Трофейная ведьма - Лана Ежова

— Все в порядке, Никуль? — поинтересовался друг Германа.

— Ничего не слышала и не видела подозрительного, — отчиталась я. — Кофе хотите?

Я специально сварила больше, планируя взбодриться самой и подлизаться к охотникам.

Парни не отказались, но Медведев вскользь отметил, что пить кофе ночью даже ведьмам вредно. Первый год, как стал охотником, с девушками толком не общался, а умничает и дает советы… Одним словом — ведьмак.

Поднос с чашками и вазочкой с печеньем я вынесла на веранду. Ангел быстро умял свою порцию, а его напарник некоторое время принюхивался к «рыбке» с маком, боясь учуять запах ванили. Трусишка…

— Пей и ешь спокойно. У Никули есть Герман, на других она не смотрит, — толкнул временного напарника локтем в бок Иракли.

И Медведев немного расслабился, мы даже перекинулись парой ничего не значащих слов о погоде. Вскоре, поблагодарив за угощение, охотники отправились дальше.

Выждав минут двадцать после их ухода, я покинула безопасный дом, пряча под темно-синим дождевиком свои «сокровища».

Глубокий капюшон и ливень глушили звуки, и мне казалось, что кто-то тенью следует за мной по пятам. Тенью под дождем — смешное сравнение. Постоянно оглядываясь, преследователя не обнаружила, интуиция тоже молчала, и я временно успокоилась.

Добравшись до наполовину сгоревшего здания, я немного постояла у входной двери. Все та же тягостная атмосфера. Темная аура никуда не делась, плотной пыльной паутиной все так же облекала разрушенный дом.

Спокойно пройдя на кухню, освободила люк, ведущий в схрон, от мусора и прикрывающих его дощечек. Ладно, вру. Я дрожала как осиновый лист, все еще помня неизвестного, заглядывающего в окна. А что, если это и был убийца ведьм? И мне невероятно повезло, что он ушел тогда, почему-то не тронув меня?

Мысли о смерти и везении выветрились вмиг, когда я спустилась в бункер. Ноги перестали держать, и я без сил плюхнулась на диван, засыпанный тем, что до недавнего времени было пучками экзотических трав.

Мамочки… Все перевернуто вверх дном… Абсолютно все! Несколько зеркал и ритуальных блюд разбито, жезлы и кристаллы рассыпаны, древние книги и бесценные свитки разбросаны. Кто-то, не кроясь, что-то искал. Гримуар? Большей ценности, чем он, здесь не было.

В первое мгновение я малодушно хотела сбежать, затем одумалась. Неизвестный здесь побывал, вряд ли вернется. Никто в здравом уме не подумает, что книга тут может появиться после обыска. Глупая я или хитрая, покажет время, но гримуар лучше оставить в бункере.

Вернувшись домой, я сразу уснула и крепко спала до сигнала будильника. И это стало лучшим знаком, что сделала все правильно.

* * *

Слухи и домыслы, буйная фантазия и темный страх — нет почвы благодатнее для паники.

Сонную тишь в Темных Водах взорвала реальность. Власть и выдержку Стеллы преувеличивали — пока она ничего не могла поделать с нарастающей среди населения паникой. Охотники организовали патрулирование, но вряд ли они смогут уберечь своих женщин. Современные общины ослабли, обленились, а все потому, что преступили древний договор.

Ему по силам остановить убийства. Но стоило ли? Ведьмам и охотникам необходима встряска, чтобы они вспомнили былое.

— Abyssus abyssum invocat! Aditum nocendi perfido praestat fides. Abyssus abyssum invocat…[1] — Хрипловатый голос Кары Соколовой звучал торжественно, то взлетая ввысь, то понижаясь до шепота.

Ведьма старой закалки, она читала заклинания на нескольких языках. Специально подстраивалась под национальность своих клиентов, которые ехали к ней со всего СНГ. Кара утверждала, что слова на родном языке успокаивают ее болезных, тогда как на непонятной тарабарщине настораживают, заставляя неосознанно закрываться, а она уже не в том возрасте, чтобы ей мешало в работе даже психологическое сопротивление.

Но сегодня она себе изменила и читала на латыни… крылатые выражения. Если звуковой сопровождающий ряд в ритуале очищения не играл роли, то заклинание — это всего лишь дань человеческому любопытству и спокойствию. Все самое важное оставалось недоступным человеческому глазу. Но фразы на латыни?.. Видать, Соколова за что-то невзлюбила своего клиента, но все равно взялась ему помочь.

— Abyssus abyssum invocat! Audemus jura nostra defendere. Bis vincit, qui se vincit in Victoria.[2]

Наблюдать за молодой, смутно знакомой блондинкой, которая пришла с клиентом Кары и теперь сидела перед дверью комнаты, где проходило лечение, было грустно. Она не находила себе места, переживала так сильно, заламывая пальцы, что становилось ясно: она считает себя виноватой.

— Abyssus abyssum invocat… Amorem canat aetas prima![3]

Голос Соколовой оборвался на высокой ноте — блондинка вскочила с дивана и подошла к двери. Неосторожно близко, так что точно получит в лоб.

— Кара сейчас выйдет, — предупредила я на всякий случай.

Дернувшись, она повернулась и посмотрела испуганно, словно не ожидала увидеть в комнате еще кого-то. Сосредоточенная на своих переживаниях, она не заметила моего появления.

— Вы тоже… ведьма?

В голубых глазах блондинки плескался страх.

— Когда Кара работает, в приемной не может быть других клиентов, только близкие тех, кому она вычитывает хвори, — ответила я уклончиво.

Женщина перевела взгляд на коробочку в моих руках и отвернулась, не решившись расспрашивать дальше. В прозрачном пластике будто парил цветок без листков и стебелька, ярко-белый до такой степени, что больно смотреть.

Резко распахнулась дверь. Стоя на пороге, Кара поманила меня костлявым пальцем и, молча забрав последний ингредиент, скрылась в рабочем кабинете.

Когда она позвонила мне в конце рабочего дня и попросила срочно привезти полиризу, так называемую орхидею-призрака, я обрадовалась. Сама хотела заглянуть к ней, а тут и повода искать не надо.

Редкую орхидею, которая в последние годы почти не встречалась в природе, научились разводить наши тепличники, и община теперь не зависела от поставок цветка с Кубы.

Снова открылась дверь, на этот раз ведьма вышла в приемную не одна — с темно-зеленой переноской, в которой мирно спал младенец.

— Уснул, — потрясенно прошептала блондинка.

— Да, спит, — кивнула Кара и, ткнув пальцем в сторону переноски, пояснила: — Там лежит бутылочка с отваром. Добавлять пять капель в ванночку каждый раз, когда будете купать малыша перед сном.