Борьба за испанское наследство - Эдуард Созаев

Русские же войска сильно задержались у Ростока, а подкрепления из Мекленбурга еще не пришли.

Данные события послужили причиной ссор между союзниками. В Европе (особенно в Ганновере) заговорили о русской экспансии в Германии. Англию встревожила мощь новой морской державы, зримо продемонстрированная у датских берегов. По словам статс-секретаря Стэнхоупа, «если царь будет оставлен в покое три года, он будет абсолютным хозяином в этих краях». Русские, в свою очередь, начали подозревать датчан, что те нарочно оттягивают высадку до такого неудобного времени, что, по словам царя, если «без рассуждения пойдем, то или пропадем, или так отончаем, что по их музыке танцевать принуждены будем». В итоге с каждым днем холоднее становилась не только погода, но и отношения между Россией и ее союзниками. Русские подготовили 21-тысячный корпус для действий на Аландских островах, но датчане не выделили ни одного корабля.

4 сентября прибыли последние транспорты, доставившие пехотные полки князя Репнина. 3 драгунских полка датчане так и не перевезли, ссылаясь на недостаток судов. На следующий день Петр собрал консилиум, чтобы выслушать мнение прибывших накануне офицеров, «быть ли десанту или нет, понеже время уже позднее наступает, людей всех не перевезли, диверсия от Аланд не учинена, понеже датчане по концерту, учиненному в Альтеноу, вспомочь оному не хотели… обще все письменный учинили протокол, чтоб отставить до будущего лета». Решили — перенести высадку на следующий год. Когда слухи об отказе России от десанта в 1716 году достигли датской стороны, там испытали настоящий шок.

Сложилась двойственная ситуация. Русские в Дании оставались союзниками. Царь пользовался всяческими знаками уважения. И при всем том в Дании воцарилась легкая паника. Мерещился сговор Петра I и Карла XII, которые на пару захватят Копенгаген. В городе на валах поставили пехоту. Прорезали амбразуры. Жителям тайком советовали готовиться к обороне от вероятного нападения русских. Масло в огонь рьяно подливал Бернсторф, ганноверский министр Георга. Бернсторф имел владения в Мекленбурге и крайне враждебно отнесся к сближению этого герцогства с Россией. Ему приписывали идею захватить русский флот и самого Петра, если тот не выведет своих войск из Германии и Дании. Норрис, которому Бернсторф вроде бы даже послал соответствующий приказ, отказался от такой авантюры, разумно заметив, что подчиняется английскому парламенту, а не ганноверскому министру. Впрочем, официальная позиция Англии была откровенно настороженной по отношению к действиям России. Георг I даже прислал в Копенгаген генерала Ботмера, чтобы тот следил за действиями русских.

Норрис после прихода торговых судов в ноябре 1716 года пошел домой, за ним последовали и голландцы. Для датчан отплытие союзников стало сигналом для разоружения на зимовку своего флота. В море были оставлены две небольшие эскадры — одна на Балтике, другая в Бельтах.

3. Сражения во фьордах

Демонстрация, произведенная четырьмя флотами у Бронхольма, укрепила Карла XII в мысли поддержать якобитов, мечтающих свергнуть ганноверскую династию с трона Англии. В апреле 1717 года в Стокгольм прибыл испанский контр-адмирал (хефе ди эскуадра) Джордж Кэммок. На этом человеке стоит остановиться особо.

Джордж Кэммок был ветераном войны Аугсбургской лиги и Войны за испанское наследство. Еще в 1692–1693 годах он плавал первым лейтенантом на «Лойал Лондон», которым командовал будущий адмирал Джордж Рук, и сам поддерживал партию тори.

С началом новой войны Кэммок получил под командование 28-пушечный фрегат «Спидвелл» (Speedwell), построенный в 1702 году на верфи в Лаймхаусе. 6 июня новый кэптен вступил в должность, а через 5 дней вместе с 32-пушечным фрегатом «Шорхэм» (Shoreham) «Спидвелл» отплыл к Вест-Индии. Недалеко от Фастнета (Ирландия) отряд атаковал французский конвой из 10 торговых судов, следовавших на Мартинику. Пять судов англичане смогли захватить и отправить в Корк.

