Пари с маркизом - Лора Ли Гурк

– Ты, конечно, не можешь вообразить, зато я могу.

– Если ты думаешь про подкуп, то заверяю тебя, мой отец…

– Нет, не подкуп. У твоего отца денег полно, и Лэнсдаун это знает. Он бы не стал тратить на это время.

– Тогда что?

– Шантаж. Или любая другая угроза, – сказал Николас, а когда друг начал возражать, добавил: – Лэнсдаун способен найти слабое место у кого угодно и использовать это против человека.

Николас сел на край кровати, чувствуя себя так, словно все хорошее внезапно исчезло.

– Я мог бы догадаться, что это произойдет, – пробормотал маркиз. – Он явился ко мне в Хонивуд несколько дней назад. Узнал, чем мы занимаемся, и сказал, что не допустит этого. Не стоит удивляться, что он сумел все испортить.

– Мне жаль, Ник.

– Ты не виноват. – Трабридж немного посидел молча, затем встал и снова начал завязывать галстук. – Есть только один выход.

– Какой?

– Найти деньги где-нибудь еще.

– Считаешь, ты сможешь найти другого инвестора?

– Не знаю. Но думаю, что должен попытаться.

Перед глазами возникла картинка: Белинда в Хонивуде, среди луговой травы и ромашек. Это напомнило ему о клятве завоевать ее уважение. Да, он должен попытаться.

На следующий день Белинда пришла в «Лилифилд», как договаривалась с Николасом. Она предвкушала эту встречу весь вчерашний вечер, бессонную ночь и нынешнее утро. Казалось, что время остановилось, но нужный час все-таки настал.

В своем нетерпении Белинда приехала даже раньше, чем следовало, поэтому дожидалась в карете, остановившейся через дорогу, смотрела, как после пятичасового свистка из дверей начали выходить рабочие, а несколько минут спустя на пороге появился Сомертон. Заметив, что она вышла из кареты и уже переходит улицу, он остановился в дверях.

– Леди Федерстон, – приветствовал ее Денис, снял шляпу и поклонился. – Что вы здесь делаете?

– Приехала повидаться с Николасом. С лордом Трабриджем, – тотчас же поправилась Белинда. – Мы договорились встретиться здесь. Чтобы… мм-м… чтобы… – Она замолчала, не в силах придумать подходящий предлог.

– Совсем ни к чему так секретничать, – сказал Сомертон. – Он сто лет назад рассказал мне, что хочет жениться и для этого нуждается в вашей помощи.

– О! – Это вполне годилось. – Да, верно. Я… мм-м… просто не знала, известно ли это вам.

– Известно. И это очень кстати. Ему просто необходимо найти богатую жену, особенно сейчас.

Белинда нахмурилась. Ее вдруг пробрала дрожь, словно кто-то прошел по ее могиле.

– Это вы о чем?

Денис вздохнул.

– Полагаю, дня через два эта новость станет общеизвестной. – Он показал на здание у себя за спиной. – Мы не будем варить пиво. Закрываемся.

– Что? – потрясенно воскликнула Белинда. – Но почему? У вас все так хорошо получалось!

– Мой отец отозвал свои деньги, а без финансовой поддержки мы не сможем удержаться на плаву. Ник пытается найти кого-нибудь другого, но я сомневаюсь, что у него получится. Его отец слишком могущественный человек.

– Лэнсдаун? А он-то как с этим связан? – Но не успев задать вопрос, она сама все поняла. – Не хочет, чтобы его сын занимался коммерческой деятельностью, так?

– Надо думать, это и есть его мотив. Пивоварение? Лэнсдаун наверняка считает, что это недостойно сына герцога.

Белинде стало дурно. Она представила, как сильно это подкосило Николаса.

– И как он? Где он?

– Не знаю. Я не видел его с тех пор, как вчера обрушил на него эту новость. Он даже домой ночью не вернулся.

– О господи.

Белинда, по-настоящему встревоженная, прижала ладонь ко рту.

– Я уверен, что с ним все хорошо, – поспешил заверить ее Денис. – Ник всегда умудряется снова встать на ноги. И всегда находит способ, как сделать так, чтобы козни отца его не затронули. С ним все будет отлично.

– Будет ли? Вы так уверены?

– Ну он уже сказал мне, что твердо намерен так или иначе продолжать. Хотя между нами, леди Федерстон, я не представляю, как он собирается это делать. Ну то есть если не женится. Найдите ему богатую американку, ладно? Такую, которой все равно, если свекор будет ее ненавидеть, порочить и обливать грязью. – Он безрадостно усмехнулся. – Удачи.

Ничего удивительного, что Николас провел всю свою жизнь, бунтуя против отца. Белинда думала, что дело в мести, но это было не так. Он просто не позволял Лэнсдауну разрушить все его мечты. Теперь она вспоминала все то, что наговорила ему в лабиринте, совсем в другом, куда более горьком свете. Белинда поступила так жестоко!

Но не настолько жестоко, как Лэнсдаун. И тут в Белинде закипела ярость, ярость настолько сильная, что в мгновение ока вытеснила тревогу за него. Она ее душила, и впервые в жизни Белинде искренне захотелось кое-кого убить, потому что этот человек, этот гнусный, ужасный человек собирался обратить в прах все мечты Николаса. Снова. И только теперь она поняла.

Белинда его любит. Любит сильнее, чем свое доброе имя, сильнее, чем свое ремесло, сильнее, чем деньги и друзей, сильнее всего на свете. Она отдаст все, все, что у нее есть, даже свою жизнь, если это поможет уберечь его от боли, от рук отца и вообще от чего угодно. Так сильно ее чувство.

– Леди Федерстон?

Белинда вздрогнула, услышав голос Сомертона.

– Извините, – произнесла она, изобразив на лице по привычке вежливую улыбку. – Я задумалась. Вы меня о чем-то спросили?

– Да. Я спросил, не знаете ли вы, куда Николас мог пойти?

– Нет. – Белинда замолчала, и ее улыбка погасла. – Зато я точно знаю, что собираюсь сделать.

Николас сидел на одной из кованых железных скамеек на Парк-лейн и смотрел на огромный особняк на противоположной стороне улицы. Наступила ночь, в доме зажглись газовые лампы, осветив роскошные интерьеры. Снаружи уличные фонари, горевшие по всей Парк-лейн, освещали такой же богатый фасад дома – мраморные колонны, белый известняк и обширные, безупречно подстриженные газоны. Фонтан перед домом в виде статуи Зевса, изваянной из сиенского мрамора, должно быть, стоил несколько тысяч фунтов. Вода блестела в свете газовых фонарей; фонтан нарочно поместили в таком месте, где он выгодно смотрелся даже ночью.

Как-то раз мальчиком Николас играл в этом фонтане. После того как его поймали за делом, ему запрещали появляться в Лэнсдаун-Хаусе больше года.

Николас устало откинулся на спинку скамьи. Он не спал всю ночь. Желая остаться в полном одиночестве, отправился в отель и снял там комнату, но уснуть так и не смог. Лежал в темноте, смотрел в потолок, пытаясь сообразить, кто может вложить в их дело деньги – однокашники из Итона и Оксфорда, их отцы, их друзья.