Слепое пятно - Виктор Ночкин

— Как-то сталкера Петрова занесла нелегкая в поселок бюреров. Вот он идет, всюду грязь, кости обглоданные, мутанты эти копошатся. Петров дробовик под рукой держит, озирается, бороду топорщит, на каждом шагу плюется… но бюреры к нему — никакого интереса. Так прошел спокойно через поселение и убрался подобру-поздорову. Не тронули бюреры, за своего приняли.

Смеяться никто не стал, да я и не обиделся. Нам теперь не до смеха. Просто я уже не могу не сочинять таких историй, это сильней меня, сами собой анекдоты прут из организма. Вскоре мы пришли к лестнице. Спускаться — и мысли ни у кого не возникло, мы сразу двинули наверх. Только наверх! Прошли два лестничных марша, попали в такой же точно темный коридор, что и прежний. Выше лестницы не было, хотя наверняка она существовала в проекте, колодец уходил вверх в темноту. Мы подняли фонари, посветили над собой, но лучи едва достигли перекрытия. Здесь все ещё было порядком глубоко. Пришлось шагать дальше по новому коридору. Такой же узкий проход, по обе стороны пустые дверные коробки, за ними — маленькие комнатушки. Я не ленился хотя бы бегло осматривать помещения справа и слева, но там ничего не было, я нашёл только молоток с разломанной рукояткой да строительную каску — вот и весь хабар. Эх, богиня удача… ну почему ты не приготовила мне хотя бы патронов к МР-5?

И — повсюду темно. Не знаю, нужно ли бюрерам освещение, темнота ли их отпугивала или что-то другое — однако здесь не наблюдалось ни малейшего следа их присутствия.

Вообще путешествие в темноте имеет особенность — быстро утрачиваешь ощущение времени и ориентацию в пространстве. Переход по не освещенному коридору вроде был совсем коротким, но я уже не мог сказать, как долго мы шли и сколько отмахали. Потом попалась ещё одна лестница, два пролета вверх — и новый темный коридор. На этот раз мне показалось, что потолочные перекрытия над недостроенной лестницей ближе, стало быть, мы поднимаемся к поверхности…

Этот коридор привел в зал, часть которого была разбита на секции, отгороженные от основного помещения металлическими сетками. Крайняя секция отделена не сетками, а обычной стенкой в полкирпича, там был оборудован сортир.

Я на всякий случай попробовал покрутить кран умывальника — нет, сухо, даже нет характерного шипения. Водопровод пуст, как башка сталкера Петрова.

В дальнем конце зала была запертая дверь, рядом находился письменный стол, за которым сидел человек в белом халате, вернее, полулежал, навалившись грудью на столешницу. К нам была обращена макушка, а руки мёртвец вытянул перед собой. Из осевших рукавов халата торчали желтые в свете фонариков костяшки. Дешевые электронные часы на запястье не светились. Давно, значит, так лежит. Ещё здесь было несколько металлических шкафов — узких и высоких. Эти оказались заперты, и открыть их не удалось. Вообще толком разглядеть большое помещение с нашими фонариками было непросто, я так и не уяснил, что именно здесь было до катастрофы.

В ящиках стола, за которым устроился мёртвец, нашлись только бумаги, стопки желтоватых ломких листков, которые рассыпались в прах при самом легком прикосновении. Я пошарил по карманам белого халата и среди трухи нащупал горсть монет да связку ключей. Брелоком служила пластмассовая полоска с цифрами, точно такая же, как и та, что Костик нашёл в логове контролёра. На этой были цифры: «8215549».

— Це код, — догадался Костик, — до цифрового замка. Он, дывы.

Мы подошли к двери, Вандемейер посветил, и я увидел рядом с дверью наклонную панель с клавиатурой — цифры от нуля до девяти, «Ввод» и «Отмена». Эх и славные же люди спроектировали электронный замок! Они писали «Ввод» и «Отмена», а не красили клавиши в красное и зелёное. Этим замком легко воспользоваться дальтонику! Зато, едва я приблизился к звери, пискнул датчик аномалий. Мне бы очень хотелось счесть это обнадеживающим знаком — за дверью аномалия, за дверью выход к поверхности!

* * *

Мы столпились у двери с кодовым замком и разглядывали панель с кнопками. Я закурил. Почему мы не спешили открывать замок? Волнение, видимо. Страшно попробовать и ошибиться. Страшно, что код не подойдет, что замок вышел из строя, что он не сработает, потому что обесточен… мало ли. Пока не начали пробовать — есть надежда, есть варианты, а «нет» — это всегда «нет».

— Что-то здесь не так, — глубокомысленно заметил Дитрих, — если это запирается отсюда, то помещение за дверью — внутреннее, а выход там, откуда мы явились.

— В общем, да, в этом есть смысл, — кивнул я, — но за дверью аномалия. А аномалии — они у входа. То есть, у выхода. А там, за дверью, — аномалия. Слышите, счетчик заработал?

— А мий мовчить… — Костик поднял руку с ПДА, похлопал аппарат. — Та ни, сдох. Аккумулятор сив, мабуть. И лихтарик мий тож того, скоро сгасне.

Это верно, фонарь Костика светил совсем тускло — ну ещё бы, старье, купленное по дешевке в сталкерском лагере, сколько оно продержится? Понятно, что снаряга — не первый сорт.

— Костик, гаси свой фонарь, побереги остаток заряда. Вандемейер, а вы посветите.

Я решительно шагнул к панели замка и поглядел на бирку с кодом. Итак, «8215549». Я старательно придавил кнопки, делая паузы между нажатиями. Потом занес палец над «Вводом» и выдохнул. Луч фонаря качнулся — Вандемейер кивнул. Ну, Зона благослови… Я аккуратно прижал кнопку «Ввод». Секунда, другая… мое сердце замерло, потом бубухнуло с удвоенной силой, потом ещё… В стене, на которой был смонтирован вводный агрегат, что-то щелкнуло, потом лязгнуло… Вандемейер вздохнул так громко — можно сказать, взвыл… Дверь вздрогнула, металлический лязг ударил в тишине по барабанным перепонкам словно выстрел — и дверь, зверски скрежеща, поползла в сторону. Открылось темное нутро следующего отсека, слегка подсвеченное снизу холодным огнем «холодца».

— Зелене щось, — пробормотал Костик.

Я давно подозревал, что «холодец» зеленоватый.

Мы переглянулись, я кивнул Вандемейеру, тот понял правильно, встал у входа и посветил. Мой-то фонарик тоже начал сдавать, так что я решил, что отключу его, как только смогу обойтись без собственного источника света. Луч фонаря Дитриха осветил крашеный пол, скользнул по просторной комнате, обозначил в темноте прямоугольные силуэты мебели вдоль стен. Вроде шкафы или стеллажи какие-то… Кажется, ещё на полу топорщатся бесформенные грумы тряпья, но толком я не разглядел. Отстранил Вандемейера и сунулся в проем. Для начала меня занимала аномалия. «Холодец» расположился в полутора метрах от двери, посередине помещения, так что миновать его труда не составляло. Тем не менее я кинул пару железок вправо и влево, чтобы уж совсем по правилам. Ничего, кроме «холодца». Тогда я осторожно скользнул в комнату, обошел аномалию, сделал ещё несколько шагов… повертел головой, чтобы луч фонаря прошелся вдоль стен.

Часть шкафов имела стеклянные дверцы, луч фонаря отражался и преломлялся в тусклых поверхностях, за стеклом просматривались склянки, колбы в пластмассовых и металлических подставках и тому подобная дребедень.

— Слепой, мы можем войти?