Около Гваделупы, в бухте Бассе-Терре Кэммок смог захватить большой 40-пушечный французский приватир, который встал там на кренгование и очистку днища. Весной 1703 года «Спидвелл» был уже у берегов Африки, где взял под защиту возвращавшееся из Гвинеи в Англию судно «Бругтон Галлей» (Broughton Galley) с грузом золотого песка. По пути отряд пытались атаковать несколько французских каперов, но все атаки были отбиты, а пару корсаров Кэммок смог захватить.

В мае 1709 года «Спидвелл» под его командованием взял на абордаж французский приз «Руф оф Лондон» (Ruth of London), который сопровождал 40-пушечный «Проте» (Рrotee). Француз бежал. В 1712 году Кэммок на 60-пушечном «Монке» захватил большой французский приватир, 40-пушечный «Комтэ де Геральден».

Казалось, карьера кэптена была обеспечена, но со смертью королевы Анны все в одночасье обрушилось. Парламент, подкупленный новым лордом-казначеем Шрусбери, келейно проголосовал за Георга, в армии и флоте началась чистка, в результате которой многие (в том числе и Кэммок) оказались уволенными со службы за свои проякобитские взгляды.

Поскольку Кэммоку грозила тюрьма (или он думал, что это так и есть), он решил не сидеть сложа руки, а бежать куда-нибудь, где можно было бы начать борьбу с узурпатором трона Великобритании Георгом Ганноверским. В августе 1714 года Кэммок, не дожидаясь ареста, уехал в Шотландию, а в начале 1715-го объявился в Испании, где развил бурную деятельность. В письме графа Бервика Георгу I от 29 сентября 1715 года сообщается, что виконт Болингброк, бежавший в прошлом году во Францию, установил связь с Шенноном, Муром и Кэммоком, которые активно содействуют Якову III в формировании армии, а также мутят своими письмами и воззваниями Шотландию.

В начале 1717 года Кэммок, получивший в Испании чин контр-адмирала (хефе ди эскуадра), прибыл в Швецию. Якобитские главари развернули бурную деятельность, надеясь на поддержку шведов. Агенты британской Секретной службы, проникшие в резиденцию шведского посла Юлленборга, нашли там целую кипу бумаг, доказывающих подготовку вторжения на Остров шведских войск и якобитов. Кроме того, в парламенте было зачитано несколько писем от купцов, торгующих с Россией и Польшей, в которых говорилось, что шведы мешают свободной торговле. 9 февраля 1717 года, согласно рескрипту парламента, Юлленборг — неслыханная вещь! — был арестован и препровожден в Тауэр, на неприкосновенность дипломатических лиц просто наплевали[109]. Шведский король Карл XII тотчас же стал мишенью враждебных выпадов со стороны англичан, и небезызвестный писатель Даниэль Дефо (который по совместительству довольно долго работал в Королевской секретной службе Его Величества) составил проект «обуздания всех шведов, не исключая их короля».

На Балтику был послан сильный флот (30 кораблей) под командованием Джорджа Бинга.

Состав его приводим ниже:

НаименованиеПушки Barfleur70 Cumberland80 Devonshire80 Shrewsbury80 Burford70 Royal Oak70 Yarmouth70 Oxford70 Superbe60 Dreadnought60 York60 Exeter60 Panther50 Burlington50 Falmouth50 Severn50 Chatham50 Dartmouth50 Jersey50 Strafford50 Chester50 Dragon50 Worcester50 Hampshire50 Gloucester50 Diamond40 Pearl40 Lynn40 Кроме того — один 32-пушечный («Кинсейл») и два 24-пушечных фрегата.

Бинг покинул Нор 30 марта с частью кораблей, поскольку остальные еще не успели подготовить к походу. Первые 5 английских судов достигли Норвегии 23 марта, а 29-го уже соединились с кораблями Торденшельда. 11 апреля Бинг достиг Зунда, несколько кораблей он отправил в Каттегат, а сам крейсировал, ожидая торговые конвои. 7 мая, сопровождая большой торговый караван, Бинг появился на рейде Копенгагена, где к нему присоединилась эскадра Габеля (10 линейных кораблей, 2 фрегата). Флоты пошли к Карлсконе, но действовали вяло, ни один из адмиралов не хотел признавать старшинство другого, в результате, как и в прошлом году, объединенная эскадра встала у Бронхольма, охраняя торговые караваны в Петербург, Ригу, Ревель, Кёнигсберг и Данциг. На Балтике в этот год никаких активных боевых действий не было. 2 ноября с последними судами Бинг покинул Копенгаген, а 14-го встал на якорь в Норе.