Книги онлайн и без регистрации » Детективы » Тайна Шампольона - Жан-Мишель Риу

Тайна Шампольона - Жан-Мишель Риу

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 106
Перейти на страницу:

Сегир вырос и похудел. Лицо казалось еще длиннее из-за бакенбард. А также из-за усталости? Да, он возвращался совершенно измученным.

Он подробно рассказал мне о затруднениях, которые были у него в течение двух лет обучения в Париже. Его третировали — он сам так сказал. Наказывали за независимость.

Он был жертвой заговора. Я тотчас ответил, что подобное выражение кажется мне преувеличением.

— Вам нужны доказательства? Во-первых, — он начал загибать пальцы, — недружелюбие Ланглеса. Ах! Ну и тип.

Чего он только не делал, чтобы отстранить меня от моего проекта. Чем больше я хотел углубиться в коптский, тем упорнее он меня отговаривал. Но ведь этот язык — ключ, который приведет меня к иероглифам, и я нашел в Императорской библиотеке[177]достаточно сокровищ, чтобы начать составление коптской грамматики. У меня были свои ходы в библиотеку. Я мог приходить и днем, и ночью. Я устраивался со своими грудами бумаг за самым последним из больших столов. Я зажигал свечи. Я был как у себя дома, меня убаюкивал скрип моего пера и писк моих новых друзей, императорских мышей. Пока они не трогали арабских рукописей, я с ними вполне ладил… И что? Ах да! Ланглес… Вообразите, этот инквизитор травил меня даже в этом священном месте!

Однажды вечером я был один и вдруг услышал тяжелые шаги за спиной. Я обернулся — это был он. Я сразу припомнил один разговор с аббатом Дюссером. Но Ланглес совсем не такой добрый, как аббат… «Что вы тут делаете? — спросил он. А в это время уже вовсю косился на мою работу. — Опять коптский!» — «Эй! Я имею право заниматься, чем хочу! А я хочу говорить, понимать и думать по-коптски, как по-французски… И только после этого я примусь за Розеттский камень». И зачем только я заговорил о Розеттском камне?

Ланглес стукнул кулаком по столу. Персидский! Его интересует только это. А я должен ему подчиняться. В противном случае двери Школы восточных языков будут для меня закрыты. Я сделал вид, будто уступил Ланглесу, и обратился к аббату де Терсану. У этого святого старика была приличная коллекция арабских и коптских рукописей, которую я мог изучать на досуге. Я так быстро двигался вперед, что очень скоро грамматика и лексика уже были готовы. И пусть этот Ланглес идет к черту!

В его истории я увидел раздражение учителя, превзойденного учеником. Так я и сказал.

— Раздражение? — удивился он. — Я называю это махинациями! Ведь это дело гораздо серьезнее. В действительности страсть Ланглеса к персидскому языку скрывает его расчеты. Его план состоял в том, чтобы отправить меня в Персию консулом. И тогда я мог бы проститься с расшифровкой… Два зайца одним выстрелом: он отстранял меня от изучения Розеттского камня и от Школы восточных языков.

— Я слышал об этой истории, Сегир, — сказал я. — Не только ты оказался мишенью. Император хочет уничтожить университет. Он убирает наши школы одну за другой, ему нужно только то, что позволит выковывать новых офицеров. Война! Вот кто за это в ответе…

Он пожал плечами. Я его не убедил.

— Призыв на военную службу, которым мне угрожали, — это тоже заговор, дабы отстранить меня от расшифровки. Но я не отступлюсь. Египет и ничего другого!

В этом был весь Сегир. Горячий и увлеченный! Лихорадочный и беспокойный! В главном он не изменился.

Я начал его утешать. Здесь он был под надежной защитой и, благодаря дону Рафаэлю или аббату де Терсану, он возвращался, вооруженный бесценными знаниями: он знал коптский и располагал множеством документов, что позволяло ему заняться наконец демотическим текстом Розеттского камня.

