
– Генрок, у него на рубашке руны? И на штанах вроде тоже?
– Ага. Сплошняком. Никогда такого не видел.
Вот же болван!
– А если б тебе голову оторвало, пока ты его щупал?
– Так руны же. Они магию ведь… не того.
– Идиот. С чего ты взял, что его рубашка только рунный артефакт? Может смешанный?
Но с другой стороны, раз уж с парнями ничего не случилось, вряд ли моё заклинание отразится или типа того.
Прощай Герой.
– Постой! – крикнул за спиной Лускель. – Смотрите!
Вокруг Лускеля быстро собрались все наши. А тот держал в руке флакон с микстурой. И что в этом такого?
– Смотри, – протянул он ко мне руку. – Неклист. В его доспехе лежал. Это знак, который нам послал Ыршыг. Он хочет именно его в жертву!
Лица остальных идиотов просветлели, будто они познали запретную истину.
– Берите Героя. Его ждёт крест! – патетично прокричал Лускель.
Совсем Верховенство поплыл.
***
Что происходит. Всё кружится.
–“Влад! Ты меня-я-а… слыши-ишь? Хе-хей! Рахлес! Они тебя чем-то накачали. Из-за этого… я какую-то дичь несу.”
– “Ты часто её несёшь и без наркоты.”
Почему веки такие тяжёлые? Без рук мне их не поднять. Поднимите мне веки!
Что? Руки тоже тяжёлые? Вроде нет. Они ведь даже не висят.
– Кажется, очнулся. Зуркен, он очнулся!
– Не ори. Я здесь. Ослабление уже наложено.
Рахлес! Соберись! Давай!
Начал трясти головой. Стало легче.
Открыл глаза. И зачем я это сделал? Это не то, что хочется увидеть поутру.
Соберись!
– “Эта часть плана успешно выполнена.”
– “А-а! Так это часть плана! Теперь я спокоен!”
Вот и она. Теперь придумал, как буду её называть. Блондинка. У неё красивые, длинные светлые волосы. Думаю, что красивые. Сейчас они все в грязи. Дождь не сильно очистил их от неё. Висит. В сознании. С таким же недоумением смотрит на происходящее между нашими крестами действо.
Теперь время подумать о себе. Руки привязаны верёвкой. Ноги тоже. Но я стою на земле. Не подвешен в воздухе. Верёвки выглядят солидно. Такие на раз не порвать. Внизу под ногами таз. Для крови, как я понимаю. Чуть в стороне хворост, что я в прошлый раз разглядел под крестом. Видимо, костерок – кульминация ритуала, когда с неба не льёт дождь.
Сегодня другая программа.
Соберись!
Что ещё?! Я голый. Полностью. Как и Блондинка. Знак на груди. Какая-то каракуля. Кровь. Но с чем-то ещё. Вода рисунок не смывает.
Рядом стоят двое. Грустят поди, что не могут принять участие в… этом. Слева Зуркен. Справа… Рахлес его знает.
И мне плохо. И дело не в местной наркоте. Моему Телу на Катиноле больше лет, чем всем остальным моим составляющим. Наркотики на меня будут действовать слабее, чем местные Хайзенберги рассчитывают. А вот Ослабление действительно мешает.
– Ты Зуркен, так ведь?
Как трудно говорить.
– Хватает сил на болтовню? Ты крепче, чем я думал, – усмехается он.
– Я просто в грязи и под холодным дождём не трахаюсь. Вот и здоровый. Ха-ха-ха-ха.
Было больно. Хороший удар. Место не то.
– Ты, наверное, грустишь, что приходится меня здесь сторожить. Тоже хочешь к ним присоединиться?
– Тут ты прав. Торчать тут с тобой удовольствия мало.
– Это я вижу. Многие парни там тоже грустят. С девками у вас напряг, и ты здесь торчишь. Никакой справедливости.
И что это за реакция? Ты издеваешься?! Неужели настолько тонко для тебя? Стоп! Вот. Началось. Скоро поймёт. Ну наконец-то!
Удар! Не будь я привязан, загнулся бы пополам. Сил Зуркен не жалеет. И снова не туда.
Обратимся к современной классике.
– Ха-ха-ха. Правее. Можешь правее? Там чешется. Шрам зачесался. Давай. У тебя неплохо получается. Яйца я тебе пока чесать не доверю, но с опытом…
Укрепление! Спина готова принять удар. Давай.
Удар! Рахлес! Больно! Регенерация! Стекло наверняка порезало кишечник. Надеюсь, серьёзных проблем не будет.
Вот это другой разговор. Начал накапливать ману. Верёвки прочные, а вот крест из дерева, которое уже неделю размокает под непрестанным ливнем.
– “Сработало? Ослабление… ослабло?”
– “Да.”
– “Когда ты засунул в рот флакон, я решил, что ты… после всего тобой сделанного, слова “окончательно сошёл с Разума” звучат недостаточно сильно, чтобы передать всю степень твоего безумия.”
Несколько Разумных также не принимают участие в оргии. Рассредоточились вокруг. Всего восемь. Эти сразу начнут атаковать.
– Эй! Блондиночка! Как тебе там висится?
– Хватит болтать! – влез Зуркен.
– Помогите! – просипела блондинка. Голос сорвала?
– Мне бы кто помог. Да, Зуркен? А почему именно мы с ней? Неужели ваш Владыка готов принять в жертву любого?
– Тебя он выбрал сам. Указав нам на это. – Предположим, хотя и понятия не имею о чём он. – А девка греховна. И должна ответить за грехи.
– Какие грехи? Сиськи? Мне тоже обидно, что у меня их нет постоянно под рукой. А так хочется порой потрогать. Это успокаивает.
– Нет. Она полна подлости. Когда мы напали на караван, она хотела спрятаться, сохранить свою жизнь, в то время, как погибали другие. А потом напала со спины и ранила одного из наших. Поэтому мы выбрали её.
Логично. Давайте разбомбим эту страну и заберём все их ресурсы, ведь они там однозначно, ну вот