Заговор? Так он выразился. Он говорил мне об этом с 1809 года. Двадцать лет спустя эта гипотеза о заговоре нашла во мне отклик.

Почему я не говорил тебе раньше? Я был слеп, Фарос. Я обвинял наше чудо в преувеличении, и я ошибался, что доказывает свидетельство аббата де Терсана, второго монаха, о котором говорил мне Сегир, вернувшись в Гренобль.

«Святой старик» предоставил ему рукописи огромной ценности. Мало того. Он привез ему из Лондона копию Розеттского камня. Эта копия стала нашим реваншем за Александрию. В феврале 1812 года аббат де Терсан приехал в Гренобль. Я думал, это визит вежливости по отношению к Сегиру. Аббат приехал осведомиться о достижениях дешифровщика. Или помочь ему. Казалось бы, он приехал за новостями. Но в действительности его приезд скрывал нечто иное.

Какой странный человек! Если не считать скромного креста, прикрепленного к отвороту куртки, ничто в нем не выдавало религиозного служителя. Волосы длинные, одежда — великолепна. Он говорил деликатно, не меняя тона. Его голос? Его, как и лицо, очень трудно вспомнить. Гладкое лицо, без морщин… Я не смог бы даже описать цвет его глаз. Волосы — другое дело. Очень длинные. Возможно, седые. Возраст? Ему было лет пятьдесят, когда я с ним познакомился.

Или шестьдесят? Я видел его много раз. Но он всегда казался мне одним и тем же. Неизменно нейтральным. Как банкир или дипломат. В нем было что-то от них. Мы начали завтракать с его благословения. Аббат оставался сдержан. Тайна, непроницаемый миссионер, загадка?.. Теперь давай посмотрим, как развивалась наша беседа.

Аббат де Терсан откусывал по чуть-чуть. Сегир проглотил свою форель одним махом. С полным ртом он стал рассказывать нам о своей теории хронологии различных народов. Он вновь принялся за чтение Священного Писания. И вдруг мы, к своему изумлению, поняли, что он связывает расшифровку иероглифов с задачей еще обширнее — поднять древние тексты до того же уровня, что и основополагающие элементы Библии!

Такое намерение не было безопасным. Браться за догмы христианства! И провозглашать это перед одним из его представителей. У Шампольона-младшего неуважение явно соседствовало с неосторожностью.

— Вы хотите их принизить, — пробормотал аббат де Терсан.

— Я не верю в первенство написанного. У всего одинаковая ценность. То, что выше, называется Словом Божьим.

— Богом, — добавил аббат де Терсан.

— Все — сыновья божьи. Все равны! — возбужденно крикнул Шампольон.

Аббат де Терсан промолчал, и это, без сомнения, тревожило более всего. Было видно, что он искренне противится такому повороту событий — кое было не чем иным, как объявлением войны папскому престолу. Должен ли он доложить об этом своим начальникам? Мне кажется, этот вопрос мучил его. Несколько раз я ловил его ледяной взгляд, обращенный на юного Жана-Франсуа, ученика волшебника.

Завтрак продолжился, и вопросы коптского языка заняли нас до самого десерта. Я получил несказанное удовольствие, выслушав наставление священника об этом языке. Его лекция стоила в тысячи раз больше, чем тысячи ученых докладов с кафедры Школы восточных языков. Позже к нам присоединился и Фижак. Крайне редко он не вмешивался вдела брата, но сейчас не смог отменить уроки истории и греческой литературы, которые давал в университете Гренобля. Едва поприветствовав аббата де Терсана, он тут же поинтересовался, о чем мы говорили за завтраком. Да, вот именно. Фижак хотел все контролировать. Затем он сообщил нам, что ему надо поговорить с Сегиром о какой-то книге, купленной Дюбуа-Фонтанеллем, директором Гренобльской библиотеки. Братья извинились и вышли.

1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 106
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